– Мукеш, неси мой сидр! И теплый плед,– резко выпрямившись, отчего у меня пошла кругом голова, Нимед оглядел библиотеку. – Кажется, где-то здесь была подходящая книга. Только не уверен, что я сумею ее сам отыскать.

– Что случилось? – я горло все еще сжималось спазмами, но мне определенно становилось намного лучше, чем было еще несколько минут назад.

– Не знаю точно, но кажется, как я зависим от твоего присутствия в поместье, так и ты реагируешь на меня.

– Но ты же сказал…– я нахмурилась, пытаясь вспомнить. Горло вновь сдавило, и я невольно вскинула ладонь, прижимая к тому месту, из которого не хотело уходить напряжение. Сосредоточившись, я с трудом, но все же вспомнила правильные слова: – «Власти твоей нет надо мной».

– Это так,– Ша вдруг расстегнул камзол и быстрым, изящным движением кинул его в соседнее кресло, – но здесь речь уже о другом.

– О чем же? – я тихо ойкнула, когда фей набросил на меня одеяло и вдруг подхватил на руки.

– О том, что мы сами виноваты в происходящем,– усаживаясь в кресло и устраивая меня на своих коленях, Ша следил за тем, как меняется выражение его лица. Мне же было и неловки и на удивление спокойно. Словно я в один миг оказалась в безопасности, укрытая от всех невзгод.

Чувствуя невероятную неловкость от такого неприличного положения, оттого, что между нашими лицами было расстояние едва ли больше ладони, я отвернулась.

– Не понимаю тебя,– прошептала, плотнее кутаясь в покрывало и, кажется, собираясь уснуть на этих коленях.

– Да. Почему-то я так и подумал,– фыркнул Ша, касаясь губами моего виска. – Только теперь уже поздно что-то менять.

– И все же, я тебя не понимаю,– упрямо стояла я на своем, чувствуя, как после внезапной паники меня окутывает усталость.

– Как думаешь, Хлоя, что между нами? – как-то вкрадчиво спросил Нимед, шевеля дыханием волосы на макушке.

– Не хочу знать,– спокойно и серьезно произнесла в ответ, все же отвечая мужчине прямым взглядом.

И это уже была правда. Мне не хотелось ни слышать слов, ни знать, какими словами можно обозначить происходящее. Мне просто было хорошо и спокойно рядом с этим существом. И большего пока я не желала.

Мне стало значительно легче после визита Нимедасофера, словно я голодала много дней, а тут разом вернулись силы. Пока было не совсем понятно, в самом Ша ли дело, но сколько бы я не отгоняла от себя эти мыли, они все равно упорно лезли в голову. Между нами завязывалось что-то такое, чему не было объяснений в обычной жизни. Но это было бы и немного нелепо, если бы в общении с феем все было как у людей.

Последующие дни, как мне показалось, полетели еще быстрее. После того, как я нашла в библиотеке Тенебрис книги по рукоделию и начала осваивать гобелены, нитки с чердака отвлекали меня от дурных мыслей или безделья. И пусть первые простые рисунки выходили кривыми, косыми, и с неверно распределенными цветами, сам процесс вплетания нитей меня увлекал и затягивал. Рядом постоянно крутился или сидел Корица, по дому эхом разносились шаги Мукеша, успокаивая. Все было довольно мирно. До одного утра.

Свет, что лился в окно, был каким-то непривычным. Не то, чтобы я всегда спала допоздна, наоборот, обычно вставала довольно рано и не видела таких отблесков на потолке. Сейачс же, отраженные лучи собирались там пучками, создавая причудливые рисунки из радуг, преломляясь в стекле.

– Какое-то все светлое, – задумчиво, ни к кому не обращаясь, пробормотала я, никак не справляясь с той расслабленностью, что заполнила тело.

Провалявшись еще с полчаса, я все же заставила себя перекатиться по широкой постели к краю и медленно сесть. Такой внутренней неготовности к общению с миром за пределами одеял у меня не было давно, но дальше валяться было просто невозможно.

Шлепая босыми ногами по теплому полу, я подошла к окну, надеясь, что вид чистого неба меня немного взбодрит, и не поверила своим глазам. Весь двор был усыпан снегом. За одну ночь пространство за окном укрыло толстое белое покрывало. Это смотрелось тем более непривычно, что на многих деревьях все еще оставались цветы, ярко контрастируя с изменившимся фоном.

Под колени ткнулась мохнатая морда, напоминая, что я тут не одна.

– Ты это видел? Там настоящая зима.

За прошедшее время я как-то свыклась, что погода почти всегда одна и та же. Даже дождь в землях Ша на моей памяти был всего-то раза два, а тут за несколько часов все сменилось. И совсем некстати, в голове всплыли фрагменты того сна, что виделся мне дома.

Кровавые плямы на белом снегу.

По телу прошла волна холода, заставив поежиться и оглядеть комнату в поисках шарфа. Я как-то даже сроднилась с этой деталью гардероба, и теперь чувствовала себя немного неуютно без него.

Наряд сегодня был темного, почти шоколадного цвета, усыпанный какими-то бирюзовыми бусинами и густой вышивкой, плотной настолько, что ткань стала жесткой по подолу рубашки. Но мне нравилось, хотя темный цвет смотрелс совсем иначе, нежели привычне нежные оттенки, которые были до того. И впервые мне стало интересно, а есть ли тут место, где все это великолепиех ранится, или же дом создает мои наряды ночами?

Спустившись к позднему завтраку, я все ждала, что меня будут кусать холодные порывы ветра, который гулял по коридорам и галереям, но в поместье было привычно тепло, словно зима была только нарисована на окнах. Теплые булочки и травяной чай привычно стояли на столе, дожидаясь меня и распростроняя уморительный аромат по всем первому этажу. Только сидеть тут не хотелось. Сегодня под ногами вновь шуршали сухие листья наполняя сердце каким-то теплым ожиданием, предвкушением.

Глотнув терпкий напиток, подхватив выпечку, я вернулась на второй этаж, заметив, что мутных зеркал стало значительно больше. Но как бы ни были сильны враги Ша, пытающиеся пробраться сквозь защиту дома, им это видно было не по зубам.

– Доброе утро, Хлоя,– Мукеш, как обычно, что-то проделывал со стенами, отчего они то вспыхивали искрами, то темнели.– Ты сегодня поздно встала. Видно, зима и на тебя действует.

– Да,– наблюдая за манипуляциями гоблина, я откусила кусочек мягкой булочки, – это немного странно. Я просто не могла встать, словно меня укрывало не одеяло, а слой тяжелой земли.

– Это все Йоль,– махнул рукой дворецкий, отчего в мою сторону полетели, тая в воздухе, искры.– Мир готовится к смене сезонов. Очень сложные и важнее дни.

– Йоль? Но до него же еще…– я замолчала не представляя, какой сейчас день и как далеко до самого праздника.– А сколько до него, Мукеш?

– До Йоля-то? Дня три осталось. Дворец снегом укроет, тогда праздник и начнется, – спокойно произнес дворецкий, а я едва не села на пол от удивления. Куда делись те недели, что должны были пройти с Самайна до Йоля?.

– Мукеш, а как я давно тут? – тихо спросила, теребя край шарфа, накинутого на плечи.

– А сама как думаешь? Ты потеряла время, девушка? – внимательно, сощурив глаза, спросил гоблин. И не дождавшись моего ответа, отвернулся обратно к стене, тихо пробормотав: – И что мы теперь с этим делать будем?

Оглушенная, словно мне на голову рухнул снежный сугроб, я медленно побрела на чердак, в свою мастерскую. Это занятие, как оказалось, весьма неплохо скрадывало время.

Листья шуршали, гоняемые Корицей по коридорам. Отражаясь в мутных зеркалах, по стенам плясали искры и блики от множества фонарей. Я стояла у перил, наслаждаясь огнями, как вдруг сверху, прямо с потолка, медленно посыпалась белая пудра. Сотни граней снежинок засияли в свете огней, наполняя и без того волшебное место каким-то невообразимым ощущением предчувствия праздника.

Снег медленно парил, кружась и опускаясь на плиты пола, когда цветочные гирлянды шевельнулись, напугав и заставив отступить от перил. И тут же попасть в крепкие объятия Ша. Я не слышала, когда Нимед вернулся, но теперь поняла, откуда именно могло взяться это ощущение покоя и внутренней радости. Теперь все стало на свои места, стало правильным.