Не то чтобы Кетрин не наскучило сидеть в камере, да еще и спать часов по десять в сутки. Как ни крути, а подавление маннодного поля не лучшим образом сказывается на магах, но дать поспать-то ведь можно? Ясное дело, что Розетт никто отпускать не собирался и возражения студентки никто слушать не собирался. Пару мгновений девушку даже подмывало на бросок фаербола в окно управления, но сочтя, что подражание лучшей университетской подруги — не пристало представителю семьи Ренс, просто развернулась и, задрав носик, направилась в направлении остановки гордижансов, на которой наблюдалась некоторое обилие народонаселение. При этом к своему удивлению Кетрин обнаружила, что едва ли не половину из этих людей составляют ее коллеги-студенты в серых и коричневых сюртуках университета.

Сама-то девушка, проживая на территории Университета, и подумать не могла, как много студентов рассеяно по городу. Многие из тех, кто снимал жилье, ютились именно здесь, в Керлендере, между Торговой улицей и Зафалкийским проспектом, где цены не готовы слопать тебя с потрохами, а ведь в Поднивере дело обстоит именно так, и в то же время улицы не походят на откровенное захолустье. Вот только, сколько помнила девушка, Гордижанс второго маршрута мало того, что делал крюк на Кузнецкую площадь, так еще не заворачивал ни к одним из врат университета. Иными словами, не многим быстрее, чем идти пешком. Не говоря уж о баталии, едва ли не разгоревшейся при штурме очередной повозки.

Студентка взглянула на свои карманные часы. Если они не впали в грех лжи, выходило, что до начала лекции по ТЕМПу, Теории маннодных полей, оставалось чуть больше сорока минут. Иными словами, даже если она вольется в следующую битву за место в гордижансе, она едва ли поспеет к началу занятий, а раз так, к чему пытаться? Тем более, что даже при ее, прямо скажем, нешироком шаге, уже за час-то она доберется. Ну, а опоздание на двадцать минут, да в Мину-то, к первой паре, не только позволительно — едва ли не обязанность каждого уважающего себя студента второй ступени.

Куда больше девушку беспокоила осенняя прохлада в совокупности с отсутствием головного убора. Но даже эта проблема была вполне решаема, пусть она и сама готова была поругать себя за столь пренебрежительное отношение к магии, равно как и эксплуатацию жителей астрала. Вот только целые уши все же дороже чистоты этических принципов. Сделав пару десятков шагов по Тюлерской, подальше от толчеи остановки, волшебница отступила к дому, прикрыла глаза и зашептала заклинание:

Друзья ветров, друзья морей,

О духи солнечных лучей.

Друзья людей, друзья мои,

Прошу, услышьте ж вы мои…

Волшебница, собрав ладони лодочкой, почувствовала, как тепло наполняет их. Вот только начало оно собираться даже слишком быстро, настолько, что Ренс- младшая, взвизгнув, развела руки. Все же пара дней заключения не прошли даром. Но как она сможет называть себя Ренс, если вот так просто сдастся. Помахав руками, Кет вновь прикрыла глаза, начав с самого начала.

Друзья ветров, друзья морей,

О духи солнечных лучей.

Друзья людей, друзья мои,

Прошу услышьте ж вы мои слова.

Тепло к теплу, и напоите ж вы меня,

Тепло к лесам, и станьте ж одеждой вы.

Руки девушки засияли тусклым, едва различимым в дневном свете желтоватым свечением. Волшебница аккуратно провела ладонями по волосам, и вот они покрылись будто бы золотистой сеточкой заклинания, как сказал бы каждый первый маг, валварин, как знала Кет.

Как и большая часть стихийной магии, это заклинание взывало к жителям астрала. В данном случае, Анар Лапат, или по-простому — солнечные зайчики, одни из тех валварин, кого видел едва ли не каждый в тонком луче света, что пробивается сквозь узкую щель на чердаке. Эти существа обитают почти везде, где больше, где меньше, но они своего рода олицетворение света и тепла, хотя на деле далеко не каждое заклинание огня или света взывает именно к их силе. Питаясь светом солнца, они сохраняют его тепло, на чем, собственно, и основано это простенькое заклинание. Конечно, кому-то может показаться не самым приятным делом — обмазываться какой-то солнечной пылью, но в конечном итоге Кет знала о том, как обстоят дела, едва ли не раньше, чем начала учиться магии, так что она просто привыкла принимать все как есть. Другое дело, что носить шапку куда как легче, но что еще сделаешь, если шапки нет?

Удивительное дело, но до цели девушка добралась даже раньше, чем она рассчитывала, благо, морозный воздух принуждал Кет то и дело прибавлять шаг. Да и сама лекция проходила в восточной части Магического корпуса, совсем недалеко от входа.

К своему удивлению Ренс-младшая обнаружила группу коллег- студентов перед старыми дверями аудитории, кто попирал своим телом стену, а кто зевал, неторопливо листая учебник. Пробежавшись взглядом по головам, Кет обнаружила Втри, устроившуюся на потертом подоконнике, уперев нос в чей-то конспект. Ну оно и понятно — эта лягушка-путешественница ведь пропустила последние две лекции, или даже все три… Понятное дело, рядом крутился болван Шус, да его приятель — энгелец, но с этим Кетрин поделать ничего не могла, тем более, что коленки Втри казались столь притягательны в качестве подушки. Не утруждая себя дальнейшими сомнениями, серая ведьма поплыла меж рядами студентов к заветной подушке.

— Утречка, Втри, можно, я тут немного полежу? — скорее для приличия, чем рассчитывая получить какой-либо ответ, поздоровалась Кет, тут же примостив голову на плече подруги.

— Так тебе все же удалось сбежать? — опустив приветствие, без особого интереса поинтересовалась Втри, не отрывая взгляда от конспекта, судя по подчеркнуто-аккуратному с множеством лишних завитушек почерку с примесью энгельских букв, принадлежавшему Майку.

— Сбегать из тюрем это по твоей части… меня разбудили и вышвырнули, только что пинок… — девушка сладко зевнула, устраиваясь поудобнее на плече подруги, — не дали.

— Дашь конспект свой скатать… а то тут словно дракон кучу наложил…

— Если не устраивает, верни, — возмутился праведным энгельским гневом владелец тетради.

— Скорее ты вылетишь на свой островок, — все так же не отрываясь от конспекта, пригрозила Втри.

— Уж кто бы говорил…

— Постой, она ведь и правда может, — вклинился в разговор Шус.

Впрочем, вслушиваться в разговор Кетрин не стала, утопая все глубже в тепле бархата форменного сюртука. И как так могло выйти, что все те, кого она может назвать друзьями в своей группе — понаехали боги одни ведают откуда?

Так прошло еще минут пять вялых возмущений студентов, так жалевших о потерянных часах сна, да задававшихся вопросом, могут ли они уже разойтись или все же стоит ждать. Но уйти никто так и не решился. Пока же они собирались, наконец появился запыхавшийся молодой человек, и сам вполне готовый сойти за студента с ключом в руках. Студенты попереглядывались и все же последовали в аудиторию, так что у Кет просто не оставалось иного выбора, кроме как поплестись вслед за всеми хотя бы потому, что ее подушка покинула подоконник.

Как следовало из слов этого молодого человека, господина Хользема, подло подкараулив, сразила простуда. Так что пока профессор оправляется от этого тяжкого удара, лекции им будут замещать, чем, собственно, этот молодой человек и занялся, выяснив на каком месте они в прошлый раз остановились. Впрочем, дальше Кетрин едва ли слушала лекцию, по понятным причинам у нее при себе не только не было тетради, она и одета-то была не по форме, за что вполне можно и нагоняй схлопотать, но слишком уж она торопилась в класс, чтобы еще заходить домой за одеждой. Хотя перед следующей парой все же стоит сбегать — переодеться. Ну а пока можно и поспать, благо, за пять лет в школе Ренс-младшая в совершенстве изучила искусство сна, положив голову на ладонь руки, упертой в парту.