— Конечно, я вас проведу. Идёмте, — и она взяла то, что принесла, а потом вышла из спальни.

Я терпеть не могла громоздких древних замков, где чёрт ногу сломит, и очень их боялась. Долго привыкала к новым местам. Горничная же давала вполне понятные комментарии:

— Купальные комнаты у нас внизу, но чтобы не ходить с мокрой головой, да в сорочке вы можете использовать портал, когда станете возвращаться. Вы ни с кем там не столкнётесь, у князя купальная своя, а других женщин в доме не бывает. Вот тут кухня и столовые, там же чайная. Весь второй этаж это спальни. Третий этаж для прислуги, нас тут много, пять дюжин не меньше. На первом этаже, помимо столовых, комнаты для приёмов, музыкальная комната. А бальных залов нет, если нужно украшают двор, там очень красивая терраса для уличных приёмов. Вот, пришли, — горничная толкнула тяжёлые двери, и мы попали в первое помещение, где можно было разуться. Следом шла комната, где я могла в одиночестве переодеться, а потом последняя, купальная.

У нас в Бревалане это были сырые холодные комнаты с жестяными ванными, мыться приходилось быстро, пока не остыла вода, и потом идти по зябкому полу. Тут было большое обшитое деревом помещение, по центру глубокая ванна утопленная в пол и большая печь у стены, с сухими камнями, от которых исходил пар. На лавках вдоль стен лежали ковши и деревянные маленькие ванночки. Тут же нашлись настои для волос, масла, разные мыла.

— Можете вот этим плеснуть на каменку и пар пойдёт, он целебный. А как закончите, вот ключ в вашу комнату, просто повернёте вот… так, — она показала на своём ключе, что мне делать и исчезла, а я с улыбкой выдохнула.

Откровенно говоря, я страшно хотела залезть в ту великолепную горячую ванну. Пусть она и была совсем небольшой, но выглядела слишком уютно.

Благодаря двум помещениям, что предшествовали коридору, мне казалось, что я в безопасности, так что смело разделась, забралась в воду и выдохнула.

После жизни в окружении кучи женщин, которым всё время требуется занять ванные комнаты, и особенно после жизни в Старом замке, где никто не думал о комфорте… я ощутила себя впервые чертовски хорошо. Мне некуда спешить, не нужно думать, что я вылезу из воды и замёрзну. И почему-то я даже не боюсь, что не у себя дома, ведь и дома-то у меня никакого нет.

Но что самое смешное, в этом месте у меня вовсе нет никаких обязанностей! Не нужно бежать, потому что может хватиться герцогиня. Не нужно ни о ком заботиться.

Только прожить тут неделю с князем и не влюбиться. А потом гордо отказаться от приданого и Эмилиэна, хоть сердце и вопит, что это наш шанс!

Наш… смешно.

Нужен ли он Эмилиэну этот шанс?

Сегодня он стоял рядом с Эм и смотрел на неё, словно преданный пёс.

Я вытянула ноги, потянулась, размяла кости и пошла на выход, пока не уснула в этой чудесной ванне. Буду тут скрываться от князя каждый день по пять раз! Скажу потом, что просто очень люблю чистоту.

Сорочку для меня положили на горячий камень и она была тёплой, пахла лавандой, мешочек с которой ею обернули. На крючке нашёлся уютный шёлковый халат, а ключ и правда вернул меня в спальню, никакого подвоха!

Кто-то растопил камин и положил мне в ноги горячий камень, чтобы нагреть постель.

Я так быстро не засыпала никогда в жизни и никогда не чувствовала себя так уютно.

Это странно, но я впервые не видела привычной картины. Никакой дорожки, никакого дворца. Закрыла глаза и открыла их в своей же спальне, в первую секунду даже пришло в голову, что я проснулась, но ощущения были совсем иные.

При пробуждении всегда лениво, сонливо, голова тяжёлая. Сейчас же было легко и приятно. За окном не ночь, а чарующе прекрасный закат. Алый и сочный, как чёрный апельсин. И всё немного размыто, нечётко.

Это сон, абсолютно точно, но почему такой?

— Ау?

— Меня ищите? — Габриэль сидел на краю моей кровати, и я была уверена, что только что это место пустовало! Теперь же он был тут, разложил кругом какие-то бумаги и увлечённо их рассматривал, будто быть в моих покоях что-то совершенно обычное, и мы женаты уже сотню лет.

— Нет, не ищу, — пришлось натянуть повыше одеяло, отчего бумаги Габриэля посыпались на пол.

— Полегче, дорогая, вы всё испортили, — и он тут же потерял интерес к своему занятию, обратив внимание на меня. — Как вам ваша спальня? Уютно?

— Ужасно. И несовременно!

— Лжёте, — он вздохнул и ловко перекатился, оказавшись рядом со мной.  —  Мне в истинные досталась ужасная лгунья, как не стыдно?

Вытянул ноги и закинул руки за голову.

У него была очень узкая талия и очень широкие плечи. Мощные руки, от вида которых у меня что-то внутри зашевелилось.

Я не интересовалась мужской красотой, и даже в любовных романах всегда пропускала описания таинственных незнакомцев и коварных властелинов. Однако, Габриэль определённо был эталоном того, что можно назвать “привлекательность”. Он был правильным, совершенным. Я не могла найти в нём очевидного изъяна, и оттого сама себе казалась ещё более простой и скучной.

— Я вам нравлюсь, верно? — он улыбнулся.

— Нет. Не верно,  —  а нет, вот и изъяны. Как я могла забыть, что самоуверенность этого человека настолько избыточна, что хлещет через край?

— Жаль, — даже в лице не изменился. — А вот вы мне очень нравитесь, знаете это?

— Нет.

— Ну ничего тут не попишешь. Правда она такая, — его губы изогнулись ещё больше, а я поспешила отвернуться.

Тут же вспомнилась прошедшая ночь и то, что я очень хотела поцелуя. Стыдно в таком признаваться, очень стыдно. Не знаю, что на меня нашло, но оно было сильнее разума.

— Знаете что, я не намерена терпеть вас и во сне, и наяву! Я пошла!

И спрыгнула с кровати, что закончилось совершенным провалом. Буквально провалом в полу, в который я с визгом полетела, слыша при этом смех Габриэля где-то над головой. И приземлилась на очаровательную полянку, поросшую клевером и вересковыми кустами. Посреди полянки был расстелен плед, стояла корзинка для пикника и… ну конечно, куда без него, сидел Габриэль.

— Снова вы? — улыбнулся он.

— О, вы сводите меня с ума,  —  я впервые нарушила нашу добрую традицию и не ответила “Как будто у меня есть выбор”.  —  Ну что вам нужно?

— Это изощренная пытка, — он пожал плечами. — Не стоит так переживать, наши сны связаны и от этого нам никуда не деться. Поверьте, я тоже от этого страдаю, не меньше вашего.

— А кто эти сны создаёт? Не вы?

— Нет, увы. Я так же, как и вы, заключён в них и, признаться, удивлён. Пока мы были в моей чайной всё было куда логичнее, что будет сейчас, я не знаю, но мне это очень интересно.

Я вздохнула и упала на плед.

— Так давно не бывала на пикниках…

— Любите пикники?

— Безумно. С самого детства мечтала о такой милой корзинке, чтобы ходить на пикники…

— За чем дело стало?

— Сначала я жила с тётушкой, а она не признавала никаких видов развлечений. Потом мы с Эмилиэном жили в старом Замке, в самом мрачном месте Бревалана. Там не было милых полян, только чёрные деревья и вечный туман.

— Ну в Дорне полян предостаточно. Хм.. — он заглянул в корзинку. — Моё любимое вино. И… да! Прекрасный сыр, свежая булка. Это создано специально для меня, даже жаль, что сну не передать вкусы. Только посмотрите, это же урожай из прошлого столетия…

— Вино? — я потянулась и взвесила на руке бутылку.

Князь достал из корзинки два бокала.

— Мне кажется, мы должны это выпить, чтобы разгадать загадку этого странного сна,  —  заявил он.

— Или я дам вам бутылкой по голове и вы проснётесь, а потом разбудите меня, — я угрожающе подалась вперёд, но вместо того, чтобы отпрянуть, Габриэль приблизился.

— Вам не понравится способ, которым я вас разбужу.

А потом достал маленький ножик, скрутил мюзле и одним движением срезал пробку.