— Лен, ты не одна… — Честно говоря, голова от алкоголя не соображала, да и я не знала, что говорить в таких ситуациях.

— Действительно! — Глаза подруги лихорадочно блестели. — Как же я могла забыть! Со мной теперь Любовь! Да кому она нужна?! Жила без неё и горя не знала…

— У тебя всегда буду я. Ты слышишь, Ленка? — Я обняла подругу за плечи и поняла, что её трясёт. — Ты же у меня сильная, умная, сколько раз меня спасала-выручала. Теперь моя очередь. Пошлём куда подальше всех мужиков и будем жить вдвоём, для себя любимых. Кто ещё тебя так любить будет, красоту и ум оценит, если не я? Всё, раз они не замечают, какая ты идеальная, забираю тебя себе! Слушай, я план развлечений на месяц составлю, у тебя ни минуты времени на грусть-тоску не останется… А потом лето, уедем куда-нибудь…

Я хотела и дальше продолжать расписывать радужные перспективы нашего будущего, но Городова начала хохотать, сначала тихо, всё-таки час ночи, а потом, перестав сдерживаться, рассмеялась в голос. Вслед за ней, за компанию, толком не понимая, что к чему, засмеялась и я. Чтобы не перебудить весь дом, пришлось в спешном порядке выметаться на улицу и успокаиваться там. Ночная прохлада быстро справилась с нашей истерикой. Отдышавшись Ленка сказала:

— Алька, рассмешила от души!

— Да что я сказала-то? Я же на полном серьёзе без шуток.

— Вот именно, Алевтина. Только я хотела уточнить: на какое число намечен переход под флаг ЛГБТ?

— Городова, я тебе давно говорила, что твой зад меня впечатляет, но не до такой степени! Хотя, кто его знает, как жизнь повернётся…

И мы снова заржали в голос.

— Иди домой, пьянь! — Ленка помахала мне рукой на прощанье. — Я завтра в универ не встану.

— И я тебя люблю!

И разошлись каждая к своему подъезду.

Следующий раз мы увиделись с Ленкой почти через неделю. Я, выспавшись в понедельник до обеда (Городова — героиня, как она вообще к первой паре пошла?), со вторника засела за курсовую. Время сдачи неумолимо приближалась, а я дальше введения не продвинулась. Вот и просидела со вторника до субботы в библиотеке, а вечерами дома материал подобранный компоновала. У подруги тоже неделя тяжёлая выдалась, семинар за семинаром. Но в субботу мы решили расслабиться, сходить в кино. Ленка купила билеты на новую французскую комедию с элементами боевика (или наоборот), которая оправдала наши ожидания и два часа потраченного времени. После мы не спеша шли домой, разминая затёкшие от неудобных кресел кинозала булки, рассматривая витрины магазинов и встречных прохожих.

— О чём задумалась? — Ленка взяла меня под руку.

— Да так… — Я неуверенно замялась, решая стоит рассказывать ей свои мысли или нет, но всё-таки заговорила: — Знаешь, мне порой кажется, что моя жизнь похожа на стенд с расписанием: каждая графа заполнена надолго вперёд. Словно заранее всё было решено, а мне остаётся только следовать за указателями.

— Многие люди стремятся к спокойной, размеренной жизни, хотят уверенности в завтрашнем дне. А тебя вечно тянет куда-то против течения. Ты только не сердись, Аль, но тебе грех жаловаться на свою жизнь.

— Я не жалуюсь. Просто не могу отделаться от ощущения, что живу вполсилы, даже нет, на треть.

— Алька, на какую треть? — Ленка недоверчиво оглядела меня с ног до головы. — Да из тебя энергия прёт, как из фонтана!

— Да что ты всё буквально понимаешь! — вспылила я. — Пусть некоторым нравится ходить по лесу по проторенным дорожкам. А я свернуть хочу, выбрать свою дорогу, не как у всех. Пусть тяжело будет, но интересно, впечатлений больше. Самое парадоксальное в том, что в любом случае, какой бы дорогой не шёл, лес закончится, как и жизнь.

Я замолчала и с волнением посмотрела на подругу, словно от её мнения зависело сейчас всё, даже то, буду я дышать через минуту или нет.

— Алевтина, — серьёзность Ленкиного тона заставила меня насторожиться, — в общем и целом концепция вашей теории мне понятна, в связи с чем у меня возникло ряд предложений… — Она остановилась и зашептала мне в самое ухо: — Пора тебе найти сто֝ящего мужика, чтобы был отменным любовником и отвлёк, наконец, тебя от чрезмерно заумных книжек. Поверь, эта дорожка будет если не самой лёгкой, зато самой приятной.

В общем, сегодняшний вечер удался на славу, хотя, как оказалось, точку в нём ставить было ещё рано. Я почти столкнулась в пороге со своими стариками.

— Куда это вы собрались на ночь глядя? — недоумевала я.

— Да вот, — ба сделала недовольное лицо, — дед пристал. Пойдём, говорит, воздухом подышим. Где это видано, чтобы старики по ночам шастали?

Дед, несмотря на ворчание жены, оставался непробиваемым. Спокойно взял бабулю за руку и повёл к лифту:

— Ничего, Мария, они не скажут. А для здоровья полезно — во всех медицинских журналах советуют…

Я усмехнулась, готовая закрыть дверь в квартиру, как услышала:

— Аля, погоди, — дед вернулся на несколько шагов назад, — звонила Наташа, твоя сменщица, просила передать, чтобы ты ей набрала, как вернёшься.

Что это от меня могло понадобиться Наташке? Поменяться? Так завтра и так моя смена начинается. Едва разувшись, взяла телефон и уволокла его в свою комнату, благо длинный шнур позволял свободно передвигаться с аппаратом по всей квартире.

— Привет, Наташ. Что там стряслось?

— Что стряслось? — как эхо повторила за мной та.

— Ну, на работе, наверное… — других предположений у меня не было.

— Да что с ней будет, с работой?! Не волк — в лес не убежит. Ты чего дёрганая такая?

— Ну ты даешь! Сама панику навела своим «Срочно перезвони!», я уже напридумывала всякого… Чего людей нервируешь?

— Ладно тебе, Стрельцова, не сердись. — Голос на том конце провода стал мягче. — Ты мне лучше расскажи, что это за красавчик тобой интересуется?

Этот вопрос сбил меня с толку окончательно.

— Парень? — наморщив лоб, я принялась рассуждать вслух: — Может, кто из покупателей…Он что, с возвратом пришёл?

— Господи, Алька, у тебя в голове одни покупатели! — перебила меня Наташа. — Я же русским языком говорю — парень спрашивал именно про тебя. Я сказала, что ты выходишь в понедельник.

Сердце запрыгало в груди от озарившей догадки «Демид?»

— Наташ, он говорил ещё что-нибудь? — спросила я, как только перевела дух.

— Вроде бы нет, — помолчала, словно вспоминая, и добавила: — А, Юлька как раз рядом со мной была, забегала зачем-то на работу. Сказала, что видела тебя с ним на прошлой неделе.

Теперь все сомнения отпали. Демид, больше не кому.

— Какой Демид? — оживилась сменщица, а я поняла, что ляпнула это вслух.

— Один мой знакомый. Спасибо, Наташ, за новость. До встречи

Зная её, была уверена, что не обидится на такое прощание. Она никогда не лезла с расспросами и не интересовалась ничьей личной жизнью, кроме своей. А там было чем заинтересоваться, аргентинские страсти, не меньше. Но каждому своё.

Если бы меня кто-нибудь увидел, после того как я положила трубку! Я врубила на всю громкость радио, закружилась по комнате, подпевая и пританцовывая, сама не веря в то, что такая малость доставила мне столько радости. Через несколько минут диких плясок, похожих на танец-благодарение богам одного из африканских племён, рухнула на пол. Будто почувствовав, из динамика полилась спокойная мелодия. Я лежала на спине, раскинув руки, стараясь успокоить колотящееся то ли от танца, то ли от радости, сердце. Закрыла глаза, пропуская через себя каждую ноту немного грустной песни. И тут в дело вступил мой разум, возвращая меня в реальность. Чему радуешься? Ну, зашёл он, спросил о тебе. Не надумывай лишнего, не строй планов, ещё чуть-чуть начнёшь свадебное платье выбирать и имена вашим детям придумывать. Но так хочется, даже очень хочется, чтобы чтобы Демид стал не только другом, чтобы видел во мне девушку…

Мелодия закончилась, я вздохнула, поднялась с пола, смахнула с себя остатки эйфории, будто отряхивалась от пыли. Разум победил, напоминая мне, что один раз уже попалась на удочку своей впечатлительности и наивности, и ничем хорошим это не закончилось.