В обитель вошли крестным ходом. Молебен был совершён в часовне Гроба Господня, после чего Августейшие богомольцы обошли пределы грандиозного Воскресенского собора. Поднялись на Голгофу, посетили темницу, осмотрели «Камень помазания», спустились в придел Святого Иоанна Предтечи, где похоронен патриарх Никон, ознакомились с собранием ризницы. Елизавета Фёдоровна приложилась ко всем чудотворным святыням, внимательно выслушала рассказ архимандрита о монастырских реликвиях. К ним вместе с мужем она добавила ещё три, привезённые в качестве дара, — «сучец» из монастырского сада в Гефсимании, камень от Гроба Господня и камень от Гроба Божией Матери.

После знакомства с дворцом и библиотекой проследовали в музей обители, где задержались дольше намеченного. Императрица и Великая княгиня внимательно рассматривали исторические предметы, задавали вопросы, делали комментарии. То же самое было и в ризнице, что приятно удивило дававшего пояснения графа П. С. Шереметева, большого знатока церковных древностей: «Они обе очень интересовались, особенно в ризнице, тканями, рипидами, воздухами и крестами. Мне пришлось вместе с архимандритом много перебрать риз, и они действительно любовались некоторыми. Елизавета Фёдоровна выразила удивление, как никто не интересуется из монахов, что нужно брать образцы, издавать».

Пасхальные праздники завершились, а всего через четыре месяца Елизавету Фёдоровну ждало событие, которое многие назовут «Пасхой посреди лета» — прославление преподобного Серафима Саровского.

В Сарове Великокняжеская чета приняла участие во всех церемониях. «Митрополит Антоний встречал — лития в соборе, — отметил Сергей Александрович в дневнике 17 июля. — Ходили потом в другую церковь. Прикладывались к мощам преподобного Серафима. Мы живём в доме с Ники. После обеда жена, Ольга, Петя и я к источнику Преподобного пешком и искупались под струёй. Удивительное чувство!!! Красота местности. Много было чудес эти дни! Господи, благослови. Аминь». Его запись, как всегда, лаконичная и сдержанная, несмотря на переполняющие эмоции. И можно только догадываться, сколько впечатлений, сколько чувств и мыслей скрывается за этими строчками, сколько незабываемых картин.

Огромные толпы народа, нескончаемые крики приветствия, дивный молебен, благоговение перед святыми мощами. Вечером, в десятом часу, Сергей Александрович с Елизаветой Фёдоровной, сестра Государя, Великая княгиня Ольга Александровна, и её муж, принц Пётр Ольденбургский, отправились к источнику. По пути заглянули в небольшую церковь, где шла исповедь, потом, спустившись с холма, пошли вдоль широкой дороги, по обочинам которой тесно расположились богомольцы. Пришлось немного поплутать, пока молодой монах не показал направление — через густой хвойный лес. Уже совсем стемнело, но в фигурах идущих навстречу людей было не трудно распознать калек, опиравшихся на костыли и палки. За очередным поворотом неожиданно вспыхнул свет — он лился из дверей часовни над источником, и Августейшие паломники с умилением испили воды, поднесённой старым монахом. Затем тот же инок подвёл их к купальне, зажёг три свечи и удалился. Первой под струю зашла Ольга Александровна, за ней Елизавета Фёдоровна. Потом поочерёдно искупались мужчины. Холода совсем не чувствовалось. Но было ощущение свежести, чистоты, радости...

На обратном пути решили зайти в ту часовню, где ранее был похоронен святой Серафим. В это время иноки принесли старый гроб, мощи из которого переложили в раку. Архимандрит Сергий вспоминал: «Мы с отцом Никоном крышку принесли немного пораньше гроба, минуты на две-три. В часовне было несколько монахов, иереев... Пришли офицеры из охраны... Вдруг сюда же входят военные генералы, дамы, барышни... Я стоял у крышки и не обратил сначала особенного внимания... Но всматриваюсь... И что же? Это — Великий князь Сергей Александрович с Великой княгиней Елизаветой Фёдоровной, и Великая княгиня Ольга Александровна с принцем Петром Александровичем Ольденбургским. Тронули они всех нас до глубины души... Когда им ответили, что принесли гроб, в котором лежал в земле преподобный, они преклонились перед крышкой гроба (а гроб опускали в могилу), целовали её. В гробу, от ветхости его, есть нечто вроде праха, пыли.. Они брали эту пыль, завёртывали её в бумажки и уносили с собой... А Великий князь Сергей Александрович даже помогал опускать гроб в могилу...»

На следующее утро Елизавета Фёдоровна вместе с мужем встала в шесть часов и присутствовала на литургии, где причащались император и императрица. Великий князь пока воздерживался, считая себя недостойным приобщиться Святых Тайн в такие дни. Днём состоялось посещение двух ближайших пустынь. Царская семья со свитой ехала в экипажах, и только Сергей Александрович с Государем проделали все десять вёрст пешком. Вечером, после всенощной, они вместе с другими лицами перенесли в сопровождении крестного хода гроб с обретёнными -мощами чудотворца в Успенский собор.

Как в эти величественные минуты, так и во время посещения расположенных поблизости святых мест Елизавета Фёдоровна видела тысячи и тысячи паломников. Люди со всех концов России — немощные, больные, сильные, богатые, знатные, нищие... Какова их искренность, какова духовная сила! «Какую немощь, какие болезни мы видели, но и какую веру, — напишет она сестре Виктории. — Казалось, что мы живём во время земной жизни Спасителя. И как они молились, как плакали — эти бедные матери с больными детьми, и, слава Богу, многие исцелились. Господь сподобил нас видеть, как немая девочка заговорила, но как молилась за неё мать!»

19 июля наступила кульминация праздника. В восемь часов с четвертью началась литургия перед мощами преподобного Серафима, положенными в поднесённую императором в дар святому серебряную раку. Одна из возжжённых над ней лампад — подношение Сергея Александровича. Выполненную в византийском стиле, её украшали прекрасные жемчужины, принадлежавшие покойной императрице Марии Александровне. «Молились как никогда», — признавался Великий князь. Во время обедни он подал записку с именами тех, о чьём здравии просит Всевышнего и Его прославляемого угодника. В дальнейшем Елизавета Фёдоровна бережно хранила среди своих бумаг этот листок с собственноручной записью супруга: «О здравии Павла, Владимира, Дмитрия, Константина, Елизаветы, Марии, Елизаветы. Сэров, 19 июля 1903 года». Заметим, что первым упомянут наказанный и изгнанный младший брат, доставивший годом ранее столь мучительную боль. Но с истинно христианским смирением Сергей Александрович прощает отступника и в первую очередь молится именно о нём. Далее назван старший брат Владимир Александрович, племянник Дмитрий и любимый кузен Константин Константинович. Среди женщин на первом месте супруга, затем племянница и жена Константина.

По окончании службы мощи святого Серафима обносят крестным ходом вокруг собора. Сергей Александрович вновь, как и накануне, несёт гроб, шествуя вторым с правой стороны. Первым перед ним идёт император. Оглушительно звонят колокола. Великий князь низко склоняет голову: «Преподобный отче Серафиме, моли Бога о нас».

Вечером, взяв с собой сестру и пригласив племянницу Ольгу, Елизавета Фёдоровна вновь направилась к святому источнику. Чуть позади шёл император, сопровождаемый Сергеем Александровичем. «Был такой тёплый вечер, — вспоминала Ольга Александровна, — и было почти светло, так как луна освещала тропу. С левой её стороны темнела опушка леса, а с правой стороны речка, вдоль которой мы шли, журчала и кое-где блистала в лучах луны. Вода источника была до такой степени холодная, что как бы обжигала тело, будто кипяток, зато потом оставалось приятное чувство бодрости». Возвращаясь, уже около полуночи, пришли в келью преподобного Серафима, чем весьма удивили схимника Симеона, никак не ожидавшего в столь поздний час встретить царственных посетителей, желавших исповедоваться. После молитвы первой пошла к исповеди Елизавета Фёдоровна, за ней Ольга Александровна. Исповедался и Сергей Александрович. Все сомнения отпали — следующим утром вместе с женой он причащался в храме Святых Зосимы и Савватия.