Первой выступила Ангелика. Она действительно немного распелась под таррон. Исполнила песенку об изумрудных холмах. Хитрая какая! Явно выбирала что-то другое, но после зелёного пирожного предпочла именно эту. Голос у неё был неплохой, я подхватила песню аккомпанементом, и получилось довольно приятно. Потом Бланка с Люцией исполнили изысканный танец из тех, что начали входить в моду. Они колебались, будто языки пламени, гибко покачивались и двигались так изящно, что остальные девушки даже нахмурились.

Одна за другой лары выходили и показывали свои номера, а я лишь удивлялась тому, как ловко организовали эти смотрины. Всё было похоже на камерный концерт в кругу знакомых, хоть каждая из нас и понимала, что вокруг – соперницы.

Потом играли в шарады. Я утвердилась в мысли, что Аспер выбрал меня. Ну а как иначе-то? Все эти его внимательные, пытливые взгляды на меня иного означать не могли. Я разрумянилась от радости и время от времени незаметно прикладывала руки к горящим щекам. Все смеялись, и действительно возникало ощущение дружеской компании, но я не расслаблялась ни на миг. Цена ошибка была высока: моя судьба.

– Спасибо за такой чудесный вечер, – с улыбкой сказал Аспер, прощаясь с нами. – До завтра, лари!

Мы вежливо присели перед ним, а он улыбался так чарующе, и казалось, будто эта улыбка предназначается мне одной. Да так оно и было.

В комнаты я возвращалась в благостной дымке счастья, мешавшей думать. Навы почему-то не было, я расшнуровала платье сама, про себя ругая горничную, и с глупой улыбкой нырнула под одеяло.

Проснулась я из-за того, что мне приснилась чёрная пещера, а ещё из-за оглушительного, лютого голода. Во сне он казался будто бы чужим, но, как только рассудок проснулся окончательно, чёрная пещера моментально переместилась в мой живот.

– Нава! – раздражённо воскликнула я.

Но тут же вспомнила, почему её нет. Я же сама отослала её перед тем, как пнула стул. Да… Кажется, стоит поговорить с Марибель. Наверное, Амалия всё же права, и я действительно могла, – ну, вероятность же такая есть, правда, – толкнуть её в тот раз, из-за чего сок и пролился. Вспыльчивая… Да любая на моём месте вспылила бы!

Живот заурчал так громко, будто у меня под ночным платьем спрятался голодный ревущий текко. Я удручённо вздохнула и направилась к шкафчику Навы.

– Госпожа у вас неугомонная. Постоянно гоняет, – сонно пробормотал лакей, мимо которого я прошла в коридоре. – Бедняжки. Ночами спать не даёт.

– Да не говори, – откликнулась я.

Внизу было пусто. Неудивительно, ведь за окном темнела самая настоящая ночь. Я шла крадучись, зажигая лампы только тогда, когда свет от предыдущих уже не позволял различать ступеньки и коридоры. Собиралась найти Наву и устроить ей выговор, но всё же решила сначала наведаться на кухню – от голода начала кружиться голова. Видимо, даже асаллари нужно чуть больше пищи, чем ложечка суфле и кусочек пирожного.

На кухне устало возили тряпками по полу две девушки, да поварёнок начищал до блеска подносы в углу. Три пары глаз повернулись ко мне, и я покраснела.

– Есть хочется…

– Ты смотри, какая бледная, бедняжка, – приговаривала одна из девушек, вернувшись из кладовой с блюдом еды, которую явно подбирала с большим сочувствием. – Загоняли тебя совсем. Госпожа у тебя злобная, да? Ничего. После этих смотрин все, все замуж повыскакивают, помяни моё слово. Не до тебя будет. Отъешься, отоспишься, пока муж эту твою фифу тискает. Ешь, ешь. Рина ругаться не будет.

– А мне? – осторожно подал голос поварёнок, откладывая тряпку.

– А что, убудет с господ, что ли, – хихикнула вторая девушка. – А ну, двигайтесь.

Я ела, не понимая, почему всё ещё не умерла от стыда. За одним столом с кухонными девками… Но пирог был таким аппетитным, а они так весело смеялись, что я просто решила не думать об этом. В конце концов, даже в романах принцессы не умирали от подобного.

А вот от голода или отравы тут умереть вероятность была куда выше. Ну, не совсем от голода, но если в голодный обморок упасть на лестнице, ничем хорошим это явно не закончится.

– Не ходила бы ты одна по коридорам, – предостерегла меня одна из девушек, когда я вставала из-за стола, не в силах вместить в себя больше ни крошки. – Тут, знаешь, разное бывает. Прижмут, поцелуют… А ты вон какая тощая. Не отобьёшься.

– Буду осторожна, – пообещала я, пропуская мимо ушей обидные слова. – Спасибо вам большое.

Крепкий пье, который мне заварили, явно взбодрил. Я шла, вспоминая наставления Дарвы. «Беспорядочный сон приводит к беспорядку в голове», – говорила она. Но что же поделать… Вряд ли мой беспорядок в голове вызван этими ночными набегами на кухню.

Хотя…

– Да что уж там, – сказал явно нетрезвый мужской голос из-за двери. – Наливай. Ортеон этот, твою налево…

Я замерла, будто пригвождённая к полу. Имя нашего дома резануло слух.

– Это всё ф-ф-фикция. Смотрины, ы-ы. Для отвода глаз! Всё давно решено, выбор сделан, п-понимаешь? – продолжал голос. – Амарто уже дали ей свою защиту. Из рук в руки. Он сам, говорили, надел… Теперь, по с… сути, только ритуал остался. Лар, ка-анешн, говорил, что они выберут Ортеон, но не вот так же… Вот Бездна… А она ничё так, – хохотнул мужчина.

– Не в моём вкусе, – сказал второй голос.

– Так не тебе её и мять, хы.

– И не тебе. Ты бы не налегал так… Пожалеешь завтра.

– Отосплюсь. Лар тоже напился. До… кументы сегодня, говорит, подписали. Дастан печать поставил. Всё. Теперь точно без шансов.

– Ну, есть ещё второй. Теомад.

– О-о-ой… Не-е-ет. Он на эту… Юну засматривался. Правда, опять непонятно. Ни да, ни нет. Магистр проклятый сказал, можно и получше найти… Сильнее… Лар говорит, предлагал ему… Э-эх! Проклятый неподкупный Магистериум… Смотри, молчи только… Обо всём. Этого пока никто не знает. Ну, будем!

Раздалось звяканье стекла. Оно вывело меня из оцепенения. Уши пылали. Я кинулась к лестнице, и сердце билось так, что, казалось, вылетит из груди. Аспер выбрал меня, и документы подписаны! Он надел на меня защиту, тот плащ, и теперь нам останется только подтвердить наш союз над артефактом Амарто!

Нава тихо ахнула, увидев меня с утра. Я тоже увидела себя в зеркале, но счастье затмевало всё, и я терпела и капли, которые она щедро заливала в мои покрасневшие от отсутствия сна глаза, и противную пудру, которой она пыталась скрыть лёгкую синеву под глазами и лихорадочно пылающий румянец на щеках.

– Лара, вы так себя до истощения доведёте, – опасливо говорила она, закрепляя последнюю прядь волос в причёске.

Но мне было всё равно. Все мысли были о предстоящей роскошной свадьбе. Какое у меня будет платье? Даст ли Мисалия мне самой выбрать фасон? Ох, как же мне будут завидовать!!!

– Как ты себя чувствуешь? – обеспокоенно спросил дядя, который зашёл проведать меня во время завтрака.

– Прекрасно! – воскликнула я, кружась по комнате.

– Остановись на минуту… Почему ты не ешь? – спросил Римтан, заметив нетронутый поднос с завтраком.

– Боюсь новых покушений на наследницу Ортеон… Дядя, но это того стоит!

Он слегка наморщил брови, потом опустил глаза.

– Девочка наша, – ласково сказал он. – Я пришлю тебе свою порцию, а сам поем в одном из заведений, хорошо? Ты очень осмотрительна. Молодец. Алвизо занимается поиском напавших и оформлением документов. Он придёт чуть позже.

Папа действительно заглянул чуть позже, когда я уже доедала завтрак, который Нава принесла от дяди. Он молча погладил меня по плечу и поцеловал в висок. Счастье пело во мне, но я боялась спугнуть его, поэтому тоже молчала, но глаза всё равно были мокрыми, а в носу щипало.

– Погоди, Иони, – сказал он наконец. – Да что с тобой такое… Помнишь, я говорил тебе о приданом? Римтан посоветовал оформить всё заранее, чтобы в случае замужества оно принадлежало лишь тебе. Я долго думал, но согласился с его доводами. А тут по случаю зашёл в Управление… В общем, я дарю тебе землю.