И вот они рассматривают дневник, а Хагрид рассказывает о заключенном в нем духе или что это там могло быть Томаса Марволо Реддла — все, о чем читал и видел когда-то в фильме.

— Я бы на вашем месте хорошо подумала, нужно ли возрождать такого, — леди Блэк была настроена скептически. — Судя по тому, что привиделось Рубеусу, он прекрасно может пошипеть и так, в виде призрака.

— Предлагаете просто начать с ним переписку?

— И помнить, что он слизеринец.

— Значит, не оставаться с дневником наедине, особенно когда делаем записи?

— Конечно. Но вести их будет только один из вас.

— Уже принесли? — быстрым шагом вошел в комнату Регулус. — Пока не пишите в нем ничего. Я хочу тут одну штуку закончить.

— Какую, сын?

Регулусу Блэку, тоже имеющему склонность к артефакторике, надоело возиться с маггловским транспортом, так что он покинул теплую компанию в гараже Уизли и теперь занимал один из кабинетов своего отца, Ориона. Чем там занимался, он пока никому рассказывать не хотел, в точности как его отец: пока изделие не было готово, тот даже не упоминал, над чем работает.

— Правдивое перо, — улыбнулся тот. — Я бы так это назвал. Перо, которое пишет только правду…

— И для чего оно нам?

— Если на то, что им написано, отвечают тоже письменно на том же листе, то если вам лгут, запись превращается в кляксу.

— О, то есть это в обе стороны работает? Уже интересней.

— Ну да. Как раз со второй стороной пришлось повозиться. И я хотел бы сам испытать свое изобретение, если вы не возражаете. Ну и… я все-таки общался с Лордом больше, чем вы все, так что надеюсь, смогу понять, какая именно личность ждет нас за этими страницами. А магии, чтобы напитать дневник, полагаю, мне хватит. И когда я в своем доме, это для меня будет безопасно. Мама, ведь все верно?

— Странно, что ты не попал на Гриффиндор вслед за старшим братом, — проворчала Вальбурга, но на участие сына согласилась, при условии, что весь процесс перепискиона будет наблюдать лично.

— Погодите-ка, — остановила она молодых людей, уже готовых открыть дневник, чтобы рассмотреть его получше. — Что вы еще забыли?

— Реакцию Малфоя, — отозвался Снейп.

— Малфоев, — уточнила Вальбурга. — Не советовала бы сбрасывать со счетов мою племянницу. Уверена, у нее найдется как минимум пара свежих идей насчет нашего юного дарования…

Андрей схватился за голову. Все это так начинает заплетаться, что… Хотелось в лес, к Арагогушке и Ниночке. Вот только там может выползти василиск, а значит, придется все-таки разбираться со всем этим. Но женские интриги? Бр-р-р!

Он искренне позавидовал Сириусу, увидев того в коридоре в виде пса, на спине которого катался хохочущий Гарри.

— Крестный при исполнении, — не мог не съязвить Снейп. И тут же был не зло, но звонко облаян Сириусом.

— Мама! — рванул к нему Гарри, сползая со мохнатой спины и протягивая ручки.

— И зачем я это сказал? — несчастно вопросил Снейп, уже с ребенком на руках и немного в нос — потому, что Гарри, кажется, соскучился именно по этой части его лица.

— Будешь знать, как критиковать мои методы, — усмехнулся Сириус, уже, конечно в виде человека.

— Я всего лишь констатировал факт, что…

— Спелись, — вздохнула Вальбурга.

— И немудрено, по уровню интеллекта они просто прекрасно подходят друг другу! — снова съязвил Северус.

— А ничего, что это ты говоришь в моем доме и моему сыну? — внезапно ледяным тоном спросила Вальбурга.

— Он шутит, мама! — едва не хором воскликнули братья Блэк.

— Зато теперь вы, леди, представляете, как выглядят такие высказывания со стороны.

— Я… говорила так?

— Не далее как вчера. Думосбор и я к вашим услугам.

Регулус едва не присвистнул, а Сириус сделал большие глаза. Снейп что, пытается вразумить его мать ради… него?

— Только ради Гарри, и ради того, чтобы ребенок имел достойного крестного, — Снейп выделил голосом предпоследнее слово так, что всем вокруг стало… не поверите, немного стыдно. Правда, не все из них сумели определить это чувство.

— А теперь мне нужно к Лонгботтомам, — заявил Северус, передавая Гарри на руки Сириусу. — Продолжайте, у вас прекрасно получается…

— А ты думал, парень, в рай попал? — спросил измученного Питера Петтигрю невыразимец Джон Смит, открепляя от бритой головы испытуемого очередной проводок.

— А, — махнул рукой тот. — Спасибо, что не Азкабан. Там все-таки куда хуже.

— Ну не скажи, парень. У нас есть лаборатория, где дементоров изучают, правда, не здесь, а на побережье. Если попросишь, покажут.

Питера передернуло, а невыразимец рассмеялся. Нет, Питер, наверное, еще долго не привыкнет к местным шуточкам и черному юмору.

— Но все же ты далеко не такой трус, мне кажется. Ведь этого всего уже не боишься? — невыразимец обвел рукой тихо гудящие приборы.

— Я же вам живым нужнее, — слабо улыбнулся тот.

— Это правда. Но мне кажется, тебе уже интересно, что тут к чему? Как думаешь, почему мы занялись твоей головой, а не рукой?

— Ну… — Питер воспрянул духом — наконец-то кого-то стали интересовать его мысли. — У меня вообще-то два варианта.

Мистер Смит одобрительно хмыкнул и выжидающе посмотрел на него.

— Первый — вы хотите узнать, влияет ли метка на весь организм через головной мозг. А второй — вы занимаетесь не меткой, а проблемами, связанными со слишком ранним становлением анимагической формы.

— Что, по-твоему, ближе к правде?

— Второе. Потому что при всех испытаниях вы ни разу не пытались воздействовать на саму метку.

— Браво, юноша. Что ж, будем считать, испытание пройдено. Ты принят на должность стажера… моего младшего помощника. Документы заполнишь, когда переоденешься. Уайт отведет тебя в свою комнату и познакомит с фронтом работ, так сказать. Кстати, ты его в целом совершенно правильно определил.

— Я смогу увидеться, — голос Питера дрогнул, — с родными?

— Да, конечно. Выходные дни можешь проводить дома, но только после подписания документов.

— И клятвы?

— Обет. Само собой.

— Спасибо… Спасибо вам! Я… не ожидал, правда.

— Не ожидал чего?

— Ну, того, что вы меня в самом деле на работу возьмете.

— Ты показал, что можешь рассуждать и мыслить логически. Знаешь, это встречается в нашем мире не так часто, как нам того бы хотелось. А значит… Думаю, ты будешь доволен — и работой, и окладом.

— Да я и мечтать о таком не мог! Вы… вы не представляете! Я думал, так и останусь… подопытным. Это просто чудо какое-то…

— Что чудо, так это то, что после всего у тебя сохранился здравый рассудок. И я считаю, использовать это богатство нужно правильно.

— Да, сэр. Благодарю вас, сэр…

— Значит, валериана, заунывники, моли… А, еще рута. Интересное зелье вы собрались варить, мистер Снейп.

— Это для разных, мадам. Сколько я вам должен?

Августа Лонгботтом сухо улыбнулась.

— Один небольшой рассказ. Например, о том, почему от спины одного молодого мага отразилось непростительное заклятие, именуемое Круциатусом? От него не существует и никогда не существовало щита. Ну?

И Северус почувствовал, что двигать может только мышцами лица и, конечно, языком. Как ни странно, он почувствовал облегчение — не одному ему хранить тайну Хагрида по отношению к семье Лонгботтомов. Слава, которую он считал совершенно незаслуженной, мешала ему жить, и далеко не только потому, что приходилось как можно меньше показываться на улице и вообще бывать «на людях». Но кое-что все же было ему интересно.

— Почему вы решили, что это не игра вашего воображения?

— Опытные менталисты, мальчик, довольно неплохо владеют техниками восстановления собственной памяти. Обливиэйт.

Снейп, успевший защититься — еще бы, будучи обездвиженным, он моментально собрался и включил всю возможную защиту.

— Научите?

Августа посмотрела удивленно, а потом усмехнулась: