— Мне не больно, — осипшим голосом ответила я, чувствуя, как холодеет все внутри, как удовольствие, которое смог доставить моему телу Кайден, готово уступить место истерике и слезам.

Лицо Кайдена с затуманенными наслаждением глазами нависало надо мной. Резко склонившись, он нежно прихватил зубами мой сосок. Судорога прошла по моему телу, невольно реагируя на его ласки и поцелуи. Несколькими сильными движениями он достиг оргазма, сжав меня сильнее в объятиях.

Я лежала неподвижно, крепко обхватив его за плечи. Ошеломленная тем, что произошло, разбитая, удовлетворенная, снедаемая противоречивыми чувствами. На мгновение расслабленное тело Кайдена придавило меня к постели. Потом он повернулся и лег рядом, все еще не выпуская меня из своих рук.

— Надеюсь, теперь ты признаешь, что ты моя?

Я промолчала, сглотнув слюну, пытаясь сообразить, как мне быть дальше. Карающий не мог бы ударить больнее, чем заставить отдаться мужчине, которого я любила. Я чувствовала вину, злость, бессилие, и удовольствие. Да, мне было с ним хорошо. Да, я могла бы остановить это, как только мой разум проснулся. Оттолкнуть, сбежать. Но…

Кайден подался ближе и положил свою ладонь мне на живот. Приятная прохлада разлилась по телу волной.

— Я могу лишь убрать неприятные ощущения и немного обезболить, — пояснил он. — Думаю, в этих обстоятельствах нам не стоит подключать Горана.

— Мне легче, — я оглядела комнату в поисках разбросанной по полу одежды. Пора было возвращаться к себе. Забиться куда-нибудь подальше и поплакать. Почему-то мысль о том, чтобы признаться своему теперь уже любовнику в том, как я очутилась здесь, казалась мне чудовищной. Последствие внушения? Или мне просто стыдно? А как бы я отнеслась к тому, что со мной переспали повинуясь чужому внушению?

— Мы поженимся сразу после казни, — поцеловав меня в губы, произнес Кайден, — хотя для меня после этой ночи мы уже женаты.

— После казни? — слово пронзило меня, окончательно вернув в реальность.

— Казни Императора, — пояснил мужчина,

Не обращая внимания на свою наготу, я вскочила с постели. В голове вертелось куча бесполезных слов и действий, но все они свелись к одному всхлипу.

— Зачем, Кайден? Ради богов! Вы победили, отомстили. Примите победу и живите дальше.

— Что? — одно слово, сорвавшееся с губ мужчины, и в комнате резко похолодало, — ты здесь за этим? Его жизнь в обмен на твое тело? Хотела добиться помилования своему возлюбленному? Или кто он тебе? Поэтому ты поставила на него защиту, которую никто кроме тебя не может снять?

Еще недавно горящие страстью глаза Кайдена потухли, тон сделался холодным и грубым.

Его предположения, как и слова, были оскорбительны и несправедливы. Я прижала к груди выуженную с пола тряпку оказавшуюся платьем, и подняла на мужчину взгляд. Только бы не заплакать. Слезы означают слабость, а мне нельзя быть слабой.

— Я знаю, что Карающий на вашей стороне. Знаю, что именно он подстроил вашу победу. Наверное, вы имели право на возмездие, учитывая, что произошло с вашей матерью и родным домом. Но Алессандро вам не враг.

— Наш враг Империя, которую создали его предки, которую расширял он сам чужой кровью и жизнями. Враг всех, кто хотел просто жить и быть счастливым и свободным. Пока он жив, в мыслях его союзников будет теплиться надежда на восстановление былого. Этого допустить нельзя!

Где тот обходительный и нежный любовник, что шептал мне слова любви? Я смахнула волосы с лица и решилась на то, после чего, возможно, сама себя возненавижу.

— Карающий вам не друг. Он использует вас, как использовал меня. Он играет нами!

— Ты не ответила на мой вопрос, — Кайден подошел ко мне вплотную, обхватил за плечи и рывком притянул к себе, — кто для тебя этот императорский выродок? Я знаю, что ты провела с ним ночь.

— Это все, что тебя интересует? После моих слов?

— Я всего лишь пытаюсь понять, как далеко ты готова зайти в своей лжи в попытках спасти ублюдка?

— Как далеко зайдешь ты, чтобы насладиться глупой местью? Сколько жизней разрушишь, не видя очевидного? То нападение одурманенных менталистом агемов не навеяло никаких подозрений? Или же ты знал? Но зачем тогда вмешался? Позволил бы изрезать нас на куски. И все закончилось гораздо быстрее. Или… вам нужен был этот фарс с дуэлью? Чтобы подданные приняли нового Императора?

— Я никогда не думал, что можно быть настолько одурманенной чужим злом, — медленно произнес Кайден. Он все еще был близко, от него шло тепло, но я дрожала, поняв, что сорвалась, что все испортила. Он мне не поверил. У проклятого менталиста были годы, чтобы влиять на близнецов. Как можно это исправить за несколько минут?

— Отпусти меня, — попросила я, мечтая оказаться как можно дальше отсюда.

— Мы с тобой поговорим. Позже. Когда я успокоюсь, и не буду мечтать сжать покрепче твою нежную шейку.

— Отпусти меня, — повторила я.

— Ты останешься здесь, в моей комнате, под охраной рыцарей. Если попытаешься сбежать — я узнаю, и тогда… я никогда не причиню тебе вреда, но тебе самой не захочется видеть меня взбешенным.

Когда за Кайденом захлопнулась дверь, я предалась самоедству. Я ошиблась и проиграла. Он мне не поверил. Да и кто бы поверил, всю сознательную жизнь, готовясь к главной борьбе своей жизни, и почти добившись цели? В таком случае, возмутительное предположение о том, что ты действуешь по чьему-то плану может вызвать лишь резкое неприятие и злобу.

Медленно, с какой-то заторможенностью встала и сходила в душ, не сдержавшись, поплакала, стоя под струями воды. Не сказать, что стало легче. Но все же. Хотя мысль о том, что у многих женщин первые отношения заканчиваются крахом совсем не утешала. Размышления о том, что могло бы быть, но никогда не случится, вползали в голову холодной жалящей змеей, и я была не в силах их подавить. Не сейчас. Возможно, придет время, и я смогу вспоминать эту ночь и этого мужчину без слез и душевного надрыва. Но сейчас рана слишком свежа, чтобы ее не замечать.

Я оделась, и, памятуя о том, что выходить мне нельзя, уселась на диван. Комната была небольшой, выход один. Но как, же мне было нужно сейчас небольшое чудо и немного везения.

В дверь постучали и без приглашения вошли. Один из рыцарей сопровождал горничную, которая принесла поднос с завтраком. Как-то пропустила, что уже раннее утро, и так и не ложившийся спать дворец зашумел с новой силой.

Девушка расставила приборы, налила мне сок, поклонилась и вышла вместе с рыцарем. Дождавшись, пока я снова останусь одна потянулась к соку. Есть совершенно не хотелось, а вот от чего-нибудь прохладного и освежающего я бы не отказалась.

Под ножкой бокала лежал сложенный вчетверо листок. Не думаю, что за мной могли бы наблюдать в комнате, принадлежащей одному из рыцарей, тем более, претендентом на трон Империи. Схватила листок и прочла: «Скройтесь в ванной. Немедленно».

Посыл был не совсем ясен, но я решила не рисковать и не проверять разумность данного совета на себе. Встала, поставила бокал на столик и зашла в ванную. Закрыла за собой дверь и прислонилась к прохладной стене. Минута, две ничего не происходило. Я с нервным смешком смяла записку, ругая себя за доверчивость и глупость. А после…

Комнату сотряс мощный взрыв. Дверь сорвало с петель, и ванную наполнил запах дыма. Я упала на колени и закашлялась, чувствуя, что задыхаюсь.

Поэтому даже не услышала хрустящих по битым осколкам шагов. И сквозь кашель и слезящиеся от дыма глаза, сильно удивилась замершим напротив меня ногам, обутым в солдатские ботинки. Из-за поднявшейся пыли и слез, я не сразу рассмотрела вошедшего человека, а потом почувствовала, как мне на лицо надевают маску, и сразу же становится легче дышать. В тот же миг меня закинули на плечо и бесцеремонно пронесли куда-то мимо раскуроченных стен и поваленной мебели.

Лорд Кастро, дознаватель Империи, теперь, судя по всему, бывший, без труда ориентировался в тайных ходах дворца, неся меня на плече. Заметив, что я достаточно пришла в себя, лорд, поправив мое сползающее тело, продолжил свой долгий переход.