— Мо! Что значит машина для самоубийства? Для чего она тебе понадобилась?

— По-моему, название говорит само за себя, — пожала плечами Мурси.

— Нет, невозможно, — Лена с силой сжала переносицу, а потом неожиданно набросилась на Гидроса с упрёками. — Видишь, до чего вы довели её со своим дружком? Я каждый раз вздрагиваю, когда она об этом заговаривает.

— Откуда я знал, что у неё такая тонкая душевная организация? — воспротивился Гидрос. — Мы все через это проходили, а ей и половины не досталось того, что обычно переживают послушники в Ордене.

— Эй, вы не радуйтесь раньше времени! Прежде чем я на себе испробую машину, Орден-то я расшатаю. Если, конечно, мы выживем в столкновении с Дуку. Слушай, Варкус, — обратилась к горе Мурси, не реагируя на разворачивающуюся ругань между Леной и Гидросом, — а не знаешь, умеет ли Дукалис переписывать память Тёмной Материи или менять восприятие мироощущения?

— Я думаю, твой дружок ответил на этот вопрос. Если бы умел, Джейнис сделалась бы покорной.

— Ну да, логично, тут я затупила, — согласно кивнула Мурси.

— А когда твои друзья уже приедут?

— Через пару дней. Побыть с тобой?

— Мо, мы не можем! — встрепенулась Лена. — У нас времени в обрез.

— Пару дней это для меня мгновение. Не переживай. Хотя поболтать перед смертью я был бы не против.

— Ты уверен в принятом решении? Если что, мы попробуем утрясти этот вопрос иначе. Как-нибудь сохраним тебе жизнь, это вовсе не единственный вердикт. Во тьме никогда не виден Путь…

— Я уверен, — перебил её Варкус. — Слишком долго живу. Вы подарите мне облегчение. Спасибо.

— Так, пойдём, я с тобой хочу поговорить с глазу на глаз, — Лена схватила Мурси за локоть и поволокла из пещеры.

***

Как только они вышли наружу, Лорд Банник выдала такую тираду о легкомыслии своей названной сестры, что, казалось, воздух дрожал, а Тёмная Материя в нём сжалась от страха. Лена начала с твёрдого гнева, перешла на слёзы и мольбу, закончила безысходной злостью.

— Ты не имеешь права даже думать об этом! А как же я? — кричала агент Ла. — Что мне без тебя делать? Совсем уже ни о ком не думаешь, эгоистка!

— Да расслабься, если я и приму такое же решение, как Лорд Варкус, то вначале посажу тебя на трон. Все изи-пизи, — беззаботно ответила Мурси.

— О, мать Императрица, да причём тут трон? Я без тебя не хочу жить, понимаешь? Не хочу, не могу, не буду! — истерила Лена, мотыляя названную сестру за руку в разные стороны. — Это нечестно, нечестно!

— Это самое кошмарное, что я когда-либо слышал в своей жизни, — гулко произнёс Морган, останавливаясь рядом. — Не вы, Лорд, я сейчас про слова Мурси.

— Прости, Моричка, я не хотела затрагивать и твои чувства. Знаю, что ты обо всём этом думаешь.

— Дело не в том, что я об этом думаю. Но Лорд Банник права. Вы о нас совсем не беспокоились, когда разрабатывали эту вашу машину? Обо мне лично? — и совсем приглушенно добавил: — О вашем Котике?

— У тебя Предназначение! — завёл старую песню Гидрос. — Твой наставник для этого стольким пожертвовал!

— Ой, да замолчи ты уже, зануда! — взывала Мурси. — Как вы мне все надоели. Только и слышно: я, я, обо мне, эгоистка. А обо мне кто из вас вообще когда-либо думал?

— Я, сэр, — тут же выкрикнул Морган. — И у нас уговор. Помните?

— Вот скажите мне, Морган, какое неоспоримое право у всех живущих в Галактике по конвенции? Мы с вами это уже повторяли сегодня.

— Право на жизнь, сэр! Именно, жизнь!

— Так, а почему же вы считаете, что персона не имеет права на собственную смерть?

— Потому что это негуманно!

— А с точки зрения бессмертного? И то, и другое идут рука об руку. Почему же одно вы даёте, но забираете право распоряжаться другим? Чем в случае нас, Держателей Силы, жизнь как ценность отличается от возможности умереть по собственному желанию?

— Хватит! Это философский вопрос! И решать его надо не в таких бессмысленных пререканиях, — пуще прежнего разъярилась Лена. — Я тебя свяжу и запру в квартире!

— В монастырь её надо! — внёс предложение Гидрос. — Там сразу на место мозги поставят.

— Вот чем моя машина отличается от бездумного похода сломя голову на армию Дуку? — продолжила Мурси. — Философским подходом? Потому что «долг велит»? Почему ты, Гидрос, считаешь рождение своих детей благом, а мой добровольный гипотетический уход из жизни — самодурством?

— Тем, что Бет после себя оставит жизнь, а ты посеешь только смерть!

— Ах, вот оно что! Ну, так я и изобрела машину, которая не посеет. И вообще, с чего вы взяли, что я собралась её хоть завтра использовать? Мы с Яном создали проект на случай таких вот тяжёлых форм мутации. Вот вы, учитель, хотели бы прожить долгие года, будучи горой? Вам только намекнули, так сразу в штаны наложили.

— Никуда я не накладывал, ты как со мной разговариваешь! — по привычке Гидрос услышал только оскорбления в свой адрес.

— Я вас ещё раз спрашиваю, вы бы хотели хапануть столько Материи, что аж вспучились бы до неба и обратно?

— Нет. И тут согласен, лучше смерть, чем подобное существование, — отчеканил Гидрос.

— Вот и поговорили! Никто себевражду учинять не собирается. Просто имею план Б. Лена, ты же только что Варкусу задавала вопрос, куда притягивается материя после смерти! Ты вдумайся! Если при массовой баталии с инквизиторами вдруг вся материя потянется впитываться ко мне, а мой организм не поспеет за пертурбациями и начнет раздуваться как Лорд? А? Да я от одной мысли вспучиваюсь!

— Тю! — просияла Лена.

— Вот тогда отдайте меня Яну, пусть подключит к саркофагу капельницы и выведет излишки, пока они не отложились в хвосте и дополнительных тентаклях. Мы же теперь можем предотвратить всё на самом первом этапе! Морган, ну это разве не гениально?

— Сестричка, ну прости, я параноик, — улыбнулась Лена. — Очень боюсь тебя потерять. Поклянись, что ты только об этом думала, когда давала Яну задание!

— Ой, да клянусь-клянусь. Приколупались ко мне с какой-то хнёй, мозги взорвали на пустом месте. Зрите в корень!

— М-да, а Христов тебя и впрямь научил хоть чему-то. Действительно, в какой-то мере гениально. Меня тогда тоже, — пробулькал Гидрос.

Лена без предупреждения шокнула канцлера. Тот в ответ опять начал возмущаться. Морган воспользовался их отвлечённым вниманием, подошёл к Мурси вплотную и, глядя в глаза, строго произнёс:

— Я, сэр, поговорю с вами наедине об этом! Для профилактики. И учтите, моя нотация будет настолько длинной и скучной, что вы поседеете и сморщитесь в некоторых местах! Чтобы одна мысль о повторении подобного рождала у вас безотчётный страх насчёт любых пагубных стремлений.

— Что? — не поняла Мурси.

Морган говорил жёстко, и по всему его виду было понятно, что намерения его самые серьёзные. Да и в самой затрагиваемой теме не было ничего смешного, но от его вида, от осознания, кому Морган и чем угрожает, и Лена, и Гидрос забыли о своей ссоре и прыснули со смеху.

— Ничего смешного! — буркнул Морган.

— От этого ещё смешней. Вот уж действительно умора ходячая. Да, я с таким котиком тоже не прочь была бы провести несколько лет на спокойной захудалой планете. Но, если на тебя действуют его угрозы, я присоединюсь к нотациям.

— Вы сейчас угораете? — вскинула руки Мурси, хотела идти, но Морган ухватил её за запястье. — Прямо здесь начнёте, капрал-капитан?

Катар приблизился к уху и зашептал:

— Скажите Лене, чтобы не присоединялась. Я собираюсь заставить вас полюбить жизнь через те процедуры, о которых вы упоминали! Если вам так нравится подобное, то каждый день вместо лекарств я прихожу к вам в каюту и даю повод радоваться и двигаться дальше. Вы же понимаете, о чём я?

Мурси зажмурилась и тоже прыснула со смеху. Но Морган оставался непреклонным. Он продолжал жёстко и в упор смотреть на свою нянни.

— Что он имеет в виду? — недоумённо вскинула брови Лена.

— Это наш маленький секрет, — показала язык довольная Мурси.