Чтобы снова встретиться с девушкой во сне, не было и речи. После похода в библиотеку с неорганами сны вообще перестали сниться, сколько ни старайся. Я начал перепросмотр, но это не помогло. Мои эзотерики весь чат усыпали сообщениями, что эта техника требует затрат энергии. Тут я не совсем понимал, ведь она делается, как раз чтобы эту энергию высвободить. Оставалось надеяться, что такие затраты – всего лишь временное вложение. Как в бизнесе. Сначала вносишь капитал – потом получаешь прибыль. Хотя насчёт бизнеса я не был так уверен. Отец до сих пор вкладывал туда все силы, и с появлением новых крупных проектов нагрузка только возросла. Может, дело всё-таки не в перепросмотре, а в этом отцовском эгрегоре, в фирме, которая пытается выпить нас досуха? Надо будет что-то с этим сделать. Одно радовало – ведьма испарилась. Не было её в офисе всю неделю после истории с индюками. И отец даже не пропадал на выходные: субботу и воскресенье мы проверяли документацию по проектам. И с разговорами он не лез, только по работе. Мы установили негласное табу на эту тему. В моей жизни наступило затишье, и я решил использовать его с умом: в каком бы убитом состоянии не приползал домой, всегда уделял перепросмотру минимум час. Под это дело я приспособил Лидунин шкаф в спальне. Припомнил объяснение Оли, что пространство должно быть замкнутое, чтобы давить на кокон, то есть на мою энергетическую оболочку. Сам я её не видел, но поверил рассказам эзотериков и Кастанеде, что она есть и что я – светящееся яйцо. Совет вспоминать случаи, когда я не оправдал надежд отца, оказался дельным. Раскопать удалось немало. От потери ключей до мелкой аварии – двенадцатилетним засранцем покоцал наши бесценные старые жигули, когда отец дал мне порулить.

Честно, я и не думал, что всплывёт столько всего, да ещё в подробностях. Но события текли одно за одним – только успевай дышать да мотать готовой из стороны в сторону, как завещал Кастанеда. Хотя последнее я быстро прекратил. Дико болела шея. Может папаша Карло придумал этот нюанс, чтобы поиздеваться над адептами? Поскольку и без этих мотаний всё вспоминалось прекрасно. Одна только проблема: не помогало от крюка, живот по-прежнему окатывало теплом во время тренировок или переговоров по бизнесу, потом на некоторое время появлялось красное пятно. Держать центр так и не получалось.

В пятницу сенсей подлил масла в огонь:

– Андрей, центр – это очень важно. И здесь речь не только о тренировках или настоящем сражении. В жизни мы постоянно сталкиваемся с препятствиями, преодолеваем их, вступаем в неявный бой с разными людьми. Нет, конечно, не на мечах, – сенсей улыбнулся. – Но отстаивать свои интересы случается. И поверьте, люди чувствуют, когда вы хорошо держите центр. Неважно, отдают они себе в этом отчёт или нет. Да вы и сами чувствуете: встречали, наверное, человека, которому даже не хочется перечить? Который чётко знает, что ему нужно и что делает? А есть люди – со всеми соглашаются, мягкие, делают что-то, даже если не хотят. Их можно на многое уговорить, и некоторые этим пользуются. Таких вы тоже знаете?

– Ага, – согласился я.

– Чтобы идти по Пути, нужно уметь держать центр. И тогда людям или обстоятельствам сложно будет заставить вас свернуть с него или потерять цель.

Я кивнул и мысленно вздохнул. И так стараюсь с этим проклятым крюком, а перепросмотр не помогает.

Возвращаясь после тренировки, я заглянул в «ВК». Воскресная встреча с эзотериками была в силе. Мне обещали рассказать про библиотеку, которую они почему-то называли Хроники Акаши. В воскресенье вроде бы никаких рабочих мероприятий не намечалось.

В квартиру я вошёл уже около одиннадцати и надеялся, что отец уже спит. Или работает в кабинете, и у меня получится тихонько проскользнуть в ванную, а потом и в спальню, как получалось всю неделю. Но на кухне горел свет.

– Привет, Андрей, – отец появился на пороге, чуть только я вошёл. – Как тренировка? Ты не голоден?

– Устал что-то, – ответил я, косясь на дверь ванной. – А так, поел уже, я частенько после выхода из зала в «Сабвее» сразу беру сэндвич, чтобы на ночь не есть.

– Всухомятку ел, значит? – уточнил отец. – Давай-ка чайку выпьем.

– Да не, спасибо, пап, не хочется.

– Тогда я выпью, а ты посидишь, – отец сменил тон на приказной. – Поговорить надо.

Я кивнул и поплелся за ним в кухню. Не зря ведьмы всю неделю не было видно в офисе. Точно что-то затеяла. Может, поставила условия: я или он. Отец держался, а сейчас скажет: «Андрюша, ты уже большой мальчик с папой жить. Езжай-ка к себе в Бибирево». И плакала комната. И защита. А там ведьма уж так прижмёт, что придётся ей доступ в отцовскую квартиру открыть. И на чью помощь рассчитывать? Неорганов? Вот это вряд ли.

Этот сценарий я прокручивал в голове много раз с того самого разговора. Как мог, оттягивал. И вот, то, что должно случиться, – случилось, а я ничего не успел сделать. Перепросмотр этот, толку никакого.

– Как с Катей? Не пробовал помириться? – спросил отец.

Ага, понятно, куда ты клонишь.

– Нет, мы расстались. Насовсем, – ответил я. – Она с квартиры съехала.

– Жаль, хорошая была девушка. Мне понравилась, – покачал головой отец и отхлебнул чаю.

Мне он тоже налил-таки кружку, а я отхлебнул большой глоток, потому что пить на самом деле хотелось.

– Бывает, приходится расставаться даже с хорошими людьми.

– Иногда они уходят сами, – кивнул отец. – Навсегда. Но встречаешь других, тех, кто будет дальше тебя поддерживать, помогать расти, развиваться. Одному, как волку, не прожить, Андрей.

– Я тебя поддерживаю, – сказал я.

– Да. Спасибо.

Отец отхлебнул и помолчал.

Как он хитро зашёл, однако. Обо мне, значит, заботится.

– Конечно, после смерти Лидии тяжело, но я всегда рядом, – продолжил я. – Ты меня вырастил, воспитал. Вот даже сейчас помогаешь с работой, в своё детище, в бизнес принял. Я тебе очень благодарен, правда. Поэтому позволь оказывать тебе посильную поддержку. Если что-то гнетет, переживаешь, не держи в себе. Я же твой сын.

Под его удивлённым взглядом я прервался.

Недостаточно искренне? Не поверил? Но ведь так всё и должно выглядеть с его точки зрения: он вырастил меня, взял в бизнес, я должен быть ему благодарен. Почему удивляется? Считает меня эгоистичным засранцем?

Да, я недоволен некоторыми моментами, ведьмами, впахиванием по четырнадцать часов в день, но я и правда так думаю, в общих чертах. Хотя в детстве, в детстве было лучше. Благодаря перепросмотру я вспомнил то чувство сродства, что ли, поддержки, которое возникало у меня всегда, когда отец был рядом. Если бы не Лидуня.

Отец встал, открыл дверцу холодильника и вытащил две Балтики. Одну поставил передо мной. Щёлкнул кольцом, и банка зашипела, выпуская воздух. Отец смачно отхлебнул и снова уставился на меня.

– Конечно, вышло так, что последние годы мы почти не общались, – продолжил я, и отец неожиданно вздрогнул, отводя взгляд. – Но есть ещё время всё наверстать. Как в детстве, помнишь, мы и стрелять ездили вместе, и машину ты мне дал поводить, а я врезался в дерево, фары разбил. Страшно испугался тогда, а ты не ругал почти. Теперь-то я представляю, какая была ценность для нас эта машина.

– Ты до сих пор помнишь? – отец снова поднял взгляд, в котором читалось удивление. На этот раз вполне искреннее. Будто снял маску на мгновение.

– Да, я многое из детства помню. Про самолёт ещё. Правда, смутно. На даче, совсем мелкий тогда был, – я вспомнил кошмар, когда задал комнате команду «внутренний сон». – Ты не помнишь? Конструктор такой, тугой, винтами надо было скручивать железки с дырочками. А он никак.

Пальцем в небо. Попытка наудачу. А вдруг повезет? Вдруг это было на самом деле?

Отец на секунду наморщил лоб, и я отметил движение глаз: влево и вверх. Вспоминает.

– Был такой, правда! И как ты только помнишь? Тебе всего-то четыре года тогда только исполнилось!

Я открыл своё пиво и приложился. Ура!

– На самом деле очень смутно всё. Расскажи поподробнее.