— Нет, думал когда-либо увидеть тебя снова, Николас, — добродушно сказал Дугалд, махнув кружкой с элем, — ты меня удивил.

Николас хмыкнул что-то неопределенное и уселся за стол. Лилис, украдкой наблюдая за ним, в который раз поразилась тому, с какой легкостью он держался в клане Маккей. Да и остальные смотрели на него, пусть и с некоторой осторожностью, но все же не без доли добродушия. Вчерашний бой словно сделал свое истинное дело. Даже Лоуренс ухмылялся, проводя рукой по бороде.

— Об упрямстве Маркаса когда-нибудь будут слагать легенды, — ответил Николас, принимая из рук Морран медовуху. Но девушка не привлекла его внимание. Он посмотрел на Лилис, намеренно или нет, игнорируя недовольный взгляд Маркаса. — Рад видеть тебя, Лилис, в хорошем здравии, — сказал он, улыбаясь — Надеюсь с тобой все в порядке? Вчера ты выглядела немного бледной.

Лилис опешила от удивления. Ложка дрогнула в ее руке, когда она посмотрела на Николаса. Ей не нравилось его внимание, но куда больше не пришлось по душе выражение на лице Маркаса. Он точно услышал Николаса и конечно же понял к кому были обращены его слова. Теперь он смотрел на нее, ожидая пока она ответит. Он не мешал ей, и, кажется, не собирался делать это за нее.

— Все в порядке, — внезапно спокойно ответила Лилис, совладав с собой, — мне жаль что я заставила всех беспокоиться обо мне и прервала ваш бой.

— Это не первый наш бой и уверен далеко не последний, — усмехнулся Николас. — Мы боролись все детство и юность.

Лилис кивнула. Кому-то могло бы почудиться в голосе мужчины добродушие, но она никогда так жестоко бы не ошиблась. Она еще не успела как следует изучить Николаса, но знала одно, точно и наверняка. Николас пугал ее и это никогда не изменится. Он отличался от Маркаса, пусть с первого взгляда они оба и казались одинаково жесткими. Нет, в Николасе было что-то еще, мешающее ему быть похожим на Маркаса в полную силу. Лилис от всей души хотелось бы ошибаться, но что-то подсказывало ей, что никакой ошибке здесь не было.

— Из какого ты клана? Я еще в часовне заметил, что ты не из клана Маккей. Я знаю здесь каждого, а Маркас никогда не принимал посторонних на своей территории.

Николас подался вперед, но к счастью их разделял целый стол и молчаливое напряжение Маркаса, которые пока молча слушал их разговор. Мэррион и Дугалд тоже не вмешивались. Дугалд пил эль, а Мэррион хмурилась.

Взгляд Николаса прошелся по Лилис, цепляясь за плед. Потом он скользнул по ее волосам.

— Никогда бы не подумал, что Маркас может жениться на чужачке.

— Лилис не чужая нам. Она носит ребенка Маркаса, — запальчиво ответила Мэррион, столкнувшись взглядом с Маркасом. Остановиться она уже не могла. Она никак не могла забыть о том, что он собирался отдать Лилис, — Разве этого мало?

В зале повисла тишина. Все взгляды обратились к Лилис. Отодвинув от себя тарелку, она сдержанно улыбнулась.

— Мне достаточно быть любовницей Маркаса и ждать его ребенка, чтобы получать его внимание. К чему ему жиниться на мне?

Внезапно в глазах Николаса мелькнуло восхищение. Он посмотрел на Маркаса, пока тот сжимал зубы, сдерживаясь, чтобы не перескочить через стол и как следует встряхнуть Лилис.

— Ты встретил замечательную женщину, Маркас. До ужаса покорную.

Лилис встретила взгляд Маркаса, который выглядел куда более пристальным, чем когда-либо прежде. Она не жалела о своих словах, потому что они были чистой правдой. Маркас должен об этом знать.

— Думаю, ты закончила с завтраком, Лилис, — резко сказал Маркас, — поднимайся в комнату. И будь покорной, не выходи оттуда без моего приказа.

Лилис с облегчением выдохнула. Без единого слова возражения, она подчинилась. Она уже подходила к лестнице, когда Мэррион тоже изъявила согласие уйти. Значит, ей недолго придется быть одной.

Маркас смотрел Лилис вслед. Ее холодность, которая прежде не задевала его, теперь поднимала в нем ненужные вопросы. Чем Лилис отличалась от других женщин в клане, что стремились к браку со своего юного возраста? Почему так легко признала неприглядное положение, от которого Дженис, будучи любовницей его отца, всю жизнь мечтала избавиться? Лилис это не смущало? Или у нее имелись другие планы?

Он посмотрел на Николаса, уловив его взгляд, когда тот проследил за Лилис. Какого черта он позволял себе? Маркас едва не задал этот вопрос вслух, но вовремя отдернул себя. Это звучало бы довольно глупо и значило бы, что он следит за каждым, чей взгляд останавливался на Лилис. Будь он проклят, если признается в этом.

— Рассказывай, какая тебе нужна помощь от моего клана, Николас, — повелительно бросил Маркас. Военные дела отвлекут его от Лилис и позволят хоть как-то развлечься. Приближающаяся зима в мирное время обычно означала, что его ждет домашняя скука, разбавленная тренировками и ничем более этого.

Николас покрутил в руках кружку. От насмешки не осталась и следа. Теперь, появился умудренный битвами и тяжелыми переживаниями, вождь. В отличие от Аласдера Маккея, отец Николаса не отличался способностью к управлению кланом и это, в который раз, подтверждало мысли Маркаса о том, что во главе клана должен стоять сильный и стойкий человек. Маклин старший интересовался медовым элем куда больше, чем благоустройством клана и теперь не удивительно, что у Николаса не хватало ресурсов ввести своих людей в зиму. Если у Николаса не получится договориться с ним, то его людям придется очень тяжело.

— Мой клан умирает, — твёрдо сказал Николас, прямо и без утайки посмотрев на Маркаса, — эту зиму нам не вытянуть. Наши земли не достаточно плодородные для животных и они бегут от нас. Но, как бы тяжело это не было для меня, нам требуется помощь.

Мэррион ушла после ужина. Как оказалось, по приказу Маркаса, Лилис запрещалось спускаться в зал. Если бы в любой другой день она бы этому удивилась, то этим вечером только обрадовалась. Она сомневалась, что у нее найдутся силы снова пройти через все это. Поэтому она хорошо провела время, разделив с сестрой Маркаса тушеное мясо. Они и то и дело слышали шум, доносящийся с первого этажа. Мэррион, которая спускалась на кухню за ужином, рассказала, что Маркас все же согласился помочь Николасу Маклину и теперь они все праздновали это примирение.

Сейчас, когда Мэррион ушла спать, Лилис торопливо искупалась. Она как раз сушила волосы у огня, когда вошел Маркас. Под ее пристальным взглядом, он задвинул засов, а потом начал раздеваться.

— Поможешь мне искупаться, — отрывисто бросил он. Сев на край кровати, он вытянул ноги, взглядом указывая на свои сапоги, — Сними.

Лилис тяжело сглотнула. Сможет ли она сделать это, не показав своей боли? Сможет или нет, лучше как можно скорее приступить, пока Маркас не повторил приказ.

Медленно, она поднялась на ноги и подошла к Маркасу. К ночи, боль возросла во всю мощь, и ей становилась тяжелее делать каждый шаг вперед. Лилис не сомневалась, что когда она уселась у ног Маркаса, ее лицо стало не просто белым. Прикусив губу, она принялась расшнуровывать его сапоги, надеясь справиться быстрее, чем он решит что-нибудь ей сказать. Пальцы плохо слушались, и шнурок выскальзывал, путаясь в крепкий узел. Лилис едва не заплакала от понимания, что ничего не выйдет. Она не сможет помочь Маркасу. А, даже справившись, понимала, когда они окажутся в одной кровати, она не выдержит его прикосновений.

Будто чувствуя, о чем она думает, Маркас дернул ее на себя, грубо целуя. Лилис обмякла в его руках, не отвечая ему. Ее губы потеряли свое желанное тепло. Маркас с ругательством оттолкнул ее, но отпускать не стал, понимая, что она не удержится на ногах.

— Ты сейчас же расскажешь мне, что происходит с тобой, иначе, я сделаю то, что когда-то тебе пообещал.

Лилис заморгала, пытаясь отчистить сознание от боли и вспомнить, что именно Маркас говорил ей в прошлом.

— Я посажу тебя в тюрьму, Лилис, — низко протянул Маркас, вновь притягивая ее к себе, чтобы заглянуть ей в лицо. — Я оставлю тебя там, пока ребенок не родится. Я предупреждал, не стоит играть с моим доверием.