После очищения Комитета шеф приступил ко второй части плана в борьбе с беззаконием. Пользуясь своим положением, поддержкой Лайдена и помощью высококвалифицированных опытных агентов он начал зачистку высших слоёв населения: чиновников, губернаторов, политиков и особо богатых бизнесменов; одновременно с этим полицейские Роукейса начали масштабную компанию по борьбе с бандитскими группировками. Тяжкая борьба на два фронта требовала больших усилий от Сафари, но он пока справлялся с этим; дошло до того, что Сафари уличил главу Отделения Безопасности в пособничестве наркоторговцам. Он попросил не придавать этому инциденту слишком большого внимания, но попросил Курр'егова предоставить ему власть и над Отделением, чтобы очистить государственную организацию. Лайден не отказал Сафари в этой просьбе.
Проходили годы, Нирнвики стремительно менялась и очищалась: теперь полицейский у гражданского населения ассоциировался не как наёмный защитник, который станет защищать того, кто ему больше заплатит, но как добропорядочный страж народа. Во многом хорошая репутация Комитета и Отделения Безопасности это заслуга Раакэля. Наконец-то в Нирнвики воцарилась стабильность и процветание. К сожалению так не могло длиться вечно: рано или поздно должно было произойти нечто, что пошатнёт установленный порядок. И через несколько лет этот день настал для Роукейса…
Во время одной из операций по обезвреживанию неизвестной группировки Сафари, участвовавший в задании, захватил в плен одну преступницу по имени Ханнеле с целью дальнейшего допроса, но на нём девушка неожиданно сломалась, расплакалась и поведала свою историю тяжёлой жизни: от неё отказались родители, детство и юность прошли на улице в нищете, в школе не училась и образования нет, в организацию поступила чтобы прокормить себя и кота, который вырос вместе с ней. Ханнеле рассказывала это с такой искренностью и горечью, что здесь дрогнуло сердце даже у закоренелого полицейского: он снял с неё все обвинения, после чего поселил бедную девушку в своём доме.
Глава спецслужб сам не замечал того, как начал проводить с ней всё больше и больше времени, а в своей работе стал полагаться на заместителей и преемников. Через два года Ханнеле и Раакэль поженились; первая любовь настолько сильно вскружила голову Роукейсу, что тот буквально верил каждому слову своей супруги и очень ценил её, позволяя ей практически всё… Этой ситуацией воспользовался Дэспертар, который только начинал свои дела и в организации которого состояла Ханнеле. Неизвестно, по своей ли воле девушка манипулировала Роукейсом, а Дэспертар подстроился и сымпровизировал или же всё это было заранее продуманно им, а Ханнеле невиновна, но с этого момента Сафари подпал под влияние своей невесты и угодил в смертельную ловушку…
Ханнеле рассказала ему об организации в которой она состоит, о законопослушном Дэспертаре и о том, что он хочет встретиться с Роукейсом — обсудить с ним сложившуюся в стране обстановку. Встреча с Дэспертаром произошла спустя год с момента свадьбы, она оставила на Сафари свой опечаток и убедила его, что Дэспертар невиновен — да, он выступает против властей Нирнвики и поэтому его организация скрывается от официального надзора, чтобы по приказу Лайдена или кабинета министров его бизнес не закрыли, но он же тайно помогает миллионам нирнвикийцам: компании, тайно входящие в склад Халлинтоеллина, обеспечивают население пищевой продукцией, медициной, технологиями, новым жильём и местом работы.
Дэспертар заявил Сафари, что все беды происходят из-за несовершенства внутренней системы: именно из-за её существования сотни человек наживаются на страданиях миллионов, происходит расцвет и разгул преступности и стране не существует ни счастья, ни благополучия для простого народа. Власти ничего с этим не делают, потому что сами являются приверженцами этой системы, она выгодна им, чтобы дальше поддерживать несправедливость и неравенство. Однако у Дэспертара была своя чёткая позиция: систему нужно не уничтожать, как считают анархисты или люди левого толка, а подмять под себя, стать на её вершине, чтобы изменить её к лучшему, поскольку у системы есть всё, чтобы обеспечить людей, но она не работает в этом направлении и вместо этого порабощает, калечит миллиарды человек. Это не в одной только Нирнвики, но Республика — идеальный пример того, что будет, если ей полностью доверить всю власть над населением. Сафари посчитал эту теорию интересной, но в большинстве своём не согласен с ней, однако пока что позволит Халлинтоеллину мирно существовать.
Подобная промывка мозгов длилась десятками лет, Ханнеле поддерживала Дэспертара и постоянно настаивала, чтобы Роукейс прислушался к его словам. И с каждым годом Роукейс проникался этой теорией, позволяя Дэспертару всё больше и больше: Сафари укрывал Халлинтоеллин, мешал полицейским в расследовании, уничтожал любые улики и намёки на его присутствие, делая всё, чтобы не рассекретить организацию раньше времени. Всё лишь усугубила новость о гибели Ханнеле: она погибла будучи изнасилованной бандитом, когда отправлялась за продуктами в магазин, а окончательно Сафари добило то, что бандита, которому наняли адвоката, признали невиновным в этом деле по причине отсутствующих необходимых улик указывающих на его причастность к убийству. Гибель любимой жены и первой любви омрачила разум Раакэля настолько, что тот полностью принял концепцию Дэспертара и неустанно ей следовал на протяжении всего оставшегося времени…
До момента попадания в поместье Коскиненых выполнял то, что ему укажет Дэспертар, но после того, как Сафари посадили под домашний арест, бывший шеф впервые почувствовал себя, как ни странно, свободным: он не чувствовал себя скованным ничем, на него отныне не влияло ничто и никто. Это позволило ему тщательно обдумать и поразмыслить над тем, что произошло в его жизни; свою лепту также внёс, как ни странно, Калеви, указавший Сафари промахи Роукейса и на факт манипуляций со стороны Дэспертара. Именно тогда Раакэль осознал всё…
— По крайней мере в одном я уверен точно — дочка осталась со своими мозгами. Надеюсь, она не повторит моих ошибок, — заключил бывший шеф. Даже сейчас он волнуется не за себя и за свою жизнь, а за судьбу своей шестилетней дочери, о которой позаботится няня, нанятая Раакэлем.
— Это… — у изумлённого Джейкла не было такого слова, которое бы описало всё то, что сейчас поведал Раакэль, — ужасно. Никто не заслуживает такой участи. Ты вообще ни в чём тогда не виновен, но…
— Видимо, чем-то я это заслужил, — печально улыбнулся Роукейс, посматривая в сторону мойки, кухонных приборов и инструментов для готовки.
На длительное время повисло затишье: Джейкл не решился перебивать эту тишину, но и Раакэль сказал всё, что хотел рассказать. Каждый думал о чём-то своём. Арканцеву не давало покоя одно — как Дэспертару удавалось столько скрываться? Его скрывал Раакэль, но Шаклз не может скрываться вечно — он должен был выходить на свет в чьём-то образе или под какой-то личиной, но под чей? Кто всё это время был Дэспертаром? С кем всё это время сотрудничал и укрывал Раакэль, да так, чтобы у агентов не возникло даже никаких подозрений?
У Джейкла было несколько теорий на этот счёт, но ни одну из них он не посчитает верной, пока не получит окончательного ответа. Он устал от всего этого спектакля и ему нужны были ответы прямо сейчас, а перед ним как раз сидит тот, кто знает эти ответы на все вопросы. Удастся ли реабилитировать Сафари после того, как всё это закончится? Ключевое слово — если закончится и если закончится на стороне спецслужб.
— Так кто такой этот Дэспертар? Раакэль, дай мне, пожалуйста, ответ на этот вопрос. Помоги нам; от того, что ты скажешь, решится судьба не просто Нирнвики — решится судьба мира. Надеюсь, понимаешь, о чём я?
— Пауки и ультиматуум, — вздыхает Роукейс. Его взгляд почему-то был упорно прикован к кухонной утвари. — Верно. Хорошо, Джейкл… Кто такой Дэспертар, да? — усмехнулся он. — Я скажу тебе так, Мэйнайо…
