— Ирина, вы долго будете возиться?

Шеф стоял в дверях — подтянутый, одетый с иголочки. Надменный как индюк. Я одёрнула пиджак и улыбнулась как можно любезнее.

— Мой рабочий день закончился пятнадцать минут назад, — заявил шеф, подчеркнув голосом «мой». — Мне что, до ночи ждать, когда вы закончите?

Я собрала волю в кулак и промолчала. На языке висела куча остроумных ответов, но завтра зарплата, и шефа нельзя было злить. Оклад-то ладно. Как говорят физики, исчезающе малая величина. А вот премия!.. За неё стоило побороться. Решит начальник, что я недостаточно хорошо работала — и денег в этом месяце хватит только на квартиру и доширак. С одной стороны, неплохо для фигуры. С другой — я бы предпочла поддерживать форму куриными грудками и салатами. А в идеале — морепродуктами, и крабовые палочки я к ним не относила.

В общем, не в моих интересах было хамить шефу. Поэтому я смиренно опустила глаза и красноречиво развела руками.

Коллеги давно разошлись по домам. Одна я осталась рыться в бумагах. Начальнику позарез понадобился один старый договор. Разумеется, в электронном виде он не сохранился — то ли вирус сожрал, то ли сервер упал. Я перерыла половину строгих чёрных папок, которыми был забит шкаф в кабинете шефа. Бестолку! Договор как сквозь землю провалился.

Дело осложняло то, что шеф не мог точно назвать ни год, ни название фирмы-партнёра. Отделался расплывчатым «лет десять назад были какие-то москвичи». Исчерпывающая информация! Значит, мне придётся перерыть кучу бумаг за год, если не за пять!

— Через полчаса охрана закроет выходы из центра, — бросил шеф и скрестил руки на груди.

Холёный. Надменный. Из тех, под кого прогибается мир.

Я почти закончила, Вадим Иванович, — отозвалась я.

Ага. Взгляд так и падал на ещё два шкафа, доверху забитые одинаковыми чёрными папками. Да тут работы до утра, не меньше! Где же может быть этот дурацкий договор? И зачем такая срочность?

Шеф посмотрел на свои дорогущие часы и поморщился. Он-то никогда не задерживался. Ровно в шесть летел из офиса, как напуганная утка. Был в этом и плюс: он никому не позволял оставаться в офисе после своего ухода. Мы были чуть ли не единственной компанией в Н-ском бизнес-центре, где не перерабатывали даже в предновогодний аврал. Но, конечно, был и минус — в течение рабочего дня из нас выжимали все соки. Ни тебе потупить в ленте, ни уйти пить чай на полтора часа. Чайник смотрел на нас немым укором. Немногие успевали на бегу ткнуть его кнопку. Избранные умудрялись ещё и заварить пакетик и даже донести чашку до стола. Но выпить… Это был неразрешимый квест. У меня самой на столе стояла подаренная бабушкой чашка с надписью «Всем проблемам в жизни нашей улыбаемся и машем». Пока что складывалось так, что я махала нормальному обеденному перерыву, удобному темпу работы, здоровым нервам и отпуску. А они весело проплывали мимо меня.

Вот возьму и с зарплаты закажу плакат «В пору рабочую пашем и ночью». И пусть шеф только попробует заставить меня его снять. Вот прямо завтра и закажу.

Мне, вчерашней выпускнице библиотечного факультета, приходилось совсем несладко. Секретарь же как супермен, должна спасать всех. Составить приказ, заказать воду, облегчить жизнь шредеру, которого снова перекормили бумагой… Кто если не я! Я и спасала — с 9 до 18 без перерывов. Хотя учили меня совсем другому — расставлять книжечки и заполнять формуляры. Но формуляры устарели, книжки перешли в электронную форму, зарплата библиотекаря спустилась ниже уровня моря. Ну а я помахала рукой очередной мечте и пошла в офисные спасатели.

Но на каждого Супермена найдётся свой Главгад. Вот и на меня нашёлся. Лощёный красавец Вадим Иванович Иртеньев. А его Перчаткой Бесконечности стала дурацкая бумажка десятилетней давности!

— Договор должен лежать у меня на столе завтра утром! — сурово сказал Вадим Иванович. — Ищите где хотите!

— Тогда мне придётся провести ночь в вашем кабинете, — не выдержала я. — Раз вы даже год не можете вспомнить!

Ох, не стоило так в лоб. Брови Вадима Ивановича сошлись на переносице. Ну что ж! Я подбоченилась и посмотрела ему в глаза. Раз шеф всё равно рассердился, пусть попадёт за дело.

Тем более, было на что посмотреть. Я давно хотела поспорить с главбухом, что ровно в шесть наш Вадим Иваныч Золушкой сбегает в спортзал и торчит там до упора. Даже в гневе он был хорош. Подтянутая фигура, рельеф мышц прослеживается даже под тёмносиним костюмом, а осанка. Королевская. Сразу видно, кто здесь главный. У нас все девчонки заглядывались на атлетический разворот плеч, сильные ловкие пальцы, твёрдый подбородок. Но шеф держался правила не заводить служебных романов с упорством ледокола, пробивающегося к дрейфующим полярникам.

Вот и хорошо. С таким-то характером только отношений не хватало. Точно индюк. Да, красавец, но надменности в нём хватит на целый английский парламент.

Вот и сейчас шеф облил меня ледяным презрением. Если бы его пронзительно-голубые глаза могли замораживать, я бы уже превратилась в ледяную статую. Или складывала бы слово «Вечность», как в известной сказке. Только не из льдинок, а дурацких договоров!

— Знаете, Ирина, — проронил шеф, — и правда, оставайтесь-ка здесь на ночь, раз так медленно работаете. Разумеется, оплачены эти часы не будут. Беспорядок в бумагах — ваша недоработка.

— Я устроилась всего полгода назад! — запальчиво возразила я. — А этот ваш бардак ещё динозавров застал!

Другой бы поставил меня на место или рассмеялся бы, и мы вместе бы пошли домой. Может, ещё и подвёз бы, если по пути. Только не мой ВадимИваныч.

Ещё один презрительный взгляд ледяных глаз, и шеф повернулся ко мне стриженым блондинистым затылком. Секунду я созерцала безукоризненно прямую спину и широкие плечи, затянутые в дорогой костюм. А после — дверь, в замке которой повернулся ключ.

Что, серёзно? Просто взял и ушёл? И запер меня в своём кабинете?

Нет, это вообще что такое было?

Но спорить было поздно. Нет, можно было постучать, закричать, позвонить, наконец. Но гордость у меня есть или где?

Ладно. Зато я буду первой из всей компании, кто провёл ночь в офисе. Да ещё в кабинете директора! Расскажешь кому — либо не поверят, либо подумают не то.

Ладно. Будем решать проблемы по мере поступления. Сначала посмотрим, где мне предстоит провести ночь.

Я прошлась по кабинету, подёргала ручки дверей и шкафчиков. Личный санузел шефа был открыл и сиял чистотой. Можно будет даже душ принять. Шкафчик с чаем порадовал двумя непочатыми пачками печенья и банкой чая. Я сама заказывала этот чай и знала, что цена этой банки была больше, чем моя зарплата за месяц.

Я достала серебряный поднос (куплен на распродаже в антикварной лавке), фарфоровый чайник (фамильный сервиз каких-то аристократических предков нашего шефа) и чашки к нему. В век посуды из Икеи Вадим Иванович упорно любил антиквариат и изредка соглашался на винтаж. Спасибо хоть самовар не притащил — в шкафчике поблёскивал хромиророванным корпусом мини-бойлер. Я заварила чай, положила кубик тростникового сахара, безжалостно открыла печенье. В кои-то веки нормально выпью чаю на работе! Приглушила свет пультом и сняла с полки очередную папку.

Офисные часы показывали полночь, когда я от души швырнула папки на пол. Договор лежал передо мной! Только радости я не ощущала. Больше злилась на шефа, который давно подушку давит, а я тут вожусь с бумагами, как канцелярская крыса. Даже элитный чай и нежное печенье как-то не особо радовали.

Зато потянуло на размышления. Вот нашла я этот договор, и что? Похвалят меня? Ага, держи карман шире. Премию дадут? Как же! Догонят и ещё дадут. Хорошо если не срежут за хамство. Получала я вроде неплохо, но все деньги уходили на жизнь и оплату съёмной квартиры. Изредка удавалось переслать что-то бабушке, но лишь ценой строгой экономии. Удовольствия от работы тоже не было никакого. Мои усилия никто не ценил, шеф цеплялся к каждой мелочи.