Когда я уже собираюсь выйти из комнаты, Шульц хватает меня за руку, затаскивая обратно внутрь. Здесь только я и он – остальные офицеры собираются.

– Где твой парень сегодня вечером? – спрашивает он меня.

– Его нет в городе, – вежливо говорю я.

– Он знает, что ты сегодня собираешься сдать Леви Каргилла?

– Ему плевать на Леви, – говорю я.

Пальцы Шульца обхватывают мое запястье, прижимая меня так близко, что я не могу отступить от него ни на шаг. Он наконец-то снова надел свою форму, как в ту первую ночь, когда я его встретила. Темно-синий цвет придает ему строгий и официальный вид. Но его глаза горят ярче, чем когда-либо, из-под полей кепки.

– Я видел вас двоих вместе, – шипит он. – Я последовал за тобой до утесов. Видел тебя на заднем сиденье его машины…

У меня мурашки бегут по коже, когда я понимаю, о какой ночи он говорит. Неро трахал меня на заднем сиденье «Мустанга», пока из окон не пошел пар, и мы оба не промокли от пота.

Шульц все это время наблюдал за нами?

Этот гребаный урод.

– Интересное использование полицейского времени, – бормочу я.

– В ту ночь я не был на дежурстве, – говорит Шульц.

Я пытаюсь вырвать свое запястье из его хватки, но он крепко держит его, не позволяя мне сдвинуться ни на дюйм.

– Я думал, ты умнее этого, – говорит Шульц. – Такая девушка, как ты... с таким телом... ты могла бы выбрать мужчину получше. Все еще можешь.

– Ты говоришь о себе? – спрашиваю я его.

– Почему бы и нет?

Я смотрю ему в лицо с яростью и презрением.

– Ты можешь говорить что угодно о Неро... но он никогда не заставлял меня делать то, чего я не хотела.

Я выворачиваю запястье, вырывая его из хватки Шульца.

– Для преступника он довольно хороший парень, – говорю я ему.

Затем я протискиваюсь мимо Шульца, оставляя его одного в комнате для допросов.

Уже почти десять часов. Мне нужно в лабораторию.

Я стою на пороге дома 379 по Мохок-Стрит. Мы с Неро нашли это место по документам о собственности Эвана Каргилла.

После того, как Эли проговорилась о Леви и его брате, мы с Неро сложили два и два. Леви продает наркотики из своего дома на Хадсон-авеню, но делает их в подвале своего брата.

В то время как Эван проматывал свое наследство на Ибице, Леви пользовался его домом. Теперь, когда старший брат возвращается домой, Леви злится, потому что ему нужно найти новое место для своей лаборатории.

Неро и я убедились в этом, проведя собственную небольшую разведку. Взяв пример с Шульца, мы проследили за Леви до дома на Мохок-стрит, куда он, по-видимому, приезжает каждый вечер четверга, чтобы забрать товар на неделю. Или, я должна сказать, его верный телохранитель Сионе забирает товар, в то время как Леви следит за тем, чтобы никогда не носить с собой ни одной таблетки.

Но он приходит в дом. И именно там я должна с ним встретиться. Если у меня есть хоть какая-то надежда на то, что Шульц избавится от моего нежелательного «босса» раз и навсегда.

Я стучу в дверь, нервно подпрыгивая на носках, пока жду, когда кто-нибудь ответит. Я чувствую микрофон у себя между грудей. Я немного вспотела и боюсь, что лента может оторваться, поэтому стараюсь стоять смирно, чтобы не пихать ее больше, чем необходимо.

Наконец дверь приоткрывается. Мне приходится поднять глаза, чтобы встретиться с суровым, неулыбчивым взглядом Сионе.

– Мне нужно увидеть Леви, – говорю я ему.

Он смотрит на меня так, словно думает о том, чтобы захлопнуть дверь у меня перед носом. Затем он приоткрывает ее достаточно широко, чтобы я могла пройти.

– Какого хрена ты здесь делаешь? – спрашивает Леви, как только я переступаю порог. Он стоит там с Поли, Сионе и парнем, которого я не знаю. Все четверо выглядят напряженными и раздраженными. Здесь никто не валяется и не курит травку – дом на Хадсон-авеню, может быть, и предназначен для вечеринок, но дом Мохок-Стрит – только для бизнеса.

– Кто, черт возьми, рассказал тебе об этом месте? – кричит Леви.

– Меня послал Неро, – быстро говорю я.

– Что? – говорит Леви, прищурившись.

– Он хочет заключить с тобой сделку.

– Какую сделку?

– Ему нужен товар. Много товара.

Леви бросает быстрый взгляд на Сионе. Мне кажется, я вижу, как его огромные плечи поднимаются и опускаются в почти незаметном пожатии плечами.

– Почему он послал тебя? – спрашивает Леви.

– Я его девушка.

– Его девушка? – хохочет Леви.

Поли что-то бормочет Леви, возможно, подтверждая мои слова. Лицо Леви мгновенно меняется, становясь гораздо более уважительным.

– Я этого не знал, – говорит он.

– Он хочет, чтобы я проверила лабораторию. Если ему понравится то, что я скажу, его семья сделает заказ.

– Это не Макдональдс, – говорит Леви, хмурясь. – Обычно я не занимаюсь производством для кого-то еще.

– Хорошо, – холодно говорю я. – Я передам Галло то, что ты сказал.

– Что, типа... им всем? – говорит Леви, нервно переводя взгляд с меня на своих людей.

– Да, им всем, – говорю я. – Энцо позволил тебе провести свою маленькую операцию в его районе. Я думаю, ты захочешь остаться в дружеских отношениях с Галло. Но не позволяй мне указывать тебе, как вести свой бизнес.

Леви облизывает губы, раздраженный, но не настолько смелый, чтобы неуважительно отзываться о Галло.

– Хорошо, – коротко говорит он. – Давай спустимся вниз.

Я уже сказала Шульцу, что собираюсь использовать Галло в качестве прикрытия. Тем не менее, я надеюсь, что у него не возникнет никаких блестящих идей насчет того, чтобы использовать эту часть записи в качестве улики.

Я следую за Леви вниз по скрипучей деревянной лестнице в подвал.

Здесь примерно на двадцать градусов жарче. Я уже раскраснелась и перегрелась от стресса, вызванного враньем кучке закоренелых наркоторговцев. Теперь моя кожа начинает потеть сильнее, чем когда-либо. Я вытираю лоб тыльной стороной ладони, не желая, чтобы Леви заметил.

– У тебя нет кондиционера? – спрашиваю я.

Леви пожимает плечами.

– На кухне жарко, – говорит он.

Подвал большой, но с низким потолком. Наружу выходят только крошечные окошки, расположенные высоко в стенах. Помещение полностью незакончено – голые бетонные полы и открытые стойки. Тем не менее, здесь действительно есть своего рода промышленная «кухня» с чанами, перегонкой и вытяжкой, выходящей на задний двор.

Трое «поваров» одеты в трусы-боксеры, кожаные фартуки, прочные перчатки и резиновые сапоги. Все они в масках. Пот стекает по их обнаженной коже.

Я понятия не имею, что они делают. Я вижу различные этапы производства наркотиков, но не знаю, что все это значит.

– Так где ты берешь ингредиенты? – спрашиваю я Леви.

– Исходные ингредиенты поступают из Китая, – говорит он. – Начинаешь с сафрола. Затем получаешь гидрохлорид метиламина из формальдегида и хлорида аммония.

Я киваю головой, как будто знаю, что все это значит. Вик бы понял. Надеюсь, Шульц тоже, на другом конце провода.

Леви продолжает свое объяснение, указывая на различные стадии производства наркотиков. Я продолжаю кивать и подбадривать его, надеясь, что этих «уличающих доказательств» достаточно, чтобы Шульц выломал дверь. На самом деле, я ожидаю услышать, как копы ворвутся в любую секунду.

Я украдкой бросаю быстрый взгляд на часы. Сейчас без двадцати одиннадцать. Мне нужно не только привести сюда Шульца, но и выбраться самой. Я должна забрать Неро и остальных ровно в 11:05.

– Затем кристаллизуешь масло метилендиоксиметамфетамина, смешивая его с соляной кислотой и изопропиловым спиртом, – заканчивает Леви.

– Похоже, работы много, – слабо говорю я.

– Да, работы чертовски много, – говорит Леви. – И ни к чему не прикасайся, потому что здесь везде гребаная ртуть.