Два огромных создания кружили вокруг башни в оранжевом свете луны. Молодые драконы Фурна – еще с черными и белыми кольцами на морде и хвосте, с перьями на кончиках крыльев, не доросшие до полного размера взрослых особей, чья продолжительность жизни почти бесконечна, так как большую часть времени драконы проводят во сне.

Элрик физически ослабел от применения заклинаний, но воспрял духом.

– Я готовился к этому. Но думал, что со мной будет Грааль, когда я призову своих братьев.

Мелнибонийцы утверждали, что находятся в прямом родстве с драконами Фурна. В прежние века они носили одни и те же имена, жили в одних и тех же домах и обладали одной и той же силой. Говорили, что в древности драконы правили Мелнибонэ, как короли. Какой бы ни была правда, Элрик и такие, как он, могли пить драконий яд, который убивал всех других существ. Яд был настолько опасен, что, когда драконы плевались им, он загорался прямо в воздухе. Я знал все это благодаря Элрику.

И понимал язык драконов. Мы радостно поприветствовали их, осторожно приземлившихся на башню. Они дымились и дрожали после путешествия сквозь мультивселенную. Разинув громадные красные пасти, тяжело дышали в разреженном воздухе нашего мира. Огромные глаза изучали нас.

Чудовищными когтями они вцепились в камни парапета, удерживая равновесие, и терпеливо ждали. Чешуя переливалась фиолетовым, алым, золотым и темно-зеленым, блестела в лунном свете. Драконы были очень похожи друг на друга, но у одного над носом была белая метка, а у другого – черная.

Огромные белые зубы клацали, когда они смыкали пасти, на губах пузырился яд. Существа прямо из легенд о Зигфриде, только гораздо умнее и многочисленнее. Мелнибонийцы изучали драконов долго и тщательно. Они описали несколько разновидностей – от короткомордых эранианских, прозванных «летучими мышами», до длинномордых, впадающих в спячку фурнийских, способных общаться с нами при помощи телепатии.

Держась за бок, Элрик подошел к ближайшему дракону и тихо обратился к нему. Обе рептилии уже были оседланы – пульсирующими фурнскими скефлами, чем-то вроде мембран, которые крепились над драконьими лопатками прямо к коже и позволяли путешествовать сквозь миры. Эту странную штуковину придумали мелнибонийские алхимики в глубокой древности.

Имена их были очень просты, как большинство имен, даваемых людьми, – Черноносый и Белоносый. Сами же себя они называли именами длинными, сложными и практически непроизносимыми – там упоминалась и их родословная, и все места, где они побывали.

Элрик обернулся ко мне:

– Драконы отнесут нас к Гейнору. Знаешь, как летать на них?

Я знал. Так же, как и многое другое, связанное с моим двойником.

– Он все еще в этом мире. По крайней мере, здесь некоторые части его личности. Вероятно, он исчерпал все свои силы и больше не способен к путешествию по лунным дорогам. Как бы там ни было, драконы могут отнести нас к нему.

– В Морн, – сказала Уна. – Он должен быть в Морне. А Грааль все еще с ним?

– Этого мы не узнаем, пока не доберемся до него.

Элрик говорил с трудом, преодолевая боль. Но выглядел крепче, чем даже несколько минут назад. Я спросил, сильно ли его ранили, он посмотрел с удивлением.

– Клостергейм стрелял на поражение. А я пока еще не умер.

– Я тоже должен был умереть от выстрела Клостергейма, – заметил я. – Раны были серьезные. Я потерял огромное количество крови, но теперь раны затянулись и почти исчезли!

– Грааль, – понял Элрик. – Мы подверглись воздействию Грааля, сами того не зная. Значит, он либо у Гейнора, либо спрятан где-то внизу.

В дверном проеме появилось лицо Гесса. С выражением искренности и спешки на лице он приказал своим солдатам прекратить стрельбу.

– Я должен поговорить с вами, – сказал он. – Я знаю, что все это значит. Вы ведь какие-то герои, да? Герои Альфхайма? Неужели мы призвали древний легендарный тевтонский мир во всем его могуществе и славе? Кто вы? Тор? Один? Или…

Драконы его поразили.

– Сожалею, ваше превосходительство, – ответил я. – Эти драконы с востока, левантийские. С другой стороны Средиземноморья.

Глаза его округлились.

– Это невозможно!

Уна помогла Элрику подогнать скефлу на спине Черноносого. Она забралась на дракона и устроилась позади отца, жестом показывая мне оседлать Белоносого.

– Позвольте мне полететь с вами! – взмолился Гесс. – Грааль… Я вам не враг!

– Прощайте, ваше превосходительство! – Элрик вложил Буреносец в ножны и обернул драконий повод вокруг запястий. С каждой секундой силы возвращались к нему.

Я взобрался на драконье седло с такой ловкостью, словно и сам родился в королевской семье. Меня переполняла дикая, нечеловеческая радость. Незнакомая. Волшебная. И хотя совсем недавно я бы сам посмеялся над подобной мыслью, теперь я принимал все. Нет большего счастья, чем лететь в ночь на спине дракона.

Мощные крылья начали бить в воздухе. Гесса отбросило назад, словно ураганным ветром. Я видел, что он говорит что-то, умоляет меня. И мне было почти жаль его. Из всех нацистов он казался наименее отвратительным. А затем на крышу вырвались штурмовики во главе с Герингом. В воздухе вновь зажужжали пули.

Они нам не угрожали. Мы могли бы разрушить башню и всех, кто на ней находился, сбросив лишь несколько капель яда, но это не пришло нам в голову. Мы были убеждены, что Грааль у Гейнора, и если мы успеем его схватить, то скоро чаша окажется в наших руках.

Полет привел меня в чрезвычайно прекрасное настроение! Элрик прокладывал путь по воздуху, сидя на спине Черноносого, Белоносый летел следом. Мне не пришлось управлять драконом, хотя интуитивно я и знал, что нужно делать.

Все сомнения и беспокойства остались на земле, когда могучие крылья, взбивая воздух, понесли нас все выше и дальше на Запад. Куда? В Ирландию? Наверняка ведь не в Англию?

Англия была врагом моей страны. Что, если меня схватят, а я все еще в остатках эсэсовской формы? Я ведь не смогу убедить их, для чего я тут на самом деле!

Но выбора у меня не было. Черноносый с Элриком и Уной, изредка взмахивая крыльями, скользил над облаками, Белоносый, на год или два помладше, летел следом. Когда начало светать, рисунок на крыльях драконов стал яснее. Они походили на гигантских бабочек с четкими узорами красных, черных, оранжевых, голубовато-зеленых оттенков – ничего общего с желто-зелеными рептилиями из книжек с картинками.

Фурнские драконы двигались с необычайной грацией. Тем более красивые, что еще и намного более мудрые, чем люди.

Когда облака расступились, я увидел пестрые поля и лепившиеся к ним крохотные германские городки. Люди в сельской местности дольше века почти не знали войн и верили уверениям Гитлера о том, что иностранным бомбардировщикам не позволят вторгнуться в воздушное пространство страны.

Каким образом Гитлер планировал выполнить все свои обещания? Собирался обратиться к магии, если его подведут политические и военные средства? Он походил на человека, оседлавшего тигра: и страшно, поскольку не знаешь, куда он тебя несет, и спрыгнуть нет никакой возможности, ведь он скачет с огромной скоростью.

Или на человека, оседлавшего дракона! Неужели я всерьез решил, что Гитлер настолько беспомощен и просто попал в ловушку обстоятельств, потому что меня самого так завертело в разных реальностях?

Скоро я перестал размышлять об этом, наслаждаясь красотой неба. Вдыхал свежий воздух. И настолько увлекся, что не сразу расслышал гул за спиной. Оглянулся и посмотрел вниз. Под нами ковром летели самолеты, да так близко друг к другу, что напоминали одну огромную птицу. Гул оказался ровным звуком моторов. Самолеты летели немного быстрее нас, но в том же направлении.

Я не понимал, как любая страна, особенно измученная и истощенная Британия, смогла бы выстоять перед столь огромной воздушной армадой. Прежде в мировой истории такого еще не случалось. С ней мог сравниться только испанский флот, напавший на Англию во времена правления королевы Елизаветы. Тогда Англия спаслась лишь благодаря капризам погоды. Но рассчитывать на такую удачу снова не приходилось.