— Поверить не могу, — выдавил мой напарник, пока с ворот спадала огненная пелена. — Как ты это делаешь?

— Делаю что?

— Находишь в каждой бочке затычку.

— Ты сейчас злишься или в восхищении? — не поняла я.

— Да я и сам не знаю, — вздохнул Золин. Сунул нос в воротник и пробормотал: — Мне бы кофейку.

— Тебе бы щелбана.

Нам даже провожатого выделили, что было в крайней степени и странно и неожиданно одновременно. Мы с Золином чувствовали себя жутко неуверенно, когда внушительных размеров мужчина заговорил мягким голосом:

— Нас предупредили о вашем приходе. Я провожу вас на нужный этаж. Но прежде мне придётся проверить вас на наличие несанкционированных предметов.

Надо же, как завуалировал. Сказал бы сразу: боимся прослушки.

Нас пощупали. Причём пощупали так основательно, что я чуть со стыда не померла. Потом этот высокий, крупный мужчина, облачённый в форму стражника и имеющий довольно неказистое лицо, повёл нас к лестнице тюрьмы. Мы прошли мимо столовой, встречая на пути закованных в наручники преступников, которых вели на завтрак. За столовой оказалась лестничная площадка. На ней остро пахло сыростью и землёй, а стены были покрыты плесенью.

Мы спускались довольно долго, что заставило меня всерьёз задуматься, что ведут нас, скорее всего, на какие-то подземные этажи.

— Тут держат политических преступников, — это были первые и единственные слова от провожатого за время нашего пути.

Он довёл нас до огромной железной двери с мутным прямоугольным окном и жестом указал на замочную скважину.

Мы с Золином переглянулись, но стражник упрощать нам задачу своими пояснениями не стал. В итоге до нас не очень быстро дошло, что ключа у него нет. Зато есть у меня.

Внутрь он заходить не стал. Как только дверь отворилась, он пропустил нас, а сам остался в коридоре, оставив нам небольшую щёлочку, чтобы замок не захлопнулся.

Тут было примерно десять камер — по пять возле каждой из противоположных стен. Занята была только одна.

— Что ты собираешься спросить? — тихо поинтересовался Золин.

— Ещё не знаю.

Мы неспешно приблизились к узнице. Это была та самая девушка, которая зачем-то попыталась напасть на Аспида Гаркова. Видимо, конс-маги не смогли её расколоть. Но тогда почему я? Чего от меня собирался добиться отец Джексона?

— Ты не мог бы осмотреть помещение? — тихо обратилась к Золину.

Парень понятливо кивнул и оставил меня один на один с заключённой.

У неё были спутавшиеся блондинистые волосы, уже изрядно грязные и спадавшие на плечи сальными прядями. Лицо опухло от синяков, рана на губе кровоточила до сих пор. Руки её тряслись мелкой дрожью, поэтому она упрямо сцепила их перед собой. Она сидела на холодном полу, прижавшись спиной к стене. Увидев меня, девушка подалась вперёд. Мне казалось, придётся сильно хитрить, чтобы суметь её разговорить (раз уж даже конс-магам не удалось!), но она начала разговор первой:

— Ну надо же. Неужели запасы неотёсанных идиотов уже закончились? Теперь ко мне присылают детей?

Голос у неё оказался низким и с бархатной хрипцой. Что несколько не соответствовало её миловидному (когда-то точно) образу.

— Чисто, — шепнул Золин, вставая рядом со мной.

— Два подростка. Как мило. — Узница была остра на язычок. Почему-то мне от этого только приятнее стало.

Мы с парнем молча смотрели на неё несколько мгновений, подмечая самую характерную особенность нашей собеседницы. Её глаза не привлекали внимания только слепого.

Раньше мне казалось, что такой цвет может быть только у Крис, но, как оказалось, это была характерная особенность.

— Почему ты пыталась убить Аспида Гаркова? — начал Золин с безобидного вопроса.

Я тоже собиралась задать именно его. Что ж, отлично. Мы мыслим в одном направлении. Я молча стала наблюдать за пленницей, отдавая право вести допрос парню — его голос был ниже, лицо более устрашающее, чем у меня. Из нашего ограниченного арсенала — наиболее подходящий образ.

— Он меня на день рождения не пригласил, — ожидаемо съязвила девушка.

— Почему бы тебе просто не ответить на вопрос? — сухо поинтересовался Золин. — Что тебя останавливает?

Нет, всё же он молодец. Я бы начала язвить в ответ.

Пленница повернула руку тыльной стороной к нам. Помещение освещалось единственным факелом возле дальней стены. Всё же мы были не так уж глубоко под землёй. На потолке виднелись несколько дырок, выходящих наружу — чтобы обеспечивать вентиляцию, иначе мы все давно бы задохнулись от угарного газа.

Даже несмотря на плохое освещение, руна прекрасно выделялась на бледной руке и рассмотреть её было не трудно.

— Руна самоликвидации, — холодно сказал Золин. Не успела я непонимающе нахмуриться, он добавил: — Ты умрёшь, если начнёшь говорить.

— Можете передать своему конс-магу, что план снова провалился, — злорадно улыбнулась девушка и тут же поморщилась от боли в губе.

— Он не провалился, — не весть к чему сказала я.

— Да ну? Вы придумали новый способ защитить своего любимого наместника?

Наместника? Он-то тут причём?

Давать конкретный ответ на конкретный вопрос было нельзя, потому пришлось юлить, что, конечно, не укрылось от внимания потенциальной убийцы.

— Нам ни к чему придумывать планы, ведь мы на твоей стороне, — спокойно сказала я.

— Старая песенка, — фыркнула девушка и снова поморщилась. — «Ах, я всего лишь хочу узнать, что задумал Аспид Гарков». Ну-ну.

Хм. Похоже, нам кого-то процитировали. Неужели Главного конс-мага?

— Ты не веришь в то, что мы действуем в интересах Стродиса? — спросил Золин.

— О нет. В это-то как раз прекрасно верю!

— Мы не сможем навредить тебе, и ты это знаешь, — я взяла слово на себя. — Смерти ты не боишься — это понятно. Зачем ты пыталась убить директора — мы явно не узнаем. Но скажи, почему ты не осталась в долине Азур? Как ты оказалась в Стродисе?

— Чего? — впервые за время нашего разговора узница действительно удивилась.

— Мы знаем, кто ты, — подхватил Золин, поняв, что я решила перейти к делу. — И нам интересно, почему тот, чья кровь может остановить лунный жемчуг, совершает покушение на директора?

— Ты же не думала, что он носит его кармане? — хлёстко добавила я. — Или ты действительно настолько тупа?

— Откуда вы знаете про жемчуг? — Она по-прежнему смотрела на нас нагло. Но уже с толикой страха. Похоже, в рунической магии тоже были свои лазейки.

Интересно, мы нащупали ход? Или она боится чего-то другого?

— Оттуда, что сами его ищем, — милостиво поделился самой секретной тайной из всех секретных тайн Золин.

Я не могла зло зырнуть на него, нужно было держать маску отстранения, иначе узница получила бы рычаг давления.

— Почему ты сбежала из долины Азур? — продолжил парень, смягчая голос.

— Я не из долины Азур, — огрызнулась девушка, и поспешно заткнулась, поняв, что проговорилась.

— Это хорошо. Принцессе Криссэль не нужна конкуренция, — пожал плечами мой напарник.

Я чуть было не рассмеялась. Ловко он.

— Вы её знаете? — Узница клюнула.

— Мы очень хорошо с ней знакомы, — кивнул Золин.

— Да кто вы вообще такие?

Вот тут настала минутка нашего разоблачения. Я скупо пояснила:

— Мы из Сопротивления. Наша цель: разоблачить планы Аспида Гаркова и остановить воздействие лунного жемчуга.

На нас посмотрели с таким недоверием и скептицизмом, что мне даже неловко стало.

— Ну конечно, а я королева всех четырёх городов.

— Что ж, Золин, похоже, помощи мы от неё не дождёмся, — вздохнула я.

— Да, Майки, ты права.

Мы развернулись, но не успели сделать и шага, как узница воскликнула:

— Стойте! Я… я знаю ваши имена. Ты шпионка из Лораплина?

— Нет, — покачала головой. — Я — та самая шпионка из Лораплина.

— Откуда мне знать, что вы не врёте?

— Откуда нам знать, что это был не спектакль, и ты действительно играешь против Аспида Гаркова?

Между нами повисла пауза, во время которой каждый мысленно ответил себе: да ни откуда. Нет никаких гарантий ни с одной, ни с другой стороны.