Она довольно красивая – такие же серые глаза, как у Неро, в сочетании с озорной ухмылкой, что я не знаю, то ли улыбнуться в ответ, то ли испугаться ее.

Ее муж, напротив, почти так же серьезен, как Данте. Он одет в строгий темный костюм, у него тщательно причесанные волосы и бледно-голубые глаза, которые немного тревожат, когда он останавливает свой взгляд на мне.

Тем не менее, он вежливо кивает мне. По тому, как близко он сидит к Аиде, и по тому, как он кладет руку ей на бедро, я могу сказать, что они – крепко связанная пара, какими бы несовместимыми они ни казались.

Место рядом с Аидой пустует. Я сажусь рядом с ней, а Неро присаживается по другую сторону от меня.

– Добро пожаловать, – говорит мне Энцо. – Мы очень рады познакомиться с тобой, Камилла. Я знаю твоего отца, конечно. Мне жаль слышать, что он заболел.

– Спасибо, – пищу я. – Сейчас ему становится лучше.

Мое сердце трепещет. Красота стола и этого открытого пространства, а также всех красивых, хорошо одетых людей, сидящих вокруг него, – это как раз те вещи, которые напоминают мне о том, что Неро всегда был богат и имел хорошие связи, в то время как я всегда была никем.

Он крепко сжимает мою руку. Когда я смотрю на него, выражение его лица свирепое и гордое. Он не стесняется меня.

Грета начинает приносить еду с кухни. Себастьян вскакивает, чтобы помочь ей. Я вижу, что он немного прихрамывает. В остальном он выглядит здоровым и крепким. Он легко несет сразу несколько блюд, ставя их в центр стола.

Я не итальянка, но вы не можете вырасти в Старом городе, не узнав о настоящей итальянской кухне.

Я вижу, что Грета знает, что делает. На столе много запеченных овощей, баклажанов с пармезаном, радиккио панцанелла, итальянского свадебного супа, гигантских фрикаделек и свежеприготовленной пасты с моллюсками и острой итальянской колбасой.

Как только вся еда принесена, Грета садится за стол вместе со всеми остальными. Понятно, что она тоже член семьи. Это заставляет меня чувствовать себя немного более комфортно, как доказательство того, что Галло не снобы.

– Возьми фрикадельки! – Аида подбадривает меня. – Это лучшее, что ты когда-либо пробовала, гарантирую.

– Не преувеличивай, – говорит Грета. – Я уверена, что Камилла в своей жизни попробовала много фрикаделек.

Я откусываю кусочек, тщательно пережевывая, чтобы не обжечь язык.

– Не таких, – говорю я, серьезно впечатленная. – Это потрясающе.

– Ты должна открыть ресторан, – говорит Себастьян Грете.

– Не говори ей этого! – кричит Аида. – Она никогда не вернется сюда, если будет знать, что у нее есть другие варианты.

Грета фыркает, наливая себе щедрый бокал вина.

Видя, что она не может вывести Грету из себя, Аида вместо этого обращает свое внимание на меня.

– Не пойми неправильно, – говорит Аида с озабоченным выражением лица. – Но у тебя в последнее время не было травмы головы? Потому что, похоже, тебе действительно нравится Неро...

Неро хмуро смотрит на нее.

– Ты обещала вести себя прилично сегодня вечером.

Аида разражается заразительным смехом.

– Это по твоим меркам, старший брат? Потому что, если это так... Я думаю, что все, кроме поджога дома, приемлемо.

– Ты единственная за столом, кто поджег дом, – напоминает ей муж.

Каллум Гриффин – вероятно, самый богатый и влиятельный человек за всем этим столом. Он выглядит суровым. Но в его тоне нет злобы – он просто дразнит Аиду.

– Лишь библиотеку, – беззаботно говорит она. – Не целый дом.

– Это была моя библиотека, – рычит он.

– Ну, теперь у тебя совершенно новая квартира! И жена! – ухмыляется Аида. – Какая хорошая сделка.

Я чувствую, как Неро напряженно сидит рядом со мной. Я бросаю на него взгляд, опасаясь, что он все-таки стесняется меня.

Потом я вижу, что он смотрит на Аиду, а не на меня – нервничает из-за того, как я восприму ее шутки.

Я понимаю, что он беспокоится о том, что я подумаю о его семье, теперь, когда я увидела их всех в их естественном состоянии.

Я сжимаю его руку, улыбаясь ему.

– Это действительно лучшие фрикадельки, – шепчу я ему.

Он немного расслабляется, улыбаясь мне в ответ.

– Я знаю, – говорит он. – Их не переоценить.

В конце концов, ужин так же прекрасен, как и обстановка. Семья Неро теплая, очаровательная и, самое главное, просто семья. В которой любят друг друга и сводят друг друга с ума в равной мере.

Я чувствую, что могла бы сюда вписаться.

Я знаю, что это то, чего хочет Неро.

Он посадил меня прямо в центр стола. Он смотрит на меня с выражением, которое ясно показывает, что он хочет, чтобы я чувствовала себя как дома. Была частью этой семьи.

Я не глупая – я знаю, что Галло сейчас находятся в состоянии покоя. В своем логове, так сказать. Но когда они выходят на охоту, они становятся совершенно зверскими. Жестокими. Намеренными. Мстительными.

Но это меня не касается. Внутри меня есть ядро тьмы, такое же, как у Неро. Мы узнали это друг в друге.

Галло тоже это видят.

Я действительно принадлежу этому месту.

После ужина Неро берет меня покататься, как мы делаем почти каждый вечер.

Иногда за рулем он, иногда я. В любом случае, мы никогда не устаем от ветра, дующего нам в лицо, и дороги, раскручивающейся под колесами автомобиля.

Сегодня вечером он везет нас в Пеория-Хайтс. Тедди Рузвельт однажды сказал, что это самая красивая дорога в мире. По общему признанию, мы с Неро, возможно, были бы больше очарованы машиной, на которой ездил Тедди Рузвельт, чем самим видом, но в любом случае он не ошибся. В такую ясную ночь, как эта, можно увидеть долину реки Иллинойс на тридцать миль.

Нам всегда проще всего разговаривать, пока мы едем. Это приводит нас в самое спокойное состояние. Машина похожа на пузырь, в котором только мы вдвоем, где можно сказать что угодно.

– Что ты думаешь о моей семье? – спрашивает меня Неро.

– Они мне понравились, – говорю я.

– Все?

– Да, все, – смеюсь я. – Тебе повезло, что у тебя так много людей, которые прикрывают твою спину.

– Ну, сегодня вечером они были там, чтобы увидеть тебя, – говорит Неро, глядя на меня. – Они знают, как много ты для меня значишь. Но было приятно снова собрать всех вместе.

– Ты помнишь, как я впервые пришла к тебе домой? – спрашиваю я его.

– Конечно.

– Ты сказал, что не был ничьим любимчиком.

Он пожимает плечами.

– Нет, наверное, не был.

– Ты МОЙ любимчик, – говорю я ему. – Ты мой самый любимый человек в мире.

Он смотрит на меня, и на его лице медленно расплывается улыбка.

Неро почти все время выглядит свирепым или угрюмым, даже когда он расслаблен. Но его улыбка действительно сногсшибательна. Она медленная, сексуальная, и заставляет его выглядеть еще более порочным, чем когда-либо.

От этого у меня горит в груди, а все тело слабеет.

– Это правда? – спрашивает он.

– Абсолютно.

Он кладет свою теплую ладонь на мое голое бедро и скользит немного вверх под юбку.

– Ты сводишь меня с ума в этом красном платье, – рычит он.

– Ты должен что-то с этим сделать...

Он находит место для парковки, а под нами расстилается долина.

Я не думаю, что в мире когда-либо была пара, которая проводила так много времени, раздевая друг друга в машинах.

Мне нравится находиться в машине Неро. Она пахнет им. Она похожа на него. Рычаг переключения передач и руль были изношены от постоянного контакта с его руками. Его фигура вдавлена в водительское сиденье.

Мне нравится, как он откидывает мое сиденье назад и забирается на меня сверху, прижимая меня в ограниченном пространстве. Мне нравится, как близко находится его лицо к моему, когда он скользит своим членом внутрь меня.

Сегодня он трахает меня медленно, более нежно, чем обычно. Его руки обнимают меня, ладони зарываются в мои волосы.