Темная ткань моей юбки, узоры на подоле. Рисунок проявлялся постепенно, словно запотевшее стекло в ванной медленно высыхало.

Я рассматривала отражение, и не могла поверить, что это я. Красивая, молодая девушка в дорогом, расшитом бисером и серебром платье. Искры уже исчезли, но теперь менялись украшения. Исчезали небольшие простые серьги, меняясь на крупные, с яркими синими камнями. Какая-то змейка из мелких бусин появилась в волосах, делая меня похожей на принцессу. Даже мой шарф, накинутый на одно плечо, изменился, потемнев и наполнившись изящной и искусной вышивкой.

А за спиной стоял Нимедасофер. Его светлый, серебристый камзол теперь идеально подходил к моему платью, делая нас похожими на парочку дорогих кукол. Подобные я видела во дворце когда-то, но им определенно не хватало изящества в сравнении с нами двумя.

– Ты очень красива, – тихо произнес Нимед, наклоняясь к моей шее и опаляя горячим дыханием тонкую кожу.

От волнения, наблюдая за отражением в волшебном зеркале, я не могла вздохнуть. Все это было похоже на сказку. Чарующую и местами совсем недобрую, но такую волшебную.

Хотелось что-то возразить, сказать, что я выгляжу нелепо или не так хорошо, как Ша на празднике, но язык не слышался, не желая произносить ни слова. Да и сейчас, глядя на отражение в зеркале, я чувствовала себя прекрасной, как никогда. В груди зародилась смешинка, но она почти тут же погасла, сметенная горячим, почти обжигающий ощущением, вспыхнувшим на коже тем, где губы Ша коснулись ее поцелуем.

– Потанцуешь со мной? – момент, когда появилась музыка, я упустила, но почувствовала крепкие ладони у себя на талии, и медленно повернулась к фею, с трудом отрывая взгляд от отражения. Хотелось стоять и смотреть, чтобы поверить, что это я, а не кто-то другой.

Медленно, плавно двигаясь по комнате, в которой неожиданно оказалось довольно много места, я не видела вокруг ничего, кроме темных, наполненных искрами, глаз Ша. Тихая музыка лилась откуда-то сверху, переплетаясь с треском дров в камине. Полумрак будоражил и наполнял пространством предвкушением чего-то таинственного, волшебного. ______________________ Мои хорошие," Сердце в железной коробке" здесь открываться на подписку не будет. мне не позволяют. дальнейште проды будут в другом месте

**

За поцелуем я потянулась сама. Больше не могла вынести того жара и ощущения пустоты внутри, что наполняли меня, заставляя кожу пылать. Я бы не достала сама, будучи ниже Ша почти на голову, но Нимед пригнулся, с явным удовольствием принимая и отвечая.

Это было не совсем привычно. Сердце не зашлось в бешеной скачке, пытаясь выпрыгнуть из груди. Ладони не взмокли и голова не кружилось.

Наоборот, меня накрыло какое-то внутреннее спокойствие и ощущение правильности происходящего. Крепкие руки Ша осторожно и в то же время надежно удерживали меня за талию, все движения были плавными, какими-то наполненными ожиданием и в то же время наслаждением от каждого касания. Никакой спешки и необузданного желания. Нимед получал удовольствие от каждого мгновения, не пытаясь торопиться к развязке.

– После всего, что ты видела на балу, тебе не страшно?– также плавно отстранившись и медленно поворачивая меня под музыку, словно мы не закончили наш танец, спросил Нимедасофер.

– Чего именно я должна бояться?

– Меня, – демонстрируя в усмешке клыки, отозвался Ша. Вид у него при этом был весьма проказливый.

– Не надейся даже,– я чувствовала себя почти счастливой. Было вполне понятно, какие именно желания плещутся на дне этих темных глаз, и в то же время, мне давали шанс передумать. – Напомню тебе, что после моего визита домой, у тебя нет надо мной власти.

– Я помню. И это весьма радует, так как я чувствую твои настоящие эмоции, а не то, что продиктовано волей Ша. Но все же, я немного удивлен, что после всего увиденного, ты чувствуешь себя спокойно рядом со мной.

– Как бы ни прошел бал,– я медленно поворачивалась, почти не чувствуя веся платья и усталости в ногах, хотя простояла в тронном зале несколько часов, – ты сделал все, чтобы я оставалась в безопасности. Так что еше раз: и не надейся. Ты не тот, кто сумеет так просто меня запугать.

– Тогда я спрошу тебя прямо,– Ша остановился, дождавшись, пока я не окажусь напротив, и чуть склонив голову набок, сощурился.– Ты уверена, что не желаешь отправиться спать. Одна. В свою комнату.

Я открыла рот, сама не понимая, что именно хочу сказать, но Ша вдруг улыбнулся, покачав головой.

– Не торопись и подумай хорошенько. Мы никуда не торопимся, Хлоя.

Мены вновь закружили в танце, на этот раз куда стремительней, так что в ушах засвистел ветер. В какой-то миг мы зацепили воздушное зеркало, и его смело, растянув по комнате, словно клубы тумана. Мне даже показалось, что ноги не касаются пола, такими легкими и невесомыми выходили движения.

– Мне очень спокойно здесь, – неожиданно для самой себя, призналась. – Словно я там, где должна была оказаться всегда. Нет ничего такого, что бы меня раздражало.

– Даже то, что дом с упоением ворует твою обувь? – Нимед чуть улыбнулся.

– Но это так ми-ило. Я представляю, как бедняжке скучно и одиноко большую часть времени. Почему бы не позволить ему эту маленькую шалость.

Нимед вдруг, резко остановившись, запрокинул голову и громко захохотал, вызывая внутри что-то такое большое, радостное, словно я сделала ему неожиданный, но весьма приятный подарок. А затем вздрогнуло само поместье.

По гладким стенам вдруг зазмеились тонкие лианы, тут же рассыпаясь на грозди и вспыхивая яркими, словно светящимися в темноте, цветами. Комната наполнилась сладким летним ароматом, почти мгновенно меняя атмосферу внутри комнаты.

– Думаю, еще никто не снисходил до того, чтобы жалеть мой несчастный дом,– вытирая набежавшие от смеха слезы, пробормотал Ша. Поведя рукой, словно я могла не заметить зацветшие вдруг стены, Нимед продолжил.– Посмотри, что ты с ним сделала? Я теперь и не знаю, как им управлять.

– Но это же правда! – Чувствуя себя неловко из-за произошедшего и всего, что было сказано, попыталась оправдаться.– Тебя почти никогда нет, а Мукеш вечно чем-то занят. Никто не присматривает за ним, не восхищается красотой узоров. Тут даже полы теплые!

– Тш,– все еще смеясь, попытался остановить меня фей. – Еще несколько слов, и он для тебя новый этаж выстроит.

Стены скрипнули, и я с невероятной ясностью поняла, что дом, как бы глупо это ни звучало, ждет моего решения!

– Не смей! – видимо поймав то же ощущение, весьма строго произнес Ша, посмотрев на ближайшую из стен. – Запрещаю менять конструкцию дома.

– Ты на него ругаешься, словно на шкодливого кота,– чувствуя потребность защитить столь милое и непонятное неодушевленное, что оказалось, все же имеет какую-то сущность, я легко стукнула Ша кулачком по груди.– А он, между прочим, ничего плохого не сделал.

– Ты забываешь, мой легкий и наивный мотылек, летящий на пламя, что это дом Ша,– Ниме нагнулся ближе, теплым дыханием опаляя шею, словно разговор о характере дома навевал ему несколько иные мысли.– И даже у него бывают скверные идеи и своеобразное чувство юмора. Вот очнешься когда-нибудь в комнатах, у которых нет дверей, потому что ему не хочется тебя выпускать, тогда и поговорим о том, как стоит себя вести с поместьем.

– Он может? Убрать все двери? – мне стало нестерпимо жарко от легких касаний. Все такие же медленны, плавне, наполненные желанием сполна насладиться каждым движением, теперь они разжигали внутри пожар и жгуче желание скинуть платье, к которому я вдруг потеряла всякий интерес.

– Ну, если эта идея пришла в голову мне, чтобы не дать тебе сбежать, то поверь, двери вполне могли бы исчезнуть. Что ты решила, Хлоя?

–Что? – мысли вдруг разлетелись, как камни, брошенные горстью, и я даже не пыталась их собрать.

– Ты хочешь остаться одна? Я не сделаю ничего такого, что тебе не понравится, но мне нужно знать, чего именно ты хочешь, – поймав у основания короткие прядки, что выбились из косы, Ша вынудил меня запрокинуть голову. – Так мне тебя отпустить?