Однако воистину — мотивация творит чудеса, и сейчас, когда отпали все сомнения в том, что Пряхова — не плод воображения, равно как и явившийся затем мёртвый Женя, Надя горела страстным желанием наказать этих чернопёрых гадов. Кто они такие, откуда взялись и каковы их цели и планы — она не имела ни малейшего понятия, но выяснять не собиралась: она просто должна отомстить чудовищам за смерть своего возлюбленного! Пусть даже они реально помогали страдающим от депрессии людям, и у самой Белкиной, кстати, тоже весь негатив вытянули, изрядно облегчив душевные муки, пусть гости пансионата были довольны лечением — это уже никакого значения не имело.

Женя умер по вине чернопёрых, и они ответят за содеянное! — для этого она сделает всё, что потребуется.

А требовалось пока не так уж и много: усыпить бдительность чернопёрых, а потом найти Веру Острожскую и отдать ей кулон-рыбку, или ключ праотцов, как называла его Пряхова-божий-одуванчик. С первым пунктом Надя уже справилась, остался второй — немного посложнее, но она верила, что и с ним тоже в скором времени разберётся.

Погром, учинённый вчера на подступах к хранилищу этой проклятой девкой, нанёс чернокровым заметный урон, поэтому сегодня, шагая через лес к бассейну, Кафтырёв уже знал, что увидит в стеклянном цилиндре. Убыль чёрной воды будет серьёзной, вопрос лишь — насколько. Хорошо, если только пятеро стражей, но что-то подсказывало доктору: ими дело не ограничилось. «Землетрясение» утянуло даже его собственную энергию и жизненные силы соратников, и, разумеется, сожрало куда больше чёрной воды, чем смерть разбуженных спящих.

Поэтому Кафтырёв готовил себя к худшему и старался подавить панику. Ничего! — говорил он себе. — Это первая крупная неудача, в любом деле такое бывает. У него столько времени ничего плохого не случалось — даже удивительно! Вряд ли у остальных Старших всё идёт, прям, гладко да сладко, у каждого, наверняка, есть свои проблемы, так что не стоит отчаиваться. Шанс первым наполнить хранилище всё ещё есть, надо только как следует постараться и реализовать кое-какие задумки на этот счёт.

Да и Десятов не сидел сложа руки — спецподготовка уже доработана, можно будет штамповать соратников пачками. Запланированный на вчерашний вечер посев, после разгрома стражей и «землетрясения», пришлось, конечно, отменить, но завтра они с Лявис придут в себя и попробуют не просто получить спящего, а вырастить сразу полноценного чернокрового. Проверят, как это получится, а там уже можно будет воплотить план, который, скорее всего, сильно шокирует Десятова, но придётся ему согласиться: после таких потерь нельзя пренебрегать многообещающими вариантами.

Ещё нужно будет проверить всех девиц, которые есть в телефоне Морозова, чтобы найти эту чёртову сучку-воровку. Хорошо бы, конечно, пробить и остальные контакты — нет ли среди них «лампочек» — но как это быстро выяснить? Ездить лично и высматривать в светухах лампочные потоки? Нет, это слишком затратно и долго, проще схватить девицу и заставить её выложить, кто все остальные. А после вогнать их в депрессию и перекроить в чернокровых, если такое в принципе возможно — тут нужно ещё разобраться! А то вдруг все они способны, как Морозов, растворять семена? Тогда «лампочек» придётся просто тихо убрать: устранить потенциальную угрозу — раз они ни на что другое не годны. Но сначала — девица-воровка! Будет она — найдутся и прочие.

За следующим деревом уже начиналась зона бассейна, и Кафтырёв стал разгонять чёрную кровь, чтобы пройти оставленные Тьмой ловушки и включить тёмное зрение.

На кухне у Острожских, несмотря на солнечное летнее утро, было сумрачно: Вера опустила и почти закрыла жалюзи — глаза, после подземной битвы с черноглазыми монстрами и удара сосновой веткой по голове, плохо реагировали на яркий свет. Вчера ночью друзья просто отвезли Веру домой, а все разговоры перенесли на утро: благо у Андрея был выходной, а Вика сейчас работала на удалёнке.

— То есть, получается, в лабиринт, где ты наматывала клубок, больше не попасть? — спросил Андрей, после того, как Вера подробно рассказала друзьям всё, начиная с ночного полёта во сне над Москвой и кончая землетрясением в бассейне.

— Лабиринта больше не существует, — тяжело вздохнула она. — Как и клубка, и банки, и даже той малюсенькой искры…

— А потому что не надо было переться туда одной! — возмущённо прошипела Вика, грызя сушку и прихлёбывая чай. — Трудно было нас подождать?

— Искра была такой крохотной, я боялась, она может ночью исчезнуть…

— А так не исчезла?!

— Ну всё, Вик, хорош! — вмешался Андрей. — Что ты ей на больное-то давишь?

Та не ответила, принимаясь за следующую сушку и торопливо допивая всё, что осталось в кружке. Вера к своему чаю так и не притронулась.

— Его пытали, — мрачно проронила она, глядя куда-то сквозь Андрея, в немыслимую даль.

— Кого? Шигорина? — уточнил тот.

— Да… и он знал, что так будет, заранее готовился, защиту разрабатывал… хотя какая, блин, защита может выдержать атаку лысорей?! Никакая… Антон понимал, что его разум, в конце концов, вскроют, как консервную банку, задача была — продержаться как можно дольше, чтобы дать мне время сделать что-то на той стороне, за радужной дверью, он прикрывал мой отход и держался, сколько мог… а потом… остался только этот лабиринт… — в чашку с бульканьем упала слеза.

Вика вдруг вскочила, порывисто обняла Веру, и та увидела, как чужой светак принял на себя часть тёмных разводов, облегчая боль, — подруга ей искренне сочувствовала и жалела без всякой хитрости или задней мысли.

— Не плачь, пожалуйста! Мы… мы со всем справимся!

— Спасибо, Вика, — Вера вытерла слёзы. — Вот только… доступа к бассейну больше нет, и Антона нет… он ради меня жизнью пожертвовал! как и дедушка… да и бабушку тоже из-за меня сожрали… и что?! Эти ужасные птицелюди, черноглазые твари, я… Я уже израсходовала всё, что Антон мне оставил, и теперь не понимаю, как с ними бороться! Не знаю, что делать!

— Так, спокойно, не раскисай! — твёрдо сказал Андрей. — Один раз мы с тобой чернопёрых тварей уже победили, придумаем что-нибудь и во второй! Надо только понять, кто эти твои птицелюди, и как с ними связаны черноглазые.

— Они все из обычных людей получились, — уверенно ответила Вера. — Монстры — их второе обличье, тёмное, а в жизни они как нормальные граждане выглядят, я видела… О, слушайте, а я ведь адрес одного черноглазого знаю: Ерошинский переулок, дом пять — я табличку видела, окно на третьем этаже, куда выходит — тоже помню!

— Воот! — Андрей поднял палец вверх. — Отлично! Одна зацепка у нас уже есть, можно смотаться проверить, прямо сейчас, чай только допьёшь…

— Так я и про птицелюдей знаю, где они гнездятся! Мне Каптуш всё рассказал!

— Какой ещё Каптуш? — одновременно с мужем вопросила Вика.

— Ну, художник, Григорий Каптуш… Я вам разве не говорила?

— Нет!

— А-а… точно, я ж только собиралась, но потом… не успела, в общем… сейчас! — Вера вскочила и, быстро сбегав в комнату, принесла рисунки Даши Кульковой. — Вот смотрите!

— Фигасе! — протянула Вика. — Это что, они?! Птицелюди?

— Да-да! — закивала Вера. — Девушка одна нарисовала и потом с собой покончила. А Григорий Каптуш — это её парень!

— Блин, Верка, ну ты даёшь! — возмутился Андрей. — Могла бы и раньше показать, зачем скрывала-то?!

— Ой, да я не скрывала, ребят, клянусь, я просто не успела! Столько всего навалилось, поймите! — Хлебнув стылого чаю, она рассказала, как узнала у Василькова про Кулькову и ходила потом к Каптушу.

— Пансионат «Вторая жизнь», значит, — задумчиво протянула Вика. — Название какое-то знакомое вроде…

— Вполне возможно, — согласилась Вера, заходя в интернет. — Я вам сейчас их сайт покажу… вот! — она протянула подруге смартфон. — Там в сотрудниках есть все трое птицелюдей: Кафтырёв Роман Филиппович, Лявис Анна Георгиевна и Десятов Илья Валентинович.