Да уж, с аппетитными куколками один недостаток — катастрофическая нехватка мозгов!

— Милана, — стараюсь не орать, потому что слышу шум у двери и шаги по дорожке. — Дядя хотел увидеть мою невесту перед тем, как вписать ее в завещание!

— Что?

— А то, что мне пришлось познакомить его с первой попавшейся горничной. И запомни хорошенько, ее зовут Оля. Для всех теперь она моя невеста. Повтори!

— Оля — твоя невеста.

— И до оглашения завещания ее горничной будешь ты.

— Я? Горничной?

— Конечно, если хочешь видеться со мной. А если нет, никто тебя не держит.

Милана поджимает губки и отворачивается к машине.

— Теодор! Твоя невеста ищет тебя! — кричит издалека Ник.

Я оборачиваюсь. Зам приближается широкими шагами, а за ним неуклюже семенит Оля. Ее и без того щуплое тело зажато, в глазах читается тревога.

— А это, смею предположить, ваш багаж? — спрашивает Ник с издевкой и кивает на гору чемоданов.

Оля с ужасом смотрит на Миланкины сокровища. Хм, а ведь тут вещей только на неделю.

Но, минуточку, почему он так с ней разговаривает?

— Я же говорил, их привезут позже, — цежу сквозь зубы. — Горничная Оли их привезла.

— Это ваша горничная? — Ник снова поворачивается к Оле и дергает ее локоть, отчего по лицу девушки пробегает судорога.

Да что он себе позволяет? Она же все-таки моя невеста, пусть и фиктивная.

— Конечно, Ник! У Оли есть горничная. Помощница, если хочешь. И немедленно отпусти ее руку, — шагаю к заму и разжимаю его пальцы. На белой коже четко видны следы слишком жесткой хватки. Мои пальцы мимо воли пробегают по руке девушки. — А еще у Оли очень нежная кожа.

Я что, это вслух сказал? Ну и олух!

Оля вздрагивает. Вспоминаю, как худышка плакала у кровати дяди, а ведь она знала его лишь пару минут. Да, похоже, нервы у девушки такие же тонкие, как и другие части тела. Надо с ней помягче.

— Замерзла? Ничего, сейчас Милана разберет твой багаж и найдет что-то потеплее.

Ник фыркает и идет к машине.

А я наклоняюсь к маленькому ушку и шепчу, стараясь успокоить:

— Еще немного терпения, Оля. Я все обдумал, объясню наедине. Тебе понравится.

Она качает головой и тянется к телефону. Девушка смотрит на малюсенький экран кнопочного барахла, и в ее глазах снова проскальзывает это выражение — тревоги и неподъемного отчаяния.

Кажется, она говорила, что кто-то из родных в больнице?

Профессиональные навыки бизнесмена тут же просыпаются и берут на заметку эту мысль. Знать болевые точки и слабости людей, с которыми имеешь дело, очень полезно. Будет намного легче договориться.

Теодор

Отправляю Милану с чемоданами наверх, подальше от слишком любопытного зама, а Олю завожу в свой импровизированный кабинет.

Во время болезни дяди пришлось перебраться из стильной квартиры возле офиса в этот пафосный особняк. Он мне никогда не нравился — не дом, а музей. Зачем дядя такой отгрохал? С винным погребом, библиотекой, мини-кинотеатром и бассейном. Хотя сам практически жил в офисе. Странный был старик.

Оля устало опускается в кресло. Замечаю ее бледность и вспоминаю, что она ничего не ела с утра.

— Хочешь перекусить?

— Нет, спасибо, Теодор. Давайте сразу к делу.

— Чашку кофе?

Девушка кивает. Подхожу к письменному столу и по внутренней связи делаю заказ на кухню.

— Для начала предлагаю перейти на «ты». Мы же все-таки жених и невеста, — пытаюсь разрядить обстановку, но Оля не улыбается.

— Хорошо, Теодор. Давай на ты. Ты — бессовестный обманщик и лицемер! — вдруг вспыхивает девушка. — Как можно было лгать умирающему? В его последние минуты думать о своей выгоде? Это… Это ужасно! Ты хоть понимаешь, как это бесчеловечно? Это предательство!

Оля вскакивает и начинает расхаживать по комнате. Прислоняюсь к столу и разглядываю невесту.

Хм, а в ней есть огонек! Щеки от гнева порозовели, глаза блестят, губы подрагивают.

За реакцией Оли любопытно наблюдать. Она отсчитывает меня, словно учительница прогульщика. О, так у нее же педагогическое образование!

— Я не думал о выгоде, я просто хотел успокоить старика. Ты сама слышала, что он изменил решение в последний момент, — отвечаю уверенно, ведь так все и было на самом деле.

Оля останавливается напротив и бросает ненавидящий взгляд. Это выглядит даже мило. Девушке приходится задирать голову, чтобы смотреть мне в глаза.

— В следующий раз воспитывать будешь своих учеников. Сюда ты пришла работать горничной, — напоминаю девчонке ее место. — Но у меня есть предложение получше. Не придется даже пыль вытирать. Ты всего лишь побудешь моей невестой три дня и за каждый день будешь получать тысячу долларов. Согласна?

Я назначил стартовую цену и жду, что Оля начнет торговаться. Но она уводит разговор в другую сторону.

— Почему три дня?

— На третий день пройдут похороны, а после них огласят завещание.

— Что потом?

— Потом ты напишешь отказ от своей доли в пользу меня и получишь за это еще десять тысяч. Вопросы?

Девушка делает порывистый вдох и покачивается. Придерживаю ее за руку. Ну что за слабонервная мне попалась?

Оля распахивает тревожные голубые глаза и выразительно смотрит на мои пальцы.

— Что значит, буду невестой? — серая мышка кусает губу и мило краснеет.

— Что входит в список моих… э… обязанностей?

— Ничего, что испортит репутацию училки, — улыбаюсь насмешливо. — Для этих целей я приметил одну «горничную». Она как раз разбирает сейчас чемоданы. Да, и что касается, гардероба…

Выразительно оглядываю ужасное платье.

Оля судорожно одергивает край, но это никак не скрывает ее худых ножек.

— Милана отвезет тебя завтра на шопинг. Сама понимаешь, на похоронах будут журналисты. И, прошу, сделай что-нибудь с прической. — Тянусь к ее растрепанными локонам и поправляю один особенно торчащий.

Прядь скользит в пальцах, словно шелк. Такая мягкая. Должно быть, потому что цвет натуральный. Сейчас Оля напоминает мне уличного котенка, его хочется накормить, искупать и расчесать.

Девушка отшатывается от меня и смотрит настороженно.

— А что будет, если я не соглашусь?

— Ну вот, зачем ты так, Ольга? — напускаю на себя грозный вид.

Порой намек на превосходство дает больше результатов, чем тысяча слов самых логичных убеждений. Этому меня научила сама жизнь.

— Подумай о своих близких. Зачем тебе лишние проблемы? Тебе и так есть о ком волноваться, ведь так? — делаю пробный бросок и наблюдаю за реакцией. Попал?

Девушка бледнеет и замахивается на меня ручкой. Без усилий перехватываю тонкое запястье.

— Не смей! Ты… ты чудовище!

Ого! Кажется, я задел осиное гнездо. Нет, эта линия переговоров была неудачная.

— Я… я пойду к журналистам!

Все ясно, демонстрация силы на эту девушку не действует.

— Ну все-все, Оля! Успокойся, я пошутил.

— Не смей приближаться ко мне или к Косте! — кричит она громче.

— Хорошо, как скажешь, я лишь хотел, чтобы ты согласилась, — удерживаю девушку за плечи и немного встряхиваю, чтобы она пришла в себя. — Я ничего не сделаю твоей семье и тебе, слышишь? Я лишь искал твое слабое место.

— Отпусти! Не трогай меня, подлец! Подлец и лгун!

О нет, только не это.

Краем глаза вижу, как поворачивается дверная ручка.

Кто может вломиться ко мне без стука? Точно не прислуга. Милана не выйдет из комнаты, пока не разберет багаж и не развесит свои тряпки по цветам.

Ох, как же некстати серая мышка решила показать характер!

Времени нет, остается закрыть девушке рот единственным подходящим способом.

Прижимаю к себе худышку. Она делает слабые попытки вырваться, но это без шансов. Приподнимаю подбородок и ловлю ее кричащие губы.

Она морщит лицо в попытках отстраниться. Надеюсь, со стороны это похоже на страстный поцелуй.

Девушка сопротивляется еще несколько секунд, а потом ее тело расслабляется. Ну вот, так лучше. Ее губы словно тают под моим напором, поддаются. Я вдыхаю запах ее кожи, такой тонкий и неуловимы. Не обращал на него внимания до сих пор. Но теперь он кружит мне голову.