Мы немного помолчали.
— Я не вижу следов воздействия на разум, — в конце концов мрачно заметил Рудольф.
— Я тоже, — подтвердил его младшенький.
Рита с Гордеем переглянулись, но ничего не сказали. У нас не было повода не доверять магам в этом вопросе, но если даже они не видят какого-то вмешательства, то это отвратно.
Ну не сошла же я с ума! Надеюсь…
— И это очень плохо, что нет следов воздействия, — проскрежетал Солнышко, который всё ещё был здесь.
Я дёрнулась от звуков его голоса. Ну не для каждой нервной системы такое!
— Что ты имеешь в виду? — уточнил Вальтер.
— То, что это говорит только об одном: где-то остались живы Глаголющие, и именно под их воздействием оказалась леди Анфиса, — проворчал лич. — Вы что, не слышали про Четыре Божественных Дара?
— Так их же три, разве нет? — от удивления Рита даже приподнялась и заглянула бывшему демону в глаза. — Видящие, Знающие, Слышащие.
— Изначально их вообще было пять. Помимо тех, которые ты перечислила, были ещё Глаголющие, как я уже сказал, и Сказители. Сказителей как вид одарённых уничтожили полностью около тысячи лет назад, может больше, не знаю, меня не сильно интересовали даты. Они могли словами проектировать реальность. Ну… их очень сильно разбавленная кровь течёт в каждом из вас, все же слышали в детстве: словами просто так не разбрасываться, если не можешь устранить последствия, да? Ну вот. Это слабое проявление. У кого-то больше, у кого-то меньше. Чем больше у веда склонность к проклятиям, тем больше в них от Сказителей, — принялся пояснять лич.
На этих его словах дядя как-то странно посмотрел на Риту.
— Суть этого дара, — между тем продолжил Солнышко, — заключается в том, что словами такие веды могут создать всё, что угодно. Или разрушить, чем они тоже не брезговали. Шутка ли, когда ты можешь стереть в пыль целый город одной только короткой фразой? Естественно, их боялись. Потому и уничтожили, и стёрли из истории. В моё время говорили уже про Четыре Дара. А Глаголющие — ещё бо́льшая зараза. Они могли, но, судя по всему, правильнее говорить могут, внушить что угодно кому угодно. Причём влиять могут даже на несколько сотен слушателей, если дар хорошо развит. И это не магия разума, не массовый гипноз.
— Я пока не совсем понимаю, как это относится к произошедшему, — возник Гордей.
— Сейчас объясню, — поспешил успокоить его лич. — О Глаголющих известно до неприятного мало, но в моём клане хранилась информация о том, что они могут не только внушать другим нужные мысли, но и особым образом заговаривать предметы, передавать через них свою волю. Скорее всего, это и произошло с леди. Я иного объяснения не вижу.
Все перевели взгляды на меня. Ну а что я могу им сказать? Только то, что я тоже не вижу других объяснений. Вот только насколько информация, которой владел Солнышко, правдива?
— Звучит логично, — согласился с ним Вальтер. — Я, правда, не ожидал от тебя такой осведомлённости в этом весьма специфическом вопросе, но да ладно. Значит, Глаголющий… Запросить что ли информацию у императорских служащих?
— Бессмысленно, — отмер Рудольф. Он тоже был под впечатлением от рассказа лича. — Там ничего такого нет, можешь поверить, я проверял. Или есть, но у тебя, да и у меня, не тот уровень доверия, чтобы пользоваться такой информацией. Информация в относительно свободном доступе есть только по Трём Дарам, не более. Нет, попробовать сделать запрос ты можешь, но скорее всего безопасники демонстративно покрутят пальцем у виска и по-тихому передадут императору, что тебя интересовала эта тема. Возникнут вопросы. Возможно, отстранение от службы. Оно тебе надо?
— Устранение, Руд, там будет устранение, а не отстранение, если я влезу туда, куда не следует, — невесело усмехнулся Вальтер. — Думаю, Вильгельм тебе об этом тоже говорил, когда узнал о твоих попытках сбора информации.
— Кричал. Он кричал, а не говорил, — поправил его брат. — Так что ты планируешь делать?
Демон задумчиво постукивал хвостом по полу.
— Пока буду ждать отчёта по Вартову. Если он не смог сбежать, в чём лично я сомневаюсь, будем допрашивать.
— Почему сомневаешься? — тут же последовал вопрос от Рудольфа.
Вальтер неопределённо пожал плечами. Мол, есть повод так думать.
Я откинулась на спинку кресла: сил всё ещё не было, да и спать хотелось жутко.
Мужчины продолжали обсуждать какие-то вопросы, связанные с покушением на меня, Рита периодически подхватывала разговор, хотя по её голосу было слышно, что она едва держит глаза открытыми и с трудом ворочает языком. А моё сознание потихоньку уплывало.
Выцепила я из последующей беседы только один интересный фрагмент.
— Мне вот интересно, — задумчиво протянул Рудольф, — в каком клане у нас есть информация по Божественным Дарам ведов? Не припоминаю такого в отчётах.
— Так нас уничтожили. Я и сам имя своего клана не помню. И своё настоящее имя тоже. Мы проиграли в какой-то межклановой стычке, и победители нас стёрли из истории. Во всех смыслах…
Они продолжали говорить о чём-то ещё, но я уже не слышала. Заснула.
Проснулась уже в постели. Жалко, что в своей.
Тьфу, о чём думаю?
Сейчас уже явно был день, в крайнем случае позднее утро — через неплотно закрытые шторы пробивались слабые солнечные лучики. Зима практически вступила в свои права, солнца нормального теперь до середины Весеннего месяца не видать.
Скосив глаза, увидела Тёму, впавшую в спячку. Комод, на нём лежала подушечка, на которой под маленьким, кажется даже детским одеяльцем свернулась калачиком фамильяр. Она тихо посапывала и периодически попискивала во сне.
Я попыталась потянуться, но руки-ноги отказывались слушаться. Позвать никого тоже не получилось — рот буквально не открывался от слабости.
Пришлось мысленно тянуться к дяде. Вот только не на работе ли он? Сегодня же уже не выходной…
Надеюсь, они не оставили меня одну в таком плачевном состоянии?
«Гордей! Горде-ей! Па-ма-ги-ти, я ничего не могу сделать», — позвала я его.
Интересно, как быстро ответит? Сразу же или повредничает?
«Очнулась что ли? Сейчас зайдём, не вопи так», — через пару секунд отозвался он.
И практически сразу же он, Рита и — неожиданно — Вальтер ввалились в мою спальню.
На кой Карр их тут такая толпа?
Нет, мне приятно, конечно, что они так обо мне все переживают, но… можно же поспокойнее хотя бы себя вести?
Гордей с Огонёчком тут же начали разводить бурную деятельность: снова мешали зелья, передавали друг другу плошки с порошками и настоями, разбавляли что-то водой, споря, в каком порядке стоит всё это давать. И только Вальтер притулился возле стеночки, со смесью беспокойства и нежности поглядывая на меня.
Попыталась улыбнуться ему, но даже на это у меня не было сил.
Зато у Риты их было навалом. С лихвой хватило бы на нас двоих.
Она преспокойно влила в меня хорошую порцию энергии — я сразу почувствовала себя значительно лучше. А потом продолжилась эпопея с зельями: с десяток, наверное, выпить пришлось за раз. В том числе и Демонову порчу, а это та ещё гадость, скажу я вам по секрету. Запаха не имеет, зато на вкус отдаёт нестиранными носками и плесенью. Никогда не понимала, как им можно кого-то отравить, но Рита утверждала, что если его подмешивать в определённые напитки, то вкуса не чувствуется.
Тогда возникает разумный вопрос. Какого… они не воспользовались этим знанием?! Два карровых зельевара!
После того, как меня напоили всевозможными зельями, настоями и растворами, я снова чуть не умерла — Рита и Гордей меня затискали до полусмерти.
А этот… демон стоял в сторонке и улыбался. Просто улыбался! И даже не пытался мне помочь!
И практически два часа повторялось одно и то же: Рита с Гордеем пытались меня придушить в объятиях, потом подбирали мне лечение, поили меня зельями, а Вальтер всё это время стоял и наблюдал за нами.
Хотя… нет, вру. Не всё. Он как-то раз рискнул предложить свою помощь, так его обшипели, чтобы не лез туда, где ничего не понимает.
