Я была очень зла на Вошера за то, что он, как ведро холодной воды, остудил нас в этот момент, кторых итак было не так много.

— Красное вино подойдет? — предложил Орион, и я кивнула, когда он скрылся на кухне в другом конце комнаты с открытой планировкой.

Я провела пальцами по спинке дивана, вспоминая, когда я приходила сюда в последний раз. Это было похоже на сон. Это был один из самых счастливых моментов в моей жизни, и я часто использовала его, чтобы отогнать тени, когда чувствовала их приближение.

Поскольку мы определенно не собирались набрасываться друг на друга в ближайшее время, я решила, что сейчас самое время поговорить. У нас было так мало времени вместе, что когда мы оставались наедине, моим первым побуждением было сорвать с него одежду. Конечно, потом мы разговаривали, но могли ли мы сделать это сейчас? Как нормальная пара.

Да, Солярианская принцесса, трахающаяся со своим учителем-вампиром, который твердо стоит на стороне Наследников, — это абсолютно нормально.

Орион вернулся в комнату с парой бокалов вина, его пристальный взгляд прожигал меня, когда я взяла один. Я опустилась на диван и скинула туфли, подтянув ноги под себя. Орион сел рядом со мной, хотя мы все еще не прикасались друг к другу благодаря Вошеру.

— Ты практиковалась в сдерживании теней, как я тебе показывал? — спросил Орион в режиме профессора.

— Да, становится все легче сдерживать их… — Я пожевала губу.

— Но? — спросил он с беспокойством.

Я покрутила красное вино в своем бокале, наблюдая, как оно кружится в вихре темно-малинового цвета.

— Я продолжаю слышать этот голос. И когда я вижу сны, мне кажется, что она так близко ко мне. Я не чувствую себя настолько не контролируемо. Иногда… я хочу пойти к ней.

— Ты не должна. Никогда. — Горло Ориона дрогнуло, когда я подняла на него глаза, и яростные эмоции в его глазах разожгли огонь в моих венах.

— Я знаю. Я пытаюсь, Лэнс, — серьезно сказала я. — Просто, когда я сплю, их сила всепоглощающая. Тебе снились какие-нибудь сны?

Он покачал головой в ответ, глубоко нахмурив лоб. Он сделал глоток из своего бокала и с задумчивым видом поставил его на журнальный столик.

— Что говорит голос?

— Она хочет, чтобы я пошла к ней. — Я пожал плечами. — Я не знаю, почему именно этот голос так отчетлив.

— Я тоже… не знаю. Но я пытался выяснить. Проблема в том, что тексты по темной магии нелегко найти. Даже в архивах академии не хранятся книги по ней. Это преступление — иметь такие вещи в своем владении, а те, которыми владею я, не содержат почти достаточной информации на эту тему, но я думаю, что это должно быть потому, что вы с Тори установили связь с ней, когда ушли к Теням в ночь Лунного затмения.

— Сколько законов ты нарушаешь за день? — поддразнила я, и он ухмыльнулся, взялся за мою лодыжку и потянул, чтобы я положила ногу ему на колени.

— Может быть, меня привлекают неприятности. — Его пальцы коснулись моей икры, и даже воспоминание о Вошере не смогло остановить электричество, которое заискрилось по моей коже в ответ.

Я вдохнула, он следил за моими губами, продолжая водить пальцами вверх и вниз по моей икре.

— Твоя сестра не очень хорошо управляется с тенями, — сказал Орион, его глаза потемнели.

Я кивнула, мое сердце сжалось от его слов.

— Я знаю. Я беспокоюсь за нее. Могу ли я что-нибудь сделать?

— Просто убедись, что она практикует то, что мы изучаем на наших занятиях.

— Я напоминаю ей, просто надеюсь, что она слушает. — Я потягивала свое вино, а беспокойство плело паутину внутри меня. Мне не нравилась идея, что она будет практиковаться с тенями самостоятельно, но когда Тори хотела что-то сделать, остановить ее было практически невозможно.

— Если она кого и послушает, так это тебя, — сказал Орион, и его слова вселили в меня надежду. Мне просто нужно было больше стараться, чтобы убедиться, что она их контролирует, но иногда казалось, что в последнее время между нами появляется расстояние. Оно было заполнено невысказанными словами и тяжестью этого секрета, который я скрывала от нее.

— Как давно ты практикуешь темную магию? — спросила я, мой голос был тихим, хотя я знала, что нас никто не слышит.

— С тех пор, как я был мальчиком — это не то же самое, что быть Пробужденным. Тебе не нужен твой Элемент, чтобы использовать тьму. Мой отец научил меня большей части того, что я знаю. Я никогда не понимал, что другие фейри этого не делают, пока родители не заставили меня дать магическую клятву никому не рассказывать об этом в школе, которую я посещал. По-настоящему это стало ясно только после смерти отца, и нам пришлось лгать прессе о том, как это произошло.

— Как это произошло? — спросила я, чувствуя грусть в груди.

Его брови сошлись, а взгляд не отрывался от движения его руки на моей ноге, когда он ответил.

— Он любил экспериментировать с темной магией. У него была теория, что магические Элементы могут быть похоронены с мертвыми навсегда. Он не мог согласиться с тем, что их можно заимствовать только временно. Он был Элементалем воздуха и воды, как и я, но мечтал об огне. — Он сделал длинный вдох, на мгновение погрузившись в воспоминания, прежде чем продолжить. — Мы вместе собирали кости. Он хотел получить их только от огненных Элементалей. И однажды он решил попробовать втянуть в свое тело всю их магию разом. — Он сделал секундную паузу. — Я был там, когда это случилось. Огонь поглотил его, пожирая его тело так быстро, что я даже не успел попрощаться. От него остались только пепел и кости.

— Лэнс, — вздохнула я, мое сердце разрывалось на куски. — Это ужасно.

— Она никогда бы не признала этого, но он сломал мою мать. Она долгое время пыталась сделать из меня его. Но когда я взбунтовался, она обратила всю эту горечь в своем сердце против меня.

— Ты, должно быть, скучаешь по своему отцу, — мягко сказала я.

— Да, я знаю, что он не был идеальным человеком и… это может показаться нелепым, но некоторые из лучших времен, которые я когда-либо проводил с ним, это раскапывание могил, чтобы украсть кости могущественных фейри. — Он взглянул на меня с пустой улыбкой, и мое сердце забилось сильнее от этой мысли.

— Святое дерьмо, — вздохнула я.

— Да, — сказал он с полуусмешкой. — И это нелегкий подвиг, Голубок. Кладбища в Солярии очень охраняются. Особенно там, где покоятся могущественные фейри. И если быть до конца честным с тобой, мы с Дариусом все еще используем старую тактику моего отца, чтобы заполучить кости для наших тренировок.

— Но почему? — Я покачала головой, мой желудок неприятно сжался. — Это все ради власти?

— И да, и нет, — сказал он задумчиво. — Когда-то давно я заключил договор с Дариусом, что помогу ему занять трон и в процессе уничтожу его отца.

Мое горло сжалось, когда его пальцы перестали двигаться на моей ноге.

— Но почему именно темная магия?

— Лайонел не только один из самых могущественных фейри в Солярии, Голубок, он еще и хитрый, расчетливый. Он подготовился к тому, что его сын может пойти против него. Так уж он устроен. Поэтому я дал Дариусу преимущество против него в виде темной магии. Он учится использовать Элементальную силу костей. Когда он овладеет ею, у нас будет план, как ему бросить вызов Лайонелу в борьбе за власть.

Мое сердцебиение участилось от волнения и небольшого страха.

— Вы действительно думаете, что он сможете одолеть его?

— Да. Естественно, со временем он станет таким же могущественным, как он, но этого недостаточно. Ему нужно уничтожить своего отца. Он должен стереть его с лица земли в одном бою. Поэтому, когда Дариус будет готов, я помогу ему получить доступ к телам самых могущественных фейри-элементалей за всю историю мира. Проблема в том, что семейные кладбища Советников Целестиалов охраняются лучше всех в Солярии.

— И ты действительно думаешь, что Дариус не станет таким же, как его отец? — спросила я, мой голос немного дрогнул, когда я вспомнила, как он напал на мою сестру в прошлом.