Обычно ужины у неё проходили попроще. Вышколенный официант, который реагирует на каждый твой взгляд — это, конечно, удобно, но немного не по себе. Хотя, возможно, скоро она привыкнет…

Убрав остатки еды в холодильник и сложив тарелки в посудомойку, Хьюмо вопросительно взглянул на хозяйку, ожидая дальнейших распоряжений.

— Полчаса личного времени, потом в свою комнату на кушетку попой кверху, — дала указание Ками, поднимаясь из-за стола. — Я думаю, ты знаешь, как подготовиться.

Парень побледнел, но кивнул. Ками не сомневалась, что процедура для него не нова и разобраться с промывочными грушами раб сумеет. Значит, можно немного поваляться перед телевизором и сделать пару звонков, чтобы, наконец, закончить сегодня с обязанностями и перейти к удовольствиям.

Впрочем, мальчик предвкушение игры явно не разделял. Возился на кухне долго и беспорядочно: что-то протирал, переставлял… Хотя делать это было не обязательно, и уж тем более прямо сейчас. Потом почти бегом скрылся в ванной и юркнул в комнату, из которой больше не доносилось ни звука. Первое, что увидела хозяйка, зайдя следом, так это красивую полосатую спину и такой же расцветки попку, чуть приподнятую мягким валиком. К счастью, вытянувшееся в струнку тело всё же дышало.

— Малыш, а может, мне всё-таки тебя наказать? — поинтересовалась Ками.

— Вам не понравился ужин? Или вы из-за ресторана… — нервно сглотнув, просипел раб, дёрнувшись, чтоб поднять голову. — Вам позвонили? Я слишком непочтительно разговаривал со свободными…

— Понятия не имею о чём ты, — оборвала его Ками, снова ткнув лбом в кожаную обивку. — И мне дела нет до чьих-то там жалоб. Но вот то, что тебя сейчас трясет, как осиновый лист… Чёрт бы побрал вашу рекламу!

— Простите, я сейчас… сейчас, — парень вдохнул, выдохнул, стиснул руками края кушетки и… действительно перестал дрожать.

Только вот мышцы стали каменными, и перед хозяйкой вместо разумной собственности лежало лишь рефлекторно сжавшееся тело.

Ками хмыкнула и, взяв с полки стек, хлопнула по судорожно сжатым пальцам.

— Руки за спину. Ближе… Вставай.

Хьюмо привычно подчинялся, но, что происходит, соображал плохо. Приказ подготовиться к траху, лечь, ждать… Не дрожать. Потом стек, наручники и прогулка по коридору. Ванная комната. Вода стремительно заполняющая огромную каменную чашу… Поначалу, ещё не до конца выйдя из спасительного транса, парень взирал на эти мероприятия равнодушно. Ровно до той поры, пока не включил голову и не «пересмотрел» заново последние двадцать минут хозяйской игры, которые он… похоже, испортил. Испорченная игра превращается в наказание… Стоя на краю купальни и глядя, как владелица настраивает краны, Хьюмо с кристальной ясностью осознал, какой же он дурак. Там в комнате его всего лишь хотели трахнуть, пусть жёстко, но всё же как «хорошего мальчика». А теперь будут топить как штрафника. Как дебила, который не сумел справиться с нервами и забыл всё-то, что ему вчера говорили.

— Залезай, — насмешливо кинула хозяйка, разглядывая свою собственность, откинувшись на бортик купели. — Сейчас будем разбираться…

Шаг вниз и ноги обволокло теплом, водная гладь сомкнулась на бёдрах.

— На колени.

Хьюмо понятливо кивнул, начиная опускаться и стараясь поглубже вдохнуть. Страшно, но… хозяйка в своём праве, да и не утопит она совсем. Так только — жизни поучит и память освежит.

— Ко мне на колени, — женские пальцы обвили ошейник и потянули в сторону. — Давай, давай, вот так, расслабься. Тебе же нравилось в воде? И страшного ничего не будет.

— Правда? — Хьюмо прикусил губу. Вопрос из разряда идиотских, но как-то само сорвалось…

— Чего ты боишься, малыш? — одна рука неторопливо обводила мышцы его предплечья, другая удерживала за талию. — Боли? Но ты хорошо её переносишь. Наказания? Так рано или поздно оно неизбежно.

— Беспомощности, — сформулировав, выдохнул парень. Врать госпоже нельзя, да и она всё равно поймёт. — Я не могу сопротивляться…

— Даже так? — удивлённо хмыкнуло у него над ухом. — Интересно…

Ками перехватила мальчика поудобнее и не отказала себе в удовольствии потискать такое красивое, податливое тело.

— Сопротивляться я тебе действительно не дам, но, если будет совсем невмоготу, надо мне об этом сказать. Ты помнишь? — тихонько шепнула она ему на ухо, вызывая волну дрожи.

— И вы остановитесь?

— Я дам тебе передышку…

Не совсем то, что она заказывала, но прилежный, на ласку отзывчивый и голос… Держа в руках содрогающееся в оргазме тело, Ками чувствовала себя маньяком-мазохистом. В голове стоял туман, тормоза отказывали, и очень хотелось усугубить… чтоб эти стоны перешли в крики, дрожь стала агонией, а красиво очерченный ротик с мольбой шептал её имя. Но… рано пугать. Да и сегодня она обещала… Значит, пора заканчивать мучать его попку, выключать вибратор и снимать зажимы с сосков.

— Ками-со… — раб смотрел, как она освобождает его тело от игрушек расфокусировано-ошалевшим взглядом и, кажется, пытался сформулировать что-то искренне благодарное. — Я а-а-а… — всхлипнул он, когда хозяйка, сняв зажим, не удержалась и слегка прикусила темную горошинку.

— Ты сегодня молодец, — похвалила Ками, разжимая второй крокодильчик и прихватывая пальцами пострадавшее место. — Сейчас сниму с тебя наручники, ты приберёшься и придёшь в спальню.

Забавный, забавный малыш… Ками налила себе воды из высокого кувшина, с трудом гася излишнее возбуждение. Интересно, что у него было в прошлом? Бывший свободный без права амнистии, без родных… Каким он был до всего этого? После двух лет бытового рабства и шести месяцев дрессуры под секс-игрушку сказать сложно, но, если брать оставшиеся контуры, Хьюмо — тихий мальчик. Возможно студент-отличник на бюджетном месте или перспективный заочник. Довольно закрытый, чуть что наглухо ныряющий в свою раковину. Он, наверное, и в страшном кошмаре представить не мог, что с него эту раковину срежут по живому и кинут под ноги таким любителям безропотных тушек, как она.

— Госпожа, я всё, — робко потоптавшись на пороге, обозначил своё присутствие Хьюмо.

— А я нет, — усмехнулась Ками, мысленно проигрывая в голове то, что сделала бы сейчас с этим скромняшкой. — Иди ко мне, ложись.

Опрокинув раба на спину, хозяйка сняла с себя полотенце и села верхом. Какие вкусные, мягкие губы… и какие круглые, обалдевшие глаза. Ками довольно улыбнулась и тихонько хлопнула парня по щеке, приводя в чувство.

— Малыш, а работать, кто будет?

Глаза сделались ещё больше, и парень стал неумело, но старательно отвечать. А еще через пять минут нехитрой ласки шевелиться начали не только губы. Затягивать с прелюдией Ками не собиралась. Нужно было получить разрядку, пока мозги окончательно не замкнуло. К счастью, проблем с эрекцией у мальчика не наблюдалось, пары движений хватило, чтобы её тряхнуло от простенького, но весьма сытного оргазма.

— Далеко собрался?

Хьюмо замер, не закончив движение, едва перекатившись на край кровати.

— Я думал, уже всё, — растерянно поднял он глаза на хозяйку. — Вы отдыхать собрались…

— Малыш, во-первых, «всё» будет, когда я скажу, — поправила его Ками, накидывая халат и направляясь к двери. — А во-вторых, вряд ли красиво лежащий мальчик помешает моему отдыху.

Оставшись один, Хьюмо сел на кровати, не решаясь спустить ноги на пол, и украдкой огляделся: комната чуть меньше ванной, но с неизменной дизайнерской отделкой. Двухцветные стены, ниши с вазами, из которых торчали причудливые ветки, автоматические жалюзи на окнах, на полу покрытие из вспененного материала — мягкое и упругое одновременно. «Эффект мокрого песка», — всплыло в голове. Релакс, массаж — по такому приятно ходить босиком. Ну, и, наверное, стоять на коленях. С этим можно было себя поздравить. Потому как, если хозяйка решила дополнить интерьер его зафиксированной тушкой, то ночь предстоит длинная.

Хозяйка вернулась через пару минут, но в руках у неё вместо средств экзекуции был поднос с мини-бутербродами.