– Что?! Ты будешь набирать в компанию людей?! Да ты здесь сам только три месяца! Кто вообще дал тебе право говорить со мной в таком тоне?! Сопляк!

Я опустил взгляд и посмотрел на руки. Пять пальцев на каждой, цвет нормальный. Это не сон, и отец не превратится в агрессивную глыбу-мутанта, но на словах может атаковать похлеще, чем во сне. Пусть это не сон, но и эта реальность тоже переменчивая игра со своими правилами.

– Молчишь? Вот подумай о своём поведении… – начал выговаривать отец.

Как там писал Кастанеда? Настоящие чёрные маги – это наши близкие? Будут пытаться заставить играть по тем правилам, которые принимают сами. А правда в том, что эти их правила – иллюзия. Как и сон.

– Я же для тебя старался! А ты? – в голосе отца появились примирительные нотки.

– Ты сам дал мне такое право, – я посмотрел ему в глаза. Серые, с холодными льдинками на дне. Сильный противник. Но он уже проиграл этот бой.

– Что? Какое право? – не понял отец.

– Право спорить, критиковать, давать советы, – ответил я. – Ты же не как простого менеджера меня позвал, а как напарника, даже как наследника. Значит, я могу вносить свой вклад в развитие бизнеса. Большой бизнес нельзя развивать только за счёт собственных сил, нужно определить руководящие посты и дать им возможность для манёвра. Проверять каждый шаг самим наших возможностей не хватит.

Я увидел, как отец снова закипает, и продолжил:

– Но если ты считаешь, что у меня такого права нет, что я простой менеджер, то тем более обязан удовлетворить мои пожелания о восьмичасовом рабочем дне. Ну, или уволить. Как будет удобно. Решение за тобой. И да, сегодня я уйду на тренировку в шесть в счёт прошлых переработок.

Я встал из-за стола и быстро прошёл мимо отца. В какой-то момент показалось, что он кинется на меня: контроль гнева всегда был его слабой стороной. Он напрягся, сжал кулаки так, что костяшки пальцев побелели. В голове даже мелькнула картинка: отец набрасывается на меня, моя голова ударяется о дверной косяк, черепная коробка трещит, кровь, мозги летят в стороны. В конце концов, я так и не узнал, от чего умерла Лидуня. Я отогнал эту мысль, отголосок первого блока. Это не мой отец, это представление о нём. А мой отец не кинулся и даже не прошел за мной. Даже не повернул головы.

Весь день меня не покидало ощущение, что я его смертельно обидел. Я старался отогнать эту мысль и пытался успеть сделать за день то, что проспал утром. Но, конечно, катастрофически не успевал. К вечеру, измотавшись вконец, понял, что даже если приехал бы вовремя, всё равно не уложился бы в восемь часов. А значит, всё-таки этот разговор был нужен. Раз уж так вышло, что я живу в двух мирах, для второго тоже нужно время. Даже если решить, что ведьма получила своё и забила на меня, повернуть назад я уже не мог. Как заключенный, почувствовавший вкус свободы, я больше не хотел в клетку реала. Надо было вытащить все крюки, открыть в себе новые качества, отпустить разум на волю. И, конечно, узнать, что задумали неорганы.

Закрыв недочитанный документ прямо на середине, я поспешил на тренировку.

Аржаны снова не было. Ещё одна загадка, которую нужно разгадать. Я позанимался со всеми белыми поясами по очереди и стал посматривать в сторону старших. Василий поймал мой взгляд и, хитро улыбнувшись, подошёл.

– Ну что, онегае симас? – спросил он, уже схватившись за рукоять боккена.

– Онегае симас, – ответил я, поклонившись, предчувствуя очередное мучение. Выжмет меня, как тряпку, и снова будет тыкать мечом в живот. С другой стороны, от одной этой тренировки пользы будет больше, чем от ката с равными по поясу. Там мы оба невпопад ворочаем мечом, стараясь не накосячить в технике, а Василий уже работает с партнёром, атакует, показывает слабые места.

Но в этот раз он, видимо, был в хорошем расположении духа, не наваливался нахрапом и даже дал пару раз пройти в центр.

После ката мы снова ритуально поклонились друг другу и я, отдышавшись, стал оглядываться по сторонам, к кому бы ещё пристать.

– Что, её ищешь? – Василий легонько толкнул меня в бок и встал рядом. – Которое занятие грустным взглядом по залу бродишь.

– Кого её? – притворился я, хотя понял сразу, о ком речь.

– Аржану, тувинку нашу, – улыбнулся Василий. – Не переживай. К родителям она уехала, навестить. Скоро вернётся.

Он хлопнул меня по плечу и, не дожидаясь ответа, пошёл по залу к стойке с длинным оружием.

Вот ведь! У меня как камень с души упал. Уехала в отпуск, август же. Самый сезон. А я уже напридумывал всякого, ведьму хотел трясти.

– Почему не работаете? Уже устали? – Сенсей вырос словно из-под земли. – До конца тренировки ещё двадцать минут.

– Да я вот сейчас, пару найду! – спохватился я.

Но сенсей остановил меня, коснувшись рукава кимоно.

– Я наблюдал за вами. Хорошо отработали с Василием. Стали понемногу чувствовать центр.

– Да это он как-то мягче работал в этот раз, – ответил я.

Сенсей улыбнулся.

– Иногда нам только кажется, что изменилось что-то внешнее. Иногда на самом деле меняемся мы, внутри, – он наклонил голову и посмотрел на меня. – Вы думаете, что просто тренируетесь, осваиваете боевое искусство. Но на самом деле сейчас вы учитесь по-новому взаимодействовать с миром. Находить свой центр и работать из него. Воин должен отслеживать не только обстановку, но и себя. Так что вот вам практика на каждый день в дополнение к занятиям – старайтесь действовать из центра и оставаться в нём в любой ситуации. Не позволяйте событиям или другим людям вывести вас из него. Понятно?

– Ну-у-у, – протянул я, – если честно, не совсем.

– Что значит держать центр в ката, вы уже знаете, – прищурился сенсей. – Представьте, что фехтуете с другими людьми, с окружающим миром, с обстоятельствами. Не давайте вывести вас из равновесия.

– Теперь понял, – кивнул я.

– Хорошо, – сенсей указал на противоположный конец зала. – Вот Олег освободился. Поработайте с ним.

Я не выполнил указания сенсея, не смог сохранить свой центр даже до конца сегодняшнего дня. Отца дома не было. Вспомнился сегодняшний неприятный разговор. И ни звонка, ни традиционного сообщения во сколько и в какую переговорную приходить на работу. Кажется, завтра у нас встреча с партнёрами в десять.

Завёл будильник, немного помедитировал, созерцая аметист, и улёгся спать пораньше. Нужно использовать комнату, пока есть возможность, и встретиться с неорганами. Если останусь без поддержки мандал, то вряд ли получится осознаваться так часто.

Конечно, нужно во всём стараться получить лучший результат. Но на деле выйти может совсем по-другому. И это тоже надо учитывать.

Ночь выдалась просто кошмарной. Началось с того, что я зачем-то уже в кровати стал раздумывать о своём разговоре с отцом, о том, как мог задеть его. Что отчасти он был прав, работал не покладая рук, теперь стар, надеется на сына. А сын вот так вот. Не даёт поддержки. Потом перед глазами встала та самая Нина Санна, в честь которой я читал стишок на детском утреннике. Усталая и злая, она кричала на меня во сне. Потом крюк каким-то образом снова оказался в горле, и я пытался его вытянуть, а Верочка из бухгалтерии смеялась. Кот из сна обзывал меня дурнем и пытался напрудить мне в ботинки. Когда перед глазами появилась заплаканная Катька и стала меня душить, я проснулся в холодном поту.

Вот чёрт!

Я выдохнул, дотянулся до смартфона и посмотрел на часы – до будильника оставалось всего сорок минут. Можно было либо повторить вчерашний опыт, либо даже не пытаться заснуть снова. Я выбрал последнее и решительно откинул одеяло. Сел, опустив ноги на прохладную плитку, потряс головой, чтобы окончательно отогнать остатки кошмаров.

Сходил с неорганами в библиотеку, блин! Даже в дневник-то записать особо нечего.

Я подошёл к окну, распахнул блэкаут-шторы и посмотрел на пробуждающийся город. Вспомнил указания сенсея о центре. Что ж, надо постараться. Это лучшее, что можно сделать после такого провала.