— Ками-со, я не хотел подслушивать! Я в туалет шёл, — испуганно зачастил Хьюмо, видимо, прикидывая, во что ему обойдётся ещё одна порция хозяйского гнева. — А там эта госпожа…

— Не важно, — поморщилась Ками, выезжая с парковки. — Сейчас тот случай, когда тебя это тоже касается. Ты понял, во что мы вляпались? Есть какие-то мысли по этому поводу?

— Вы от меня не избавитесь? — схватив воздуха как перед нырком, выпалил парень совсем не то, что от него хотели слышать.

— А что, похоже, что собираюсь? — раздраженно рыкнула госпожа Мортир и, дождавшись, поспешного мотания головой, продолжила. — Тогда не дергайся и думай, зачем ты нужен преступному синдикату. Почему ты? Почему живым? Были ли последнее время какие-нибудь странные встречи, тебя узнавали на улице, кто-то подходил, расспрашивал?

— Нет, госпожа, — его руки бессознательно скручивали ручку спортивной сумки, и выглядел раб в целом неважно для занятий спортом, но выбора не было. — Про меня не спрашивали… Но он интересовался вами.

— Кто он? — напряглась Ками.

— Господин Роуди, — облизал губы парень. — Он меня застукал в подсобке после дури, ну и вот…

— Трогал?

— Да…Нет! Не особо… Но он хотел узнать, как мне у вас, что вы любите…

— Интересно, — сжимая пальцы на руле, угрюмо выдала Ками. — Что ещё?

— Ничего… Я убежал.

— Почему сразу не рассказал?

— Ками-со! — раб смотрел на неё панически расширенными зрачками и, собственно, было понятно, что ничего хорошего после такого признания не ожидал ни тогда ни сейчас.

— Малыш, это косяк. Опять косяк, — поморщилась госпожа Мортир, подъезжая к пропускной борделя. — Ладно, об этом дома. Надевай ошейник и дуй в зал. Особо можешь не усердствовать, но активность изобразить придётся. Через час жду тебя у стойки регистрации. По углам не шарься, лишнего не болтай, нас, как подсадных уток, обещали защищать, но всё-таки будь на виду, без меня за территорию ни шагу. Понял?

Хьюмо покивал и наощупь замкнул на шее муляжную полоску кожи.

Быстрые, ритмичные движения под музыку и какая-то особая энергетика группы всегда дарили ясность мыслей и легкость тела. Часто Ками даже не замечала, как проходило отведённое время, но сегодня сконцентрироваться на простых радостях никак не удавалось. В голове постоянно всплывал разговор с капитаном и последствия у него могли быть малоприятные, как ни крути. Жить под колпаком министерства безопасности, тоже не очень здорово. Пусть Анри обеспечил им защиту от слежки в киберпространстве, и Зула Ордис их за это даже похвалила, но шпионить по старинке никто не запрещал.

— Госпожа Мортир! Какая приятная неожиданность, — на выходе из зала перед женщиной возник директор борделя.

— Я сюда на танцы уже полгода хожу, и вряд ли эта информация вне вашего уровня доступа, — Ками старалась не хамить, но в виду паршивого настроения и идиотизма ситуации полностью контролировать раздражение не получалось. В конце концов, что более «неожиданно»: встретить здесь её по расписанию или оказаться самому в разгар дня на пять уровней ниже рабочего кабинета?

— Ладно, сглупил, — сконфуженно сморщил нос господин Роуди. — Просто хотел убедиться, что у вас, как у вип-клиента нашего заведения, всё хорошо… и у вашего мальчика тоже.

Ками замедлила шаг и с неподдельным интересом уставилась на провожатого.

— У меня есть связи в полиции… А вы убежали с обеда с таким лицом, что пришлось навести справки. Ужасный случай. Похищение средь бела дня личного раба… Если б вы тогда сказали, я бы постарался помочь, — с лёгкой обидой в голосе выдал директор. — Да и сейчас, если что-то нужно… К примеру, консультация психолога вам или Хьюмо, в нашем заведении работают хорошие специалисты по реабилитации…

— Господин Роуди, каким бы ценным клиентом я ни была, вам не кажется, что вы лезете не в своё дело? — вот сейчас ещё можно было взять себя в руки, тепло улыбнуться и превратить конфликт в безобидный конфуз… но не было ни сил, ни желания. — Давайте начистоту: с чего такая забота?

— А что, если вы мне просто нравитесь? — помедлив с ответом, усмехнулся мужчина. — И ваша улыбка пробуждает во мне трепетные чувства, а свет глаз заставляет вспомнить об ангельских созданиях, безгрешных радостях бытия, первородном шансе на искупление…

— Поэтому вы и пытались трахнуть моего раба в подсобке?

— Нет. Не так… Не совсем так. Я, наверное, не смогу сейчас объяснить, — чертыхнулся директор, выуживая из кармана не вовремя зазвонивший телефон.

— А это и не обязательно, — пожала плечами Ками, добравшись до лестницы. — Мы все взрослые люди. Давайте просто оставим этот псевдо-романтичный фарс и попку моего мальчика в покое.

На заднее сидение машины Хьюмо прошмыгнул как мышь. В задумчивости, потянулся к замку ошейника, но встретившись с глазами хозяйки в зеркале заднего вида, словно обжёгшись, отдёрнул руку. Ками хмыкнула про себя и запустила двигатель. Особого трепета к внешним атрибутам власти она не питала, но «вишенка» уж как-то слишком быстро привык к хорошему. Сутки без ошейника — и вот он уже ему мешает. Хорошо хоть не решился снять, иначе пришлось бы напомнить, куда можно и куда нельзя тянуть свои лапки.

Заехав на работу, госпожа Мортир пару секунд поколебалась и всё же оставила парня в машине. Оживлённая улица, полицейский участок через дорогу, обещанное незримое прикрытие одного из крутейших в стране министерств… Всё это вселяло надежду, что за пятнадцать минут, проведённых в офисе, с её собственностью ничего не случится.

Поздоровавшись с коллегами и забрав у начальника стопку, нуждающихся в переводе документов, Ками заодно заглянула в бухгалтерию и отдел учёта. Тратить на это время в законный выходной хотелось меньше всего, но, увы, не всё решалось электронной подписью и виртуальной связью. Многие клиенты, боясь промышленного шпионажа, а зачастую просто страдая паранойей, предпочитали передачу заказа из рук в руки. И, устраиваясь в контору с ненормированным рабочим днём и ещё десятком сносок в договоре, она знала, куда шла. Запихивая в сумку устаревший носитель информации в виде пухлой пачки печатного текста, Ками явственно ощутила на себе настороженно-колючие взгляды стайки молоденьких менеджеров «ИнфоКома». Среди шествующих на обед девушек старательно изображала показное «неузнавание» и увлечённость беседой Зайяра.

— Госпожа Хим, можно вас на пару слов? — официальный тон и взгляд в упор проигнорировать подруга не сумела. Группа поддержки, неловко помявшись, скрылась, оставив их наедине в пустом коридоре. — До сих пор дуешься? Или кусачие стервочки, которых ты, помнится, на дух не переносила, всё-таки не так уж плохи?

Больше всего по жизни госпожу Мортир раздражали недомолвки. Если бы Зайяра на следующий день после визита в гости прямым тексом заявила, что общаться больше не намерена и смириться с увиденным не в силах, Ками бы поняла. Пожала плечами и оставила девочку в покое. Но бывшая студентка выбрала тактику избегания. Стала приходить на работу раньше, лишь бы не столкнуться со старшей коллегой в фойе, сменила круг общения и кафе для обеда, но на вопросы в лоб отвечала, что всё хорошо, просто некогда. Дела, дела, дела…

— Ками, ты уже вернулась? Как переговоры?

Безжизненно-отстранённый голос и взгляд в сторону неимоверно подбешивали. Слегка надоедливая, но всегда жизнерадостно-открытая девчонка продолжала изображать из себя дохлую рыбу.

— Слушай, если тебе так противно меня видеть, могу больше не беспокоить, — оценив картинку, со вздохом выдала госпожа Мортир. Похоже, свои познания в психологии она всё же переоценила. Урок вышел не для Зайяры, а для неё самой: воспитывать взрослых детей — плохая идея. — Ну, так на последок, если вдруг тебе интересно, Хьюмо жив и практически здоров. На ленточки я его не порезала и пока ещё не съела, — решила расставить точки над «i» рабовладелица. — Хочешь, можешь дойти до машины, пообщаться, убедиться, чтоб ночью спокойнее спалось. Заодно и грымзам своим будет о чём рассказать за обедом, кости мне азартнее перемывать.