Прошло больше месяца с того вечера, как Давид остался у меня. Выходные мы проводим у Давида. По будням он все чаще остаётся ночевать у меня. Тигран в детском саду всем рассказал, что у него теперь есть папа. Вчера воспитатель спросила:

— Вас можно поздравить? Вы собираетесь замуж?

— Кто Вам сказал?

— Тигран. Сказал, что у него есть папа и он заберёт вас жить к себе, — не без ехидства сказала она.

— Вот видите, Вам уже всё известно.

— Так это правда?

— Не замечала за сыном вранья, — забираю Тиграна, и мы уходим домой.

С Олегом, действительно, стараюсь свести общение к минимуму. Но, похоже, его это не устраивает. Сегодня я застала его у себя во дворе.

— Что ты тут делаешь?

— Тебя жду.

— Зачем, Олег? Мы же всё выяснили, друзья или никто.

— Тогда скажи мне, как другу. С кем ты сейчас? И не надо врать, что никого нет. Я видел засос на шее, когда ты поправляла платок.

— Какое это имеет значение?

— Я просто не понимаю, почему не я? Ты можешь объяснить? — стал повышать голос.

— Я не знаю. Ты можешь объяснить, почему я, а не Оксана с юридического отдела? Ты нравишься ей, все об этом знают, — не отвечает, сжимает пальцами переносицу:

— Просто скажи, что это не он. Что это не твой начальник.

— Олег, иди домой, — прошу я.

— Мама, холодно, — после очередного порыва ветра говорит Тигрёнок. — Пойдём, — говорю сыну и обхожу мужчину.

— Что я сделал не так? — кричит мне в спину.

— Ты выбрал не ту женщину, — отвечаю ему.

ЕВА

После отъезда Давида, всё время посвящаю семье. Два раза в неделю созванивалась с управляющими салонов. А остальное время проводила в больнице.

Маму выписали через две недели, а брат всё ещё был в коме. Марине, жене Артёма, всё-таки пришлось рассказать, она так разволновалась, что попала на сохранение. И теперь ей запрещают перелёт.

Я много часов проводила у постели брата. Читала вслух его любимого Генри Хаггарда. На восемнадцатые сутки он пришёл в себя. Я плакала от счастья. Потом начались бесконечные обследования и реабилитация.

Я приходила утром и уходила вечером. Брат был самым дорогим мне человеком. Он был рядом всегда. Даже когда у меня в одиннадцать лет начались первые месячные, именно он, тогда семнадцатилетний парень, все объяснял и успокаивал меня, потому что мама занималась очередным проектом своего фонда, и ее почти не было дома. Я делилась с братом всеми своими переживаниями и успехами.

За всей этой суматохой я пропустила момент, когда должны были прийти месячные. Я перестала пить таблетки, ещё в августе. И у меня как-то совсем вылетело из головы следить за циклом. Когда месячные так и не пришли в сентябре, я совершенно не обратила на это внимания. Когда к концу октября их всё ещё не было, зато по утрам появилась тошнота, меня осенило.

В тот же день я отправилась в клинику на приём к гинекологу.

— Семь — восемь недель, — сказала молодая женщина, что осматривала меня. — Поздравляю.

— Это точно?

— У меня нет никаких сомнений. Вам нужно сдать анализы и стать на учёт.

— Спасибо, — я расплылась в улыбке. Не верится, я беременна. Беременна!!! Беременна от Давида! Вот это новость.

— Привет, ты чего такая счастливая? — спросил меня брат, когда зашла к нему в палату.

— Кажется, ты скоро станешь дядей.

— Поздравляю, отец кто?

— Как, кто? — обижено надуваю губы. — Давид, конечно.

— Уже сказала?

— Нет, пока. Такие новости нельзя сообщать по телефону. Вот выпишут тебя, и я смогу вернуться, и всё рассказать.

— Думаешь, обрадуется? — осторожно уточняет брат. Он знал, что мы расстались, ведь я в тот день почти час рыдала ему в трубку.

— Конечно, это же его ребёнок. А как его мама обрадуется, — я мечтательно закатываю глаза. — В общем, к Новому году, будет свадьба. Надо успеть пока животик маленький.

То, что брат промолчал, я решила проигнорировать. Мне ничто не могло испортить настроение. Я посвятила время себе. Встала на учёт, сдала все анализы. Мне назначили УЗИ на восемнадцатое ноября. Я стала выполнять все рекомендации для будущих мам. Только позитивные фильмы, классическая музыка, частые прогулки на свежем воздухе и, конечно, правильное питание.

Во вторник, десятого ноября, брата выписали домой. Марине так и не разрешили перелёты, и он планировал улететь к ней, до родов осталось всего ничего. Так что, через две недели он улетал к жене, и я решила остаться на это время дома.

— Артём, ты со мной поедешь? — захожу к брату в комнату.

— Куда?

— У меня сегодня первое УЗИ. Я увижу своего сына.

— Почему сына?

— Не знаю, я так хочу.

Артём соглашается, через неделю мы расстанемся, он улетит к жене, а я уеду к будущему мужу. А пока, я пользовалась правом любимой младшей сестры и заставила его зайти со мной в кабинет.

Маленькое нечто, у которого уже бьётся сердце. Это волшебно. Мое воображение рисовало, как я расскажу эту новость Давиду. Как мы вместе поедем к его родителям. Я даже уже присматривала модели свадебных платьев.

Проводив брата в аэропорт, я отправляюсь домой. Вещи уже собраны и завтра я всё расскажу Давиду. Мама просит себя беречь, перспектива стать бабушкой сразу двух внуков, в ближайшее время, её только радует.

Дорога проходит быстро. Не смотря на пасмурную погоду, настроение моё прекрасно. Водитель помогает мне затащить чемоданы.

Я принимаю с дороги душ, делаю макияж, одеваю шерстяное платье, и плотные колготки в цвет. Животика совсем ещё не видно, хотя мне уже хочется. Хочется, чтобы все знали, что я жду ребёнка. Нет, что я жду ребёнка от Давида. Беру с собой фотографию с УЗИ. Вызываю такси, и когда мне сообщают, что оно подъехало, надеваю пальто и выхожу на улицу.

За это время мы созванивались с Давидом несколько раз. Он был вежлив, но холоден и безразличен. Но разве могло меня это остановить? Тем более, я и так знала, что он не слишком эмоционален.

Глянула на часы. Начало пятого. Надеюсь Давид на месте, а не уехал куда-нибудь на встречу.

— Здравствуй, — здороваюсь я с его секретаршей. — Давид у себя?

— Здравствуйте, — вежливо, но как-то безжизненно, здоровается она. — Он занят, — прочистив горло, говорит она. — Я сообщу, что Вы пришли.

— Не нужно. Я подожду. Хочу сделать сюрприз, — улыбаюсь девушке. — Кстати, помнишь наш последний разговор? Есть, что мне сказать?

— Нет, — она утыкается в компьютер и больше не обращает на меня внимания.

Минут через пятнадцать, дверь открывается, из неё выходят какие-то люди и Давид. Он всем пожимает руки и прощается. Я смотрю на него и млею. Представляю, какой красивый сын у нас родится.

— Лин… — обращается он к секретарше.

— К Вам пришли, — перебивает она и указывает в мою сторону.

— Привет, дорогой.

— Ева?

— Принеси мне чай, — прошу секретаршу и прохожу в кабинет, не дожидаясь приглашения.

— Как дела? — интересуется Давид, заходя следом.

— Брат улетел вчера в Майами. А я решила вернуться к тебе.

— Ко мне? — усмехается Давид.

— Да, милый. Я с новостями, — достаю из сумочки фото нашего малыша, — Поздравляю, — подаю её Давиду. — У нас будет ребёнок, — за спиной что-то падает.

— Простите, — шепчет секретарша, собирая осколки от разбитой чашки. — Простите.

— Потом уберёшь. Выйди, — говорю ей. — Ты рад? — оборачиваюсь к Давиду, который почему-то смотрит на дверь, а не на меня. — Я уверена, будет мальчик.

— Разве ты не на таблетках?

— Прекратила пить, как раз в августе.

— Ты специально? Ты же знала, что непредохроняешься, и даже не сказала.

— В тот момент я была очень расстроена, и даже не вспомнила об этом.

— Почему я тебе не верю?

— Ты ещё скажи, что я специально аварию устроила, лишь бы тебя в постель затащить.

— Зачем тебе это?

— Что значит "это". Это наш ребенок. Твой сын. И если ты сейчас заикнешься про аборт, то спешу сообщить, срок тринадцать недель. Для аборта поздно, в любом случае я бы его не делала.