— Лопай, мне только оставь.

Поднос приземлился рядом с рабом на кровати, а Ками занялась настройкой экрана.

— Давай, малыш, заказывай музыку. Что будем смотреть: комедию, ужасы, боевик..? Что тебе раньше нравилось?

— Я не помню, — опустил голову Хьюмо. — Там в документах есть, я в аварию попал.

— ДТП с жертвами, с отягчающими, с амнезией, — кивнула Ками. Конечно, она читала выписку из его дела, но там сухие факты. — И… что? Совсем ничего из прошлой жизни не всплывает?

Парень задумался, а потом пожал плечами.

— Я помню, как в тюремном госпитале очнулся под капельницей, в бинтах. Врач сказал, что я под наркотой врезался в остановку, десять человек погибло. Сказал, что суд уже был, и теперь я раб.

— Так значит, ты у нас лихач и гуляка? — подняла бровь Ками, сама выбирая и запуская фильм.

Хьюмо снова пожал плечами:

— Выходит, что так.

Представить мальчика в образе отвязного мажора было сложно, но всякое бывает. Может, даже к лучшему, что он ничего не помнит. Меньше истерик, легче обработка.

— А чего стеснительный такой? — устроилась она на подушках и поманила Хьюмо поближе. — Ты, считай, второй раз родился… И сразу рабом.

— Я не стесняюсь, — парень покраснел и убрал руки, которые так и норовили невзначай прикрыть мужское достоинство.

— А так? — толкнула он его на бок и шлепнула по мягкому месту. — Ясно, — секунду назад податливое тело тут же напряглось и замерло. — Больно, что ли? Так я вроде аккуратно. Или… Стыдно? — дошло до Ками, глядя на горящие уши и пунцовую шею. — Нет, малыш, так дело не пойдёт. Придется с этим что-то делать.

Остаток вечера прошёл спокойно, хоть и странно. Фильм, бутерброды, руки госпожи на его талии, вопросы… Раб должен отвечать кратко и по существу, но так не всегда получалось, и Ками-со слушала, не ругала, не била по губам. Ей интересна предыстория игрушки? Зачем?

Тем более что вспоминать-то особо и нечего. После госпиталя был аукцион, с которого он уехал в загородный дом к одной молодой, но обеспеченной семейной паре. Да, нужно было кланяться, встречая хозяев, обращаться «господин» и «госпожа», но в остальном — свой угол, понятные обязанности по уходу за территорией и вполне сносное обращение. Так можно было бы прожить долго… Встретить старость с обязанностями садовника-дворецкого и перейти по наследству детям хозяев. Если бы крепкий с виду брак вдруг не треснул по швам, и прежние супруги не стали активно делить имущество. Хьюмо они поделить не смогли, из чистого упрямства никто не хотел уступать. Поэтому молоденького раба решили продать и желательно подороже… Кому из хозяев попалась на глаза реклама дрессированных секс-игрушек,? Уже не важно. Главное, что Хьюмо попал к настоящему мастеру по ломке тел и душ, где из него сделали покорную и страшно боящуюся наказаний сучку. За постоянной предпродажной муштрой думать о прошлом и будущем было некогда. А потом просто страшно. Мастер Октори учил, что «сучки» должны жить одним днём. Следующий для них может и не наступить. Секс-игрушки, хоть и стоят дорого, долго не живут. Как бы разумен и аккуратен не был владелец, ежедневные болевые практики сажают сердце, переломы и внутренние травмы с каждым годом заживают всё хуже, а если прибавить к этому практики по контролю дыхания, выгул до туалета как у собачки по часам, диеты и статистику несчастных случаев, когда хозяин, может и не хотел, но так получилось…

Сейчас об этом думать тоже не хотелось. Мягкая кровать, подушка, Ками-со подгребла его под себя и во сне мерно дышит в затылок. К себе она раба так и не отпустила, объявив, что за вечер ещё не наигралась вдоволь и прямо с утра начнёт.

Хьюмо проснулся давно, но шевелиться не смел, наблюдая лишь, как в окно белесой дымкой лезет рассвет, и всё чётче в спальне проступают контуры предметов. Когда сюжет на самой мелкой картине можно было уже разобрать, не напрягая зрение, хозяйская рука ожила и медленно огладила его спину. Потом его потянули за плечи, переворачивая на спину.

— С добрым утром, малыш, — хозяйка, приподнявшись на локтях, смотрела на него с видом сытой, игривой кошки. — Чтобы нам такого учудить? Впрочем, успеется… — её палец, скользнув по губам раба, продолжил путь вниз под одеяло. Ладонь мягко обхватила член и начала не спешно массировать мошонку.

— Давай, малыш, ты сверху. А я хочу ещё поваляться.

Хозяйка откинулась на подушки, дожидаясь, пока парень сообразит, что от него требуется и выберется из-под одеяла.

— Карт-бланш, — прикрыла она глаза. — Сделай мне приятно.

Первое, несмелое касание Ками почувствовала справа, чуть пониже ключицы. Мягкие, тёплые губы прижались к коже, ладонь невесомо погладила грудь. Женщина не торопила, давая возможность осмотреть себя, поиграть с тактильными ощущениями. Пусть гладит, целует, греет дыханием… В конце концов, если тренировали его как “сучку”, а бывших подружек он не помнит, то женское тело для него в новинку.

— Ками-со, вы очень красивая…

“Вот, поди ж ты! Ещё и комплементы делать умеет”, - Ками улыбнулась своим мыслям, пытаясь поймать фальшь в речи наложника. Было бы понятно и даже не зазорно, если бы мальчик просто хотел ей угодить… Но, похоже, Хьюмо в школе театральный кружок прогуливал, а формы хозяйки ему, и правда, нравились.

Грудь, живот, бёдра… Мальчик не торопился, уделяя внимание каждому сантиметру её кожи. Было на самом деле приятно. Поэтому Ками рассудила, что, если до главного дело так и не дойдёт, то ей хотя бы сделают массаж. Самый качественный в её жизни массаж передней части тела. Стоило только вздохнуть и смириться с излишней скромностью своей “постельной грелки”, как язык Хьюмо совсем не целомудренно нырнул ей между ног, лаская и дразня и без того возбуждённое лоно.

— Ах ты..! Умничка, — выдохнула Ками, наслаждаясь мягкими, быстрыми прикосновениями. — Давай, уже можно…

Не разбирая, понял её Хьюмо или нет, хозяйка потянула раба наверх, а потом направила стоящий колом член туда, где его давно ждали.

“Очень удачный размер”, - пронеслось у неё в голове за пару секунд до того, как волна удовольствия накрыла с головой. Придержав парня за поясницу, Ками ещё пару минут наслаждалась блуждающими по телу отголосками оргазма, ощущая внутри себя пульсирующий, требующий разрядки член. И только когда настроение стало по настоящему хорошим, а поскуливания раба особенно жалобными, хозяйка милостиво отпустила взмокшее тело.

— Госпожа, можно мне в душ? — зажав в кулаке, стремящуюся просочиться сквозь пальцы белую жидкость и не находя салфеток, поднял испуганные глаза Хьюмо.

— Топай, — блаженно потянулась Ками. — Будешь долго плескаться, я приду и… Ну, ты понял, да?

Конечно, он понял. Ускоренно отмываясь под жёсткими струями воды, Хьюмо жмурился и мотал головой, стараясь прийти в себя. Надо было срочно остудить голову, успокоиться, собраться… Иначе придёт хозяйка и ещё раз трахнет. По-другому. В зад. Хотя… кажется, это он уже способен пережить. Воспоминание о недавнем приключении в душе вызвало прилив крови вот только совсем не к щекам. Хьюмо чертыхнулся, ещё больше понижая температуру воды, и с опаской прислушиваясь к звукам снаружи кабинки. Если он хоть в чём-то понял владелицу, то вот за это «безобразие» Ками-со может и не накажет, но повеселится от души, а заодно точно придумает что-нибудь «интересное».

На кухонном столе ждали две чашки.

— Садись, — хозяйка усмехнулась, рассматривая его наспех натянутую одежду и мокрый ёжик волос. — Всё, что на столе можно брать. Завтра сходишь в магазин, пополнишь запасы.

Особого приглашения Хьюмо не требовалось. Есть хотелось зверски: яйца, бекон, хлеб, масло, сыр, кофе… Конечно, Ками-со не сама готовила, но она достала, разогрела и посадила рядом с собой.

— Малыш, ты бывал в борделях?

Кусок булки камнем встал поперёк горла, а кофе брызнул из ноздрей.

— Я так понимаю, что нет, но наслышан, — констатировала хозяйка, наблюдая бурную реакцию и согнувшие парня пополам кашлевые спазмы.