— Извини, Дерек. Устал, — сухо отозвался Эван и продолжил выжигать взглядом игриво меняющиеся цифры. «28», «27», «26»… лифт не торопился.

— Ясное дело, такую сделку закрыть, — уважительно кивнул Юргес-старший.

— Было непросто. — Эван моргнул, понимая, что хоть что-нибудь ответить всё равно придётся.

— Это дело надо отметить.

— Спасибо, не хочется.

— Что это вдруг?

— Говорю же — устал.

— Да ладно, ты ж у нас супергерой, что тебя может утомить?

— Именно поэтому я хочу отдохнуть, — терпеливо принялся объяснять Эван. — День был тяжёлый. Впереди ещё много дел, клиенты хотят новый артефакт.

— Ты увиливаешь, а я очень не люблю, когда увиливают, — предупредил Дерек, на что Эван только насмешливо хмыкнул. Запугивать? Серьёзно? После того, что он пережил?

— Я хочу выспаться, — меланхолично отозвался Дэппер.

— Похвально. Но ты мне нужен на семейном ужине.

Тут у Эвана предательски дёрнулась бровь.

— В смысле?

— Мелкий говнюк приедет на весенние праздники, у нас семейный ужин. Чтобы мы все не сдохли, нам нужна компания умных людей. Ты мой умный запасной план.

— Ты хочешь, чтобы я для тебя развлекал Ника?

— На стажировке у тебя получилось ему мозги вправить, может, и сейчас поможешь.

— Я не клоун.

— Дэппер, ты заколебал, — раздражённо вздохнул Юргес-старший. — На ужине мы с тобой обсудим деловое предложение. Ты придёшь сегодня в девять, это приказ. Эту свою тоже приводи.

Дерек раздражённо выдохнул, развернулся и пошёл в обратную от лифта сторону. Тот как раз подъехал. Эван зашёл в кабину в одиночестве, понемногу расслабившись и позволив себе сморщиться от боли.

Обезболивающие не помогали. Он глотал таблетки пачками, потом добился, чтобы ему налепили пластырь, чуть ли не каждый час автоматически впрыскивающий лекарства. Усталость накатывала зверская, а сна не было. Если и был, то нервный, с кошмарами и холодным потом. Врачи обследовали его каждую неделю, но явных признаков для такой сильной боли не находили. По анализам он был почти здоров, осталось закончить лишь поддерживающий курс терапии.

Он звонил отцу, и тот посоветовал сходить к психиатру.

Эван честно рассмеялся в трубку, но с каждым днём ему становилось всё хуже, и смеяться как-то перехотелось.

У него на руках был нужный контакт, делов-то — отправить заявку с удобным временем, но… нет. Какой, к чёрту, психиатр. Что ему рассказывать? Всё хорошо, только спать не хочется? Ха-ха.

Он немного, совсем чуть-чуть, скучал по Акамару. Ему нравились узкие улицы, плотно стоящие друг к другу здания, тяжесть нависающих железнодорожных путей, возможность за час проехать весь город. Столица была похожа на бескрайнее поле, для большинства людей — имитация свободы. Для Эвана — ещё большее лицемерие, чем в родном городе. Акамар хотя бы сразу показывал, что они живут в коробке, вокруг не было лозунгов о невероятных возможностях и прозрачного купола, не было «движения без границ!» и океана у ног, которого нельзя коснуться. Акамар был спокойным, размеренным, как раз для учёных — неспешный ритм помогал сосредоточиться на важном, заниматься своими делами, а не бежать по карьерной лестнице.

Эвану не хватало сырости, повсюду преследующей тени, шума и тряски поездов. Столица оазисом распласталась по пустыне, солнце ослепляло каждый кусочек земли, всё как на ладони. Постоянно приходилось напоминать себе о куполе, иначе можно было свихнуться от страха сгореть заживо. Воздух был сухим, вязким, всё время хотелось пить.

— Ой, ты сегодня рано. — Тина отвлеклась и случайно задела кастрюлю, та полетела вниз. Все поморщились от неприятного звука.

— Приехал бы на час раньше, если бы не пробки, — абсолютно честно сказал Эван, расслабляя тугой галстук. Сделал глубокий вдох, но легче не стало.

— Ужин ещё не готов, — виновато сообщила девушка, продолжив кухарничать, — сейчас мясо потушу и на смену.

— Ладно.

Ему немного, совсем чуть-чуть, не хватало своего огромного дома в Акамаре. Жизнь в квартире, даже у берега океана, не шла ни в какое сравнение с ощущением простора и воздуха, возможностью «путешествовать» по трём этажам, выходить на крышу, чувствовать естественную свежесть, рассматривать звёзды без всякого пупырчатого купола.

Эван встал к панорамному окну, бесстрастно уставился на взволнованный океан.

— Всё хорошо? — осторожно уточнила Тина, заглянув в комнату.

— Да. — Эван не обернулся. — Юргес зовёт нас на семейный ужин. Раз у тебя смена, то я пойду один. Ты отдохни лучше.

— Нет, я в ночную сегодня, до двенадцати, думаю, успею.

Эван задрал бровь.

— Серьёзно? Пойдёшь со мной, вместо того, чтобы поспать?

— Да я не устала. Схожу с тобой, конечно.

Если бы кто только знал, как его раздражала эта святая жертвенность. Ну неужели у неё нет своих желаний? Неужели она спать, мать твою, не хочет?!

— Спасибо, — скупо улыбнулся он и почувствовал нежное прикосновение женских пальцев к своему ремню.

Тина подобралась со спины, нежно уткнулась носом в мужскую рубашку, её руки стали игриво поглаживать ширинку.

— Сегодня не получится. — Он отошёл в сторону, вырываясь из объятий.

— Ты переживаешь? — эмпатично отозвалась девушка, прижав руки к груди. — Давай попробуем. Может, всё получится.

Эван не хотел.

С одной стороны, он физически задыхался без своей крыши, без возможности облокотиться на перила, смотреть на пустынную оранжевую ветку, слушать бренчание редких поездов и остаться наедине с мыслями. С другой, чувствовал непомерную вину перед Тиной. За её доброту, ласку, умение быть рядом несмотря ни на что. Ему хотелось сделать для неё хоть что-то, что прекратит этот порочный круг под названием «Главное, чтобы у тебя всё было хорошо, Эван».

Уже почти месяц у них не получалось.

Вернее, не получалось у него, Эвана, а Тина героически терпела, с пониманием приговаривала: «Ничего страшного, после операции нужно восстановиться, на это потребуется время. Не переживай. Так случается».

В этот раз она вновь взяла всю ответственность на себя, стянула с него брюки и старалась. Старалась изо всех сил, будто это она во всём виновата. Эван лежал и даже не пытался хоть что-то сделать, хоть как-то ей помочь. Он смотрел на океан сквозь панорамное окно, чувствуя, как в очередной раз ничего не получается, и всеми фибрами ощущал повисшее в воздухе предложение: «Может, тебе к врачу сходить?»

Он смотрел на танцующие волны, мягко обволакивающие прибрежные камни, и понимал, что не хочет.

Ни к врачу.

Ни эту работу.

Ни её.

Девять вечера наступило как-то неожиданно. Они не стали ужинать, понимая, что у Юргесов их откормят до невменяемого состояния. Захватили в подарок по бутылке дорогого алкоголя, уселись в такси и впустую потратили в пробке целый час.

Глава первой в столице компании по производству артефактов жил, как и полагается, в центре. В элитном высотном доме, на двадцать шестом этаже, с личной голографической консьержкой, проводившей их от выхода до самой квартиры.

Эван не стал приглядываться к интерьеру. За четыре месяца он вполне изучил Дерека Юргеса, чтобы знать, что этот человек не делает оригиналов. Ему нужно «как у всех». Дизайн квартиры — как принято у элиты, молоденькая жена (четвёртая по счёту?) — как у большинства друзей, сын — как у других «достигаторов», фирма артефактов — как у бывшего лучшего друга.

Тина восхищенно рассматривала мраморные фигуры, выпячивающие груди всем входящим в квартиру. Через минуту гостей вышла встречать такая же фигура, только живая. Юргес-старший выбрал себе точёную блондинку, обвешанную артефактами, замаскированными под ювелирные украшения. Скорее всего, она прошла не через одну пластическую операцию. А может, и нет. Эвану было не особо интересно.

Стол, как и ожидалось, выглядел так, словно на приём пригласили королевскую чету. Пока гости рассаживались, обслуживающий персонал мельтешаще расставлял блюда, гремел бокалами и подносами.