— Но… — я останавливаюсь, Тео продолжает идти, отчего я чувствую рывок и впечатываюсь в его спину.

— Что еще ты придумала? — поворачивается и нависает надо мной Тео.

— Там ключ и паспорт, — шепчу одними губами.

Теодор шумно вздыхает и возвращается в зал.

— Обними меня, — слышу у самого уха.

— Что?

— Я сказал обними меня, обопрись на мою руку, — притягивает к себе ближе. — Если помнишь, мы обсуждали этот пункт.

— А… Да, конечно, — чувствую, как деревенеют ноги, а руки становятся словно не мои — неловкие и неуклюжие.

На террасе я быстро нахожу сумочку и с сожалением смотрю на огромные колпаки. Днем совсем не было времени нормально поесть. Теодор ловит мой взгляд и кивает персоналу:

— Запакуйте.

Официанты уносят блюда. Теодор залпом осушает бокал с минералкой, смотрит на барную стойку и облокачивается спиной на прозрачные перила. Протягивает руки.

— Иди сюда.

— Что?

— Быстрее!

Шагаю в кольцо его рук. Оно стремительно сжимается. Теодор поворачивает меня к себе в пол оборота.

— Улыбайся, — он наклоняется, носом отодвигает пряди волос и прикусывает мое ушко. — Сделай вид, что тебе нравится, — щекочут губы и запускают по моей коже электрические разряды.

Непроизвольно закрываю глаза и чувствую, как колотится сердце.

Мне сладко и тревожно одновременно. Это он для Ника опять — приходит запоздалая мысль. Но телу этого не объяснишь. Оно реагирует на нежные касания, на солнечный, терпкий аромат. Шея горит под горячими поцелуями, сердце громко колотится.

Теодор приподнимает мой подбородок, заставляя тонуть в глубокой зелени глаз. На мгновение он бросает взгляд в сторону, в глубь зала.

— А теперь мы целуемся, словно влюблены, — приказывает так же уверенно, как обычно.

Чувствую, как подкашиваются ноги, и сильнее опираюсь на мускулистое тело.

Хорошо, что на террасе больше никого, и в зале напротив заняты только несколько столиков. Ах да, и Ник у бара!

Соберись, Оля. Это всего лишь поцелуй. Представь, что играешь в постановке спящей красавицы. Нет, не подходит. Она же там спит, а мне надо изобразить влюбленность. Тогда Ромео и Джульетта, акт первый, сцена пятая.

Снова закрываю глаза и тянусь к его лицу. Рука Тео зарывается в мои волосы на затылке, губы движутся медленно, легко. Почти механически. Ох, как же я ненавижу его в этот момент!

Для него поцелуй ничего не значит, просто очередное представление. А я целовалась всегда только по любви. Ну ладно, по симпатии, и один раз из интереса. Самый первый.

Но ни один прошлый поцелуй так не действовал на меня. Я хватаюсь за лацкан пиджака Тео, потому что мир раскручивается вокруг меня все быстрее. В голове лопаются пузырьки, а тело плавится, теснее прижимаясь к мужскому рельефу.

И этот запах. Мне хочется вдохнуть его глубже и не выпускать из легких. Моя рука сама ползет вверх, касается крепкой шеи.

Теодор обхватывает мое лицо двумя руками и подключает язык.

О боги, мое тело забывает дышать и ловит каждое движение, откликаясь горячими волнам удовольствия.

Его пальцы гладят мои щеки, Тео отрывается на мгновение и упирается в меня лбом. Сочные губы в сантиметре от моих.

— Неплохо… совсем неплохо притворяешься… — выдыхает, перемежая слова легкими поцелуями. — Надеюсь, Ник оценил твои старания.

Часто моргаю, приходя в себя, и еле сдерживаю порыв вцепиться в его золотистую шевелюру.

Подлец, какой же он подлец и лгун! Слезы снова подступают к глазам, но в этот раз я их сдерживаю и упираюсь кулаками в твердую грудь.

— Если мы закончили, я поеду домой. Не надо провожать, — меня трусит от злости.

Теодор перехватывает мое запястье, а другой берет со стола фирменные пакеты. Я не заметила, когда их принесли — совсем потеряла связь с реальностью, пока красавчик разыгрывал сцену страсти. От этого становится еще противней.

Хорошо, что вечер закончен. Скорее домой, в душ, а завтра с утра — к Косте. Эта мысль успокаивает.

— Планы поменялись. Предлагаю продолжить вечер в другом месте.

Теодор не ждет моего ответа. В своей обычной решительной манере парень кладет руку мне на плечи и направляет к выходу.

Оля

Дурочка! Ну какая я дурочка! Ругаю себя, пока Теодор ведет машину по вечернему городу.

Мне показалось, что я небезразлична Тео. Он слушал и утешал, обнимал так, словно готов защитить от всего мира.

А оказалось, что он готов на все ради наследства.

Красавчик думает о бизнесе, а я думаю о его поцелуях.

Идиотка наивная! Ты что, не видела его девушку? Мысль о Милане врезается в меня острым лезвием.

Тем более, что теперь я знаю ее лучше. И она не пустая кукла — заканчивает экономический факультет, знает три языка, любит животных. Да, у нее есть пунктик насчет одежды. Но что плохого в том, что человек следит за модой?

А мне не мешало бы следить за своими мыслями. Я снова вспоминаю трепет от недавних поцелуев и меня охватывает досада. Почему я так реагирую на Теодора? Да, высокий, загорелый, мускулистый. И этого тебе достаточно, Оля?

Нет. В памяти всплывает наш недавний разговор. Мне нравится его увлеченность, профессионализм. Сила воли. Вспоминаю, что говорил о нем покойный дядя. Теодор всего добился сам. Он создал нечто удивительное в своем деле, и он очень упорный. А еще — одинокий.

Бросаю взгляд на парня.

Несколько прядей упали на высокий лоб. Руки с выверенной точностью управляют машиной. Во взгляде зеленых глаз холод и отстраненность.

Каково это? Расти без родителей? Я должна отчасти понимать Теодора.

Папа умер от сердечного приступа, когда мне было четыре. Я почти его не помню. Но у меня всегда были Костя и мама. А у Тео? Деньги и вечно занятый работой дядя-бизнесмен.

— День прошел, а мы так и не узнали друг друга как следует, — сухо замечает мой жених. — Не хочу, чтобы кто-то нам мешал.

Я ловлю себя на мысли, что действительно хочу узнать о нем больше. Тем временем машина въезжает в подземный паркинг огромного небоскреба.

— Я решил, что в моей квартире нам будет удобней. Не люблю дядины хоромы, — морщится Тео.

Парень глушит двигатель, берет пакеты и идет к лифтам, крепко держа меня за руку.

— Ты хочешь, чтобы мы ночевали вместе? — вздрагиваю от мысли об этом.

— Я хочу, чтобы ты была возле меня постоянно. Я имею ввиду каждую минуту. Это мы тоже обсуждали, — чеканит холодным голосом Тео.

Он заходит в просторную кабину лифта, но не отпускает мою руку, словно я могу испариться каждую секунду.

— Но у меня нет с собой никаких вещей.

— Милана привезет.

— Мне нужно передать деньги брату.

— Я скину на карту.

Воздух между нами электризуется. Я чувствую, как мои жалкие попытки увернуться раздражают Тео.

Он напряжен и, похоже, сдерживает гнев под тонким слоем напускного спокойствия. Сама же я испытываю легкую панику.

Сейчас он закроет меня в квартире, и заставит делать неизвестно что. А ведь мы так хорошо общались в ресторане, тепло и доверительно. Да что с ним случилось, почему он замкнулся и включил бесчувственного командира?

Мысленно прокручиваю наш разговор за столиком, пока лифт беззвучно взлетает на какой-то поднебесный этаж. На площадке всего две двери. Тео открывает бронированную дверь и подталкивает меня в темноту.

— Вот мы и дома, дорогая, — насмешливо говорит Теодор, отключает сигнализацию и щелкает кнопками.

Меня на миг ослепляет огромное пространство квартиры-студии.

Светлая мебель, высокие потолки, окна во всю стену, сейчас закрытые белыми панелями. На кухне блестит хромом дорогая техника. А это что? Похоже, лестница на второй этаж.

На несколько минут все мысли вылетают из моей головы. Я с интересом рассматриваю шикарную квартиру. Она почти стерильно чистая, только небольшой слой пыли говорит от том, что тут никто не жил последнее время.

Широкий диван причудливой формы, проектор, несколько стеллажей с баночками и бутылочками разных размеров и форм.