— Красивая, да? — уточнил Морган и покосился в сторону от Мурси. — Говорят, внешностью я в неё пошел.

— Морик, ну ты уникум, — расхохоталась Мурси и, забывшись, вдруг упёрлась лбом в его плечо. Вздрогнула и застыла.

Морган хотел крикнуть, чтобы так и оставалось всё, но слова застряли в горле. Он просто придвинулся ближе, беря её за руку и проводя щекой по макушке, фиксируя своей головой положение.

— Муся, я вот красотой пошёл в маму, а характером — в папу.

— Морик, тебе приказано на своё место кого-нибудь из родственников пристроить? Ты всё генеалогическое дерево мне теперь распишешь? Твои мама и папа прибудут на мой корабль на днях или раньше?

— Что за чушь, — усмехнулся Морган, крепче сжимая переплетённые пальцы. — Просто я решил пойти вам на уступку. Можете не лететь на Землю, не спасать никого, меня бросать в расход. Я согласен.

— Не очень понятно, — встрепенулась Мурси и заморгала, глядя в глаза Моргану.

— Нам не нужна пауза, раз я как папа. Согласен на любые мытарства, чтобы вы только улыбались.

— То есть ты сейчас идёшь мне наперекор, но объясняешь это тем, что пошёл мне на уступку? — Мурси заливисто расхохоталась. — Это только, Морган, вы так умеете.

— Ну, в самом деле, какое расставание в таких условиях? — быстро зашептал Морик, придвигаясь совсем близко. — Нам, наоборот, надо объединяться. И потом, я вам сейчас очень нужен рядом. Как вы нервы свои успокаивать будете? Не нужно мне рассказывать, что совсем не переживаете за наставника. А так побередите шёрстку на руке или ещё где, и сразу легче станет. Вот попробуйте. Давайте, погладьте меня, — Морган направил руку Мурси на свою щеку и едва слышно муркнул. — Вам же нравится, зачем отказываться?

— Морик, — расплылась капитан в искренней улыбке. — Что мне с тобой делать?

— Хохолить и лелеять, — улыбнулся в ответ Морган. — И знаете. Я тут подумал. Вот вы говорите, что всё время себя жалеете и будто это неправильно. Но ведь кто ещё за вас это сделает? Если больше некому? И я предлагаю обменяться. Теперь я буду вас жалеть по любому поводу. Хоть ноготь поломаете, хоть в переделку попадёте, хоть просто день пойдёт не по запланированному сценарию. И не нужно себя больше травмировать. А вы за это будете вот это самое. Хохолить. И лелеять. Договорились?

— Значит, остаётесь?

— Остаюсь.

— Тогда, может быть, поцелуете меня в знак примирения?

— Поцелую, — засмущался Морган, отводя взгляд с лица уже бывшей бывшей нянни. — Только я не знаю, где он у вас.

— Везде! — вновь расхохоталась Мурси.

***

Attention: Ванильные сопли и <вырезано цензурой>

Морган задыхался от удовольствия. Как больной, долго сидевший на диете, он, наконец, добрался до сладкого и запихивал в себя как можно больше ласки. С жадностью, без продыха, позабыв предписания врачей. И всё в этом торте было прекрасно. Тактильные ощущения, вкус, запах, текстура. Руки наглаживали без устали. Почти сразу свободная скользнула под футболку, нащупала заветную грудь и неконтролируемо мацала и мацала. Морган зажимал между двумя пальцами маленький острый сосок, крутил его, мял. Надавливал словно на кнопку звонка. Переметал к соседней и проделывал с удовольствием то же самое. К его великому сожалению, другая рука лежала на спинке дивана и никак не предоставлялось возможности подойти к делу во всеоружии.

— Морик, — смеясь, Мурси оторвалась от поцелуев, разглядывая его чуть раздувающиеся от учащённого дыхания ноздри и подрагивающие в оскале от нетерпения губы. — Скажи мне, кто автор трактата о таких способах возбуждения партнерши, и я сожгу все экземпляры и самого автора. Что ты там теребонькаешь у меня под футболкой. Меня это смешит, а не заводит.

— Простите, — одернул руку Морган. — Никто не автор. Это я балуюсь. Простите, вам неприятно? Я не подумал просто.

— То есть ты это делаешь для себя? — удивлённо хмыкнула Мурси.

— Я ужасный катар, да? — виновато опустил глаза Морган. — Не сердитесь, сами знаете, что ничего не понимаю. Больше не буду.

— Да не, ты будь. Просто я не очень ожидала такого. Тебе в самом деле нравится моя грудь?

— Конечно! Она же ваша! — радостно подтвердил Морган и заметил, что его рука вновь скользнула под футболку и принялась проворачивать своё чёрное дело без участия его разума. — Оно само как-то выходит. Я не контролирую себя.

— И совсем не хочется, чтобы у меня они были побольше? Как у Клары, к примеру. Тебе нравится грудь Клары?

— Я и не видел, если честно, — недоумённо пожал плечами Морган. — Как можно разглядывать отдельную часть тела от всей персоны?

— Хочешь сказать, никакую часть тела ты не разглядывал во мне чересчур внимательно?

— Ну, я как-то не думал об этом…

— Морик, наверняка есть то, что тебе во мне особенно нравится, — не отставала Мурси.

— Есть конечно. К примеру, вот, — взгляд скользнул на подвёрнутую оголённую ногу, — ваши коленки.

— Коленки? — переспросила озадаченно Мурси.

— Да, коленки, — кивнул Морган, видя, как его собственная рука тут же опустилась на одну из них и принялась наглаживать. — Не знаю, наверное, это как-то по-сексистки звучит. Но они у вас такой идеальной формы! И круглые, но не прям ровно, чуток овальные. Их видно, но не выпирают, чётко делят ровные стройные ноги. И не пополам. Бедро чуть длиннее, — рука принялась наглаживать теперь ноги. — А вот голень слегка меньше, едва заметно, но создаёт должный визуальный эффект. А щиколотки? Это же просто сногшибательные косточки. Такие кругленькие, выпирающие, — пальцы уже отплясывали на месте, которое обозначил язык. — А стопы? Вы видели свои стопы? Я до сих пор не могу поверить, что существуют настолько изящные! Ну, вы знаете, я футфетишист, — Морган смущённо потупил взгляд и постарался поскорей перейти на другую тему. — Впрочем, у вас и кисти такие же. И пальчики на них тоже идеальной длины и размера. Ноготки аккуратные, округлые, чуть вытянутые. Но не слишком большие. И плечики, острые, не широкие и не узкие. А косточка вот тут, на ключице? Я бы вылизывал её каждую свободную минуту, но вам щекотно.

— То есть, вы помешаны на костях? — хохотнула Мурси. — И так как я похожа на обед дикого волколака, кожа да кости, вам кажусь привлекательной?

— Ну не говорите так, — обиженно насупился Морган. — Ничего вы не похожи на кости. Вот ваш животик! Он не идеально плоский, небольшим бугорком. Едва заметным, но именно этот бугорок делает пупочек ещё более соблазнительным. Хочется в него погрузиться языком. Но я читал, что это неприятные ощущения, поэтому и не пробовал. Ну и грудь, конечно. Иногда мне кажется, что Вселенский Разум создал мои руки специально под ваш размер. Чтобы умещалось всё в ладони. И они такие славные холмики. Простите, что про грудь вашу говорю «они», просто не знаю, как ещё назвать.

— Сиськи! — подсказала Мурси.

— Не, у вас не то, что вы сказали. Не сись… Не то, в общем. У вас грудь. Вот она как нельзя лучше синхронизируется со строением вашего тела. Всё вместе смотрится очень гармонично. Пропорционально. Вот, наверное, мне в вас и нравятся идеальные пропорции. Ой! — Морган на миг осознал, сколь кощунственно звучат его слова. — Ой! Я не хотел, простите ради всех предков прайда! Вы мне сами голову запудрили. Конечно же, мне в вас не это нравится! То есть и это тоже, но это как бы довесок! Я же совсем по-другому поводу влюблён в вас. Вы сильная, умная, храбрая, у вас душа…

— Замолчи! — Мурси закрыла его рот ладонью. — Мне не интересно знать, какая у меня душа. Я хочу слушать дальше разговоры за мою внешность!

Морган кивнул.

— Только вы же не будете потом обо мне думать, что я шовинист? Честно скажите! Поклянитесь пяткой Ванно!

— Клянусь! Морган, вы не сравниваете меня с другими женщинами, а просто говорите комплименты. Я никогда в жизни за один присест столько не получала. Мне нравится греть уши. Продолжайте.

— Уши! — расплылся в улыбке Морган. — Вот они у вас, наверное, самые прекрасные в Галактике.