Глава LXII

Халлек прикрыл глаза и сказал:

— Свальбард. Я собрал всё.

Через мгновение он ощутил, что на скамье напротив появился ещё один… человек. В какой-то мере. Халлек, как и каждый нордхеймец, знал, что их небесный владыка много сот лет назад был их обычным сородичем.

— Глаза-то открой, — прозвучал с усмешкой знакомый голос.

Свальбард сидел напротив, глядя на подопечного с лёгким прищуром.

— Вижу. Всё добыл. И время есть. Хотя его не так много, как хотелось бы. Недавно едва не случился прорыв эримов. Хорошо ещё, что там оказался наш человек. Отдыхай, завтра выйдешь, и по дороге я тебя подхвачу. Будем думы думать, да и пора тебя, блудного, родне вернуть. Это, — он кивнул на предметы — я пока заберу.

Бог пристально посмотрел ему в глаза, и Халлек почувствовал, как в его теле что-то меняется. Он не совсем понимал, что происходит, но то, что он ощущал, было явно на пользу.

— Что это было?

— За всякий труд, особенно такой долгий и нелёгкий, должна быть соответствующая награда, — загадочно двинул бровями Свальбард и исчез, только тихо хлопнул воздух, заполняя внезапную пустоту.

Утром Халлек собрался, отдал обычные для отбывающего хозяина распоряжения и спокойно пошагал вниз по дороге. Он был готов к тому, что как только он скроется из видимости, Свальбард заберёт его, но всё равно исчезновение земли из-под ног стало внезапностью. Через мгновение он уже вдыхал холодный воздух зимнего Нордхейма, стоя на вершине Химинбьёрга. Странствия, да ещё незаметно съеденные Тенью Безвременья пять лет… Он только сейчас, вернувшись домой, воспринял эти годы как разлуку с семьёй и родными землями. Свальбард стоял поодаль, не нарушая его и без того скачущие мысли.

— Надышаться не могу, — признался Халлек.

Владыка кивнул

— Я знаю. Слаще всего дышится дома. Ну что же. Иди к своим, тебя встретит Эйстен. Он ждёт у источников. Он знает почти всё, но болтать не будет. Как только мне понадобится твоя помощь, я дам знать.

— Моя помощь? — усмехнулся Халлек. — Тебе?

— А как ещё назвать все твои похождения? Конечно, ты разбогател почти до неприличия, обзавёлся собственным замком, связями и в Тайной канцелярии и с пиратами, познакомился с Сейдой, но ведь и мне помог. Можно сказать, мимоходом! — хохотнул в бороду Свальбард.

Халлек усмехнулся.

— Ну да, можно и так сказать.

— Помнишь? Главное не то, в кого ты веришь, а кто верит в тебя, — посерьёзнел он. — А в тебя верю. Со всеми на то основаниями. Ну, ступай.

Подхватив мешок и устроив поудобнее перевязь с мечом, Халлек пошёл вниз по каменистой тропинке. Через версту она нырнула в заснеженный лес, а через два часа он добрался до полей с горячими источниками у подножия Химинбьёрга. Там были построены домики для желающих погреть косточки в целебной воде, и там же находилось главное святилище. Обычно зимой жрецы и вовсе проводили свои совещания, не вылезая из каменных ванн. Так и толковали, среди облаков пара.

Эйстена Халлек узнал издалека. Крепкий, как вымоченный в морской воде дуб, этот старик потерял в бою правую ногу до колена, и ходил на металлической, искусно сделанной из чёрной бронзы. При этом он только слегка опирался на кедровую трость с бронзовым же навершием и наконечником из закалённой стали. Владел её не хуже, чем в своё время мечом. Когда-то он учил его тайнознанию. Последнее испытание было не из лёгких, оно требовалось чтобы подтвердить способность владеть своим телом. Ему пришлось зимой высидеть возле источника и высушить своим телом девять влажных полотнищ и не околеть насмерть.

Старый жрец, завидев Халлека, улыбнулся и резво пошагал навстречу, почти не прихрамывая. Он обнял его и сжал с совсем не стариковской силой.

— Вымахал, здоровила! — сказал он, отстранившись и держа его за плечи. — Пойдём, родня уже заждалась тебя. За это время у тебя появился брат и две сестры, — усмехнулся Эйстен.

При источниках имелась конюшня, где содержали лошадей с особым клеймом. Любой нордхеймец, пользующийся горячими природными ваннами, мог взять такую лошадь, чтобы доехать куда-нибудь поблизости, а они были обучены возвращаться самостоятельно. Считалось, что они принадлежат Свальбарду, поэтому украсть животину было немыслимо. Выбрав пару подходящих лошадок, Эйстен и Халлек отправились в земли клана Медведя.

Встречать путешественника, невесть где пропадавшего много лет, вывалили почти все, независимо от важности дела, которым занимались. Понятно, что весь клан, числом почти в шесть сотен человек, собраться не мог. Но полсотни ближайших родственников, обитавших в усадьбе и на окружающих её хуторах, едва не затоптали его на радостях. Только родители, Хлодвиг и Мэйв, смотрели спокойно и приветливо. Они получали обстоятельные письма Халлека, а потом, когда письма перестали появляться, Эйстен находил слова для придания уверенности, что всё в порядке. Халлек познакомился с братом, семилетним Бёрге и двумя ещё более младшими сестричками: пятилетней Эсхильд и невероятно серьёзной двухлетней Ингвиль, сидевшей на руках матери. Мимолётно он подумал, что Бёрге был зачат как бы ни в дни сразу после отплытия с Бьярном.

На первый, и даже на второй взгляд, дела клана шли хорошо. Но в своих странствиях Халлек поднабрался самого разного опыта, увидел и узнал такое, что не каждому уходящему в большой мир нордхеймцу доводилось. Он обратил внимание на то, что частокол усадьбы усилен совсем недавно, всего пару лет назад. Перестраивали его не просто так, из-за износа, а с прицелом на оборону. На самых высоких холмах по краям долины, на деревьях, устроены дозорные площадки. Дома и постройки усадьбы подсыпали снаружи, до половины высоты стен, землёй, а отсыпку выложили дёрном. Когда он отправлялся с Бьярном Серым, ничего этого не было. Его клан вёл почти мирную жизнь, занимаясь в основном рудным делом, кузнечеством и рыболовством. Никто ранее не посягал на земли, достаточно скромные по сравнению с владениями других, более крупных кланов. Значит, необходимость в таких работах всё же появилась, и не на ровном месте.

Вечером отец подтвердил его подозрения. Ужин в семейном кругу перешёл в обсуждение окружающей обстановки, и она Халлеку не понравилась. Сильные кланы, способные выставить по тысяче и более воинов, не находили дома применения своему могуществу. Они постоянно ходили в набеги не только пиратский архипелаг или на северо-западное побережье Империи, но и стали заглядывать в воды Восточного Океана. В проливах между многочисленными островами "длинные" чувствовали себя как дома, местные судёнышки не могли тягаться с ними ни в скорости, ни в поворотливости, ни в прочности. Впрочем, набеги в такую даль Халлека не волновали — дело житейское. Но вот уходили в походы далеко не все. Небольшие отряды изгнанников или просто не способных ужиться с соратниками в долгом рейде всё чаще тревожили хутора и усадьбы малых кланов. А поселения, отправившие немалую часть боеспособных людей в поход, далеко не всегда могли дать отпор. Слово за слово, и вдруг Хлодвиг пристально посмотрел на сына, как будто в первый раз его увидел, и выдал:

— А почему бы тебе, Халлек, не пойти на тинг и не заявить себя на место главы клана? Видар Медведь при смерти, не сегодня-завтра его на костёр уложат. Подумай.

Халлек удивлённо взглянул на отца. Он смутился.

— А что такого я сказал?

— Да так. Несколько неожиданно слышать это от тебя.

— Знаешь, тебе может быть и неожиданно. На самом деле я не первый, кто подумал об этом. Года четыре назад жрец Кэре перед самой смертью удостоился видения, в котором главой нашего клана стал ты. А потом он видел тебя на альтинге.

— И что там было? — Халлек уже догадался, что Свальбард таким образом подготавливал его будущее. Точнее, отношение к нему самому.

— Он не сказал, — Хлодвиг развёл руками. — Умер. Потом Эйстен целый день прозаседал на источниках со всеми остальными жрецами. Он их созвал для совещания со всего края. Почти все пришли. Догадываешься, кто отсутствовал?