Потому, наверное, не будет кощунством сравнить образ жизни первых францисканцев с некоей игрой, наподобие современных ролевых игр, где люди, чаще всего молодые, моделируют фантастическое пространство той или иной книги и существуют в нем. За одним только исключением: книги Толкиена, какими бы гениальными они ни являлись, относятся к художественной литературе, а не к сакральным текстам, как Евангелие. Поэтому, встречая на улице молодежь с мечами, переодетую в эльфов и хоббитов, мы и не подумаем воспринимать их серьезно. Совсем иное дело — жители средневековых итальянских городов, вдруг увидевшие рядом с собой людей, похожих на апостолов. Ситуация весьма неоднозначная и провокативная. На первый взгляд может показаться, что эти ряженые бездельники хотят надругаться над святыней или, скажем, поставили перед собой задачу обличить обленившихся церковнослужителей. Но, наблюдая за ними дальше, легко заметить, что они, с одной стороны, очень миролюбивы, а с другой — не играют, а действительно живут именно так, как заповедал Христос. Полностью лишенные материальных благ, не имеющие никаких гарантий, не знающие, найдут ли завтра еду… По земным меркам эти люди находятся в отчаянном положении, но по небесным — они счастливы, ведь ничто не стоит между ними и Богом. Их лица всегда радостны, они работают, но не берут за труд денег, стараются помочь каждому. Как воспринимать подобное горожанам, каждую неделю, а то и чаще посещающим церковь и слушающим Священное Писание? И не только сами библейские тексты, но еще и проповеди священников, призывающие руководствоваться евангельскими идеалами в жизни? Только как живой укор. Поэтому относились к ним очень пристрастно. Согласно «Легенде трех спутников», «иные бросали в них грязью из-за спины; другие совали им в руку игральные кости, а были и такие, что, ухватив сзади за капюшон, волокли их по земле… издевались и мучили их до того, что срывали с плеч их жалкие лохмотья, и рабы Божии оставались в наготе, поскольку, по евангельскому совету, у них была только одна одежда».

И так же закономерно, что многие, поначалу поносившие Франциска, в итоге оказывались среди его братьев. А братство, в начале своего существования такое маленькое, наивное и кажущееся совершенно бесперспективным, разрослось до десятков тысяч человек и существует вот уже девятое столетие.

Начался 1209 год. В лачуге рядом с Порциункулой уже проживали более десяти человек. Точное количество мы не сможем узнать. Агиографы, стремясь подчеркнуть похожесть Франциска на Христа, говорили о двенадцати или одиннадцати спутниках. Учитывая же крайнюю скромность нашего героя, трудно предположить, чтобы он всерьез ассоциировал себя с Сыном Божиим. Сколько бы их ни было на самом деле, они, конечно же, производили в небольшом средневековом городке весьма заметное впечатление. Тем более в то время нищенствующих монашеских орденов еще не существовало, все, кто хотел уйти из мира, тихо сидели по кельям. Франциск со своими сподвижниками не подпадал ни под одну известную категорию людей. И все понимали: при создавшемся ажиотаже двенадцатью или даже сорока членами братство не ограничится. Требовалось как-то зарегистрировать свое существование. Отец Сильвестр, рядовой священник, вряд ли помог бы в этом деле. Наш герой отправился за советом к епископу Гвидо. Разумеется, тот уже знал о существовании в его епархии странного, ни на что не похожего сообщества. Такой факт не мог сильно обрадовать священнослужителя, ведь «новые апостолы» в любой момент могли оказаться еретиками. Поэтому епископ посоветовал Франциску и его братии уйти в какой-нибудь монастырь. Наш герой наотрез отказался. Господь посредством Евангелия призвал его к активным действиям в миру, а тогдашняя монашеская жизнь этого совсем не предполагала.

Гвидо остался недоволен таким ответом — получается, эти «отчаянные» собирались и дальше устраивать свою самодеятельность на подотчетной ему территории. Тем не менее давить на Франциска и ссориться с ним епископ не стал. Только ужаснулся нечеловеческим условиям, на которые обрекло себя новое братство. «Жизнь ваша представляется мне тяжкой и суровой, ибо вы не обладаете ничем в мире сем». На что будущий святой возразил: «Господин, если бы у нас были богатства, нам потребовалось бы и оружие, чтобы охранять их. От богатства происходят раздоры и ссоры, и таким образом встают многообразные преграды и для любви к Богу, и для любви к ближнему». На этом они с Гвидо расстались, вполне довольные друг другом. В «Легенде трех спутников» даже подчеркивается, что епископ был горд и счастлив, обретя среди своей паствы таких верующих молодых людей, и их образ приносил ему пользу. Но не следует забывать: именно в 1209 году Святой престол начал крупномасштабную военную кампанию против еретиков — Альбигойский крестовый поход, который привел к убийству примерно 20 тысяч человек. Ни о каком «творчестве» в вопросах церковной идеологии не могло быть и речи. Поэтому, конечно же, Франциск и его друзья доставляли Гвидо больше волнений, чем радости.

После разговора с епископом Франциск понял, что нужно сформулировать и записать четкие правила для живущих в братстве, а затем добиваться их утверждения у папы. Он начал с еще большим вниманием следить за образом жизни своих сподвижников, сверяя их с евангельскими текстами. Иногда его творческое воображение рождало неожиданные ритуалы. Например, стремясь установить абсолютный мир между братьями, наш герой запретил им даже повышать голос друг на друга. Если же кто-то вдруг все же прикрикнул на другого, то должен был лечь на землю и попросить обиженного стать ногой ему на рот.

Все же первый францисканский устав вышел вполне убедительным, без излишней экзотики, хотя требования к образу жизни монахов остались крайне строгими. Документ получился очень кратким, до нас он не дошел. Самое раннее из сохранившихся «Правил» Франциска датируется 1221 годом и, скорее всего, представляет собой развернутую и доработанную версию первоначального устава. Однако уже в 1209 году наш герой ясно осознает, что пытается создать совершенно новую форму религиозной жизни. По словам Бонавентуры, «души его спутников изумлены и напуганы были мыслью об их простоте и незначительности».

Дальше предстояло самое трудное: найти возможность встречи с папой и добиться от него одобрения как самого братства, так и его деятельности. Франциска это вовсе не испугало. По «своему простецкому обыкновению», он решил, что Господь устроит все наилучшим образом.

Братство отправилось в Рим в полном составе. Наш герой предложил Бернарду стать главным в этом историческом походе. Жития доносят до нас огромное воодушевление, с которым первые францисканцы шли получать разрешение на свое существование. По обыкновению, они не взяли с собой никаких запасов и прошли путь 200 километров, распевая песни, проповедуя и собирая милостыню. Очевидно, они продолжали так же вести себя и в Риме, прежде чем добрались до папского дворца. Неизвестно, существовал ли у них какой-нибудь план. Без рекомендации, просто так, с улицы попасть к папе было весьма затруднительно. Как они искали эту возможность? Маловероятно, что Франциск продумывал для этого какие-нибудь хитрые ходы. Скорее всего, он спокойно ожидал помощи свыше. И она пришла. По предварительной ли договоренности или случайно, что более правдоподобно, в Риме оказался ассизский епископ Гвидо. Для дальнейшего не важно, обрадовался он этой встрече или нет. Главное — он не отказался помочь и отвел всю компанию в собор Святого Павла к кардиналу Джованни ди Сан-Паоло. Этот церковный иерарх являлся ни много ни мало духовником папы.

Поначалу он не особенно удивился евангельскому братству. Ведь по дорогам бродило немало нищих проповедников. Да и в Риме хорошо помнили Пьера Вальдо, который приходил к предыдущему папе, Луцию III, с предложениями по улучшению католической веры. Но наш герой ясно и четко дал понять: он верный сын Церкви, с благоговением принимающий все ее дары. Речь идет лишь о добровольном нищенстве и жизни по Евангелию. Кардинал, по примеру епископа Гвидо, посоветовал уйти в какой-нибудь монастырь. Франциск объяснил, что подобное решение будет противоречить воле Господа. Нельзя затворяться в келье, будучи призванным к апостольству. Им надо проповедовать, а для этого необходимо заручиться поддержкой папы.