После Ленкиного рассказа я много думала, переиначивая ситуацию на себя. Одно поняла: не важно, как будут развиваться наши отношения с Демидом дальше, нельзя просчитать наперёд, выверить все ошибки или варианты, важно то, что я чувствую сейчас, чего хочу, и знаю, что буду корить себя, если упущу этот момент, эту возможность. Мне настолько нравилось моё ощущение влюблённости, настолько будоражило кровь присутствие этого мужчины рядом со мной, что такое просто невозможно было игнорировать. Зачем откладывать что-то хорошее на потом, если это «потом» может не случиться?

Мы брели, держась за руки у самой кромки воды, когда я, наконец, решилась:

— Помнишь, ты говорил, что хочешь уехать на выходные? Со мной… — На Демида не смотрела, смущалась, чувствовала, как адреналин ускоряет мой пульс.

— Ты уверена? — он развернул меня к себе, стараясь заглянуть в глаза, но я упорно продолжала рассматривать шов горловины на его футболке.

Если бы не вино, точно не сказала бы такого. Но, раз сказала «А» говори и «Б».

— Скорее да, чем нет, — я, наконец подняла голову, всматриваясь в его глаза, ища в них подтверждение, что делаю всё правильно. — Решила поверить, что ты не обидишь. Да и сил сопротивляться тому, что хочу быть с тобой уже нет.

Я думала он рассмеётся, как-то по-детски прозвучало моё признание. Демид взял моё лицо в свои ладони, смотрел серьёзно, будто сопоставлял мои мысли и слова.

— Ты зачем такая честная?

Его вопрос стал для меня неожиданностью. Я часто-часто заморгала, пытаясь найти «правильный» ответ.

— Потому что ты заслуживаешь моей честности.

— Аленький, ты… — не договорил, прижал к себе. — Ты знаешь, как я счастлив, что встретил тебя?

Я ждала, что он ещё что-нибудь скажет, но он лишь нежно обнимал меня, гладил по волосам. А я слушала стук его сердца, размеренный, чёткий, и стук этот говорил, что мой мужчина не взволнован, он уверен и действительно счастлив. Я улыбалась, вдыхая запах Демида, стараясь пропитаться им, и понимала, что делать кого-то счастливым приятнее, чем быть счастливой самой.

До поездки оставалось целых десять дней: мне нужно было доработать до конца этой недели, а потом ещё пять рабочих дней у Демида. Всю организацию он взял на себя, мне лишь оставалась малость — придумать правдоподобное объяснение для моих стариков, куда я еду на два дня. Ленки в городе ещё не было, на работе с девчонками это обсуждать не хотелось. Во время очередного свидания, когда я в который раз потеряла нить беседы, Дёма с укором спросил:

— О чём таком важном ты всё время думаешь?

Мы сидели в машине около моего подъезда, всё оттягивая момент прощания.

— Думаю, какую легенду придумать для деда и ба, — со вздохом призналась я, — язык не поворачивается сказать, что едем вдвоём… В нашей семье, как ты понимаешь, до сих пор секса нет…

— У нас будет секс? — Демид наиграно-удивлённо вскинул брови, не мог упустить такую возможность поддеть меня.

— Давай, шути дальше! — огрызнулась я, сверкнув в его сторону глазами.

— Поездка отменяется? — по всей видимости ему нравилось цеплять меня.

Он думает, я всегда только ласковая кошечка? Придвинулась к нему почти вплотную, положила руку на бедро, почти у самого паха, зашептала в губы:

— Поеду, буду ходить вокруг тебя кругами в одной твоей рубашке и не разрешу трогать…

Демид задышал чаще, перехватил мою руку, потянул на себя, а я ловко высвободилась и вернулась в своё кресло. Когда мы перешли ту грань, когда можно свободно обсуждать секс, плотские желания, позволять до неприличия чувственные прикосновения? И ведь не чувствовала неловкости, все желания, действия, темы разговоров рядом с Демидом казались естественными, нормальными, приемлемыми.

— Да ты злюка!

Не мог он оставить мой выпад безнаказанно. Притянул к себе, поцеловал, пытаясь доказать, кто в доме хозяин, но сам попал в свою ловушку. Я отвечала, подчиняясь его правилам, и это распаляло Демида ещё больше.

— Чёрт! — он нехотя оторвался от меня. — Сколько там ещё до поездки?

Вопрос с объяснением был снят с меня неожиданно. Вернувшись в воскресенье с работы, услышала от деда:

— Алевтина, звонил Демид, — я аж споткнулась от такой новости, — говорит, пригласили вас за город на какую-то вечеринку, не понял я точно ваших молодёжных оборотов. Просил отпустить тебя. Сама что не сказала, боишься?

Под пронзительным дедовым взглядом, хотелось съёжиться, но это означало признать скрытый умысел наших намерений, перечёркивая разом все труды Дёмы и доверие стариков к нему.

— Ещё столько дней до поездки. Думала позже скажу, — надеюсь, убедительно говорю.

— Ладно. Когда ехать надо?

— В пятницу вечером.

— Сколько вас там будет?

Чёрт, вот это попадалово! Правило допроса — отвечай быстро и уверенно, иначе легенда посыпется.

— Точно не знаю. Будут только друзья Демида… Если нужно, уточню.

Задав ещё пару вопросов, Юрий Петрович отпустил меня восвояси. Я пулей влетела в свою комнату и только потом разрешила рукам затрястись от волнения.

— Демид Денисович, — шипела я в трубку телефона, — предупреждать надо!

— Теперь точно едем? — смеялся тот в трубку телефона, не разделяя моей паники.

— С тебя — поимённый список всех, кто едет с нами, в трёх экземплярах.

Не прощаясь жахнула трубкой об аппарат, когда снова услышала его смех.

Последние дни перед поездкой проводила на пляже (уж если оказываться мужчине на глаза обнажённой, то с ровным золотистым загаром) и изводила тётю Люсю вопросом, когда вернётся Ленка. Городова-старшая заверила, что к моему дню рождения подруга точно приедет, а значит ещё неделю мне придётся обходиться без неё.

Заветная пятница напомнила мне, что девочка я всё-таки неуверенная в себе и застенчивая. Но годами вбиваемое в мою голову правило «Дал слово — держи», отрезало все ходы к отступлению. Эх, знал бы дед, на что сподвигло меня его воспитание. Сумку для поездки забила под завязку, потому что не знала, что брать с собой, и кидала все вещи, которые казалось должны были пригодиться. Попила кофе, успокоилась, ополовинила поклажу и в пять часов вечера, как и договаривались, я встречала своего кавалера возле подъезда. На выезде из города решили заехать в супермаркет, запастись на все выходные едой. Демид толкал тележку, а я шагала рядом с любопытством рассматривая продуктовое изобилие.

— Готовить умеешь, хозяйка? — с хитрым прищуром спросил он.

Я растерялась вначале, привыкла, что Дёма всегда сам заботится о еде-питье. Конечно, к хорошему быстро привыкаешь.

— Так, — стала рассуждать я вслух, — у нас будет ужин, завтрак… Будет два завтрака, обед и два ужина…

— Мы останемся там на две ночи?

Краска стыда залила мне щёки и шею, я закусила губу, понимая, какой дурой себя выставила. Все эти дни мы с Демидом только и говорили, что о «выходных», но точно количество дней и ночей не определяли. И я вот так запросто ляпнула… Как говорится «что у наивной дуры на уме» …

— Алька, — он притянул меня к себе, не обращая внимание на укоризненные взгляды других покупателей, — прости, я перегнул. Я на нервах не меньше, чем ты, поверь. И, чтобы скрыть своё волнение, пытаюсь шутить…

— Не очень-то у тебя выходит с шутками, — бурчала я, пытаясь успокоиться и совладать с ярким румянцем.

— Это я понял. Ну что, едем дальше?

Тележка быстро наполнялась продуктами, я даже меню на эти дни успела накидать в уме. И только в машине до меня дошло:

— А там, куда мы едем, кастрюли-сковородки есть? Готовить в чём?

— Всё там есть, не переживай. Воду из колодца носить не придётся.

Мы ехали по автостраде к южной границе нашей области не меньше часа, потом ещё полчаса по просёлочным дорогам. Я пыталась запоминать названия встречных деревень, но их было так много, что бросила это дело. Местность была холмистая и от всех этих долгих спусков и крутых подъёмов меня немного укачало.

— Долго ещё? — сама не ожидала от себя такого канючливого голоса.