Маркас посмотрел на брата, крепко сжав зубы. Он поймал себя на мысли, что еще немного и потеряет остатки сдержанности. Неужели все это из-за простого замечания Дугалда? К черту все это. Сказанные Дугалдом слова вполне обыденные. Ими часто перекидывались другие мужчины между собой, подначивая друг друга. Почему же подобная банальность его так разозлила?

Он все же не удержался от чертыханья. Да будь оно все проклято. У него был ответ, только вот совсем не такой, как предполагал Дугалд. Если Лилис и вымотала его, то это ничего общего не имело с кроватью, пусть они и провели ночь рядом. Он и прежде спал с ней, но только после того, как брал ее несколько раз за ночь. Вчера он не прикоснулся к ней. Не смог. И даже когда она уснула, он все еще думал над ее словами. Лилис слишком много таила в себе и ему это не нравилось. Этой таинственностью она заставляла его думать о ней. Разве она не понимала, какую глупость совершала, утаивая что-то? Ей ни к чему его внимание, потому что оно не принесет ей ничего хорошего. Он не оставит ее в покое пока не выяснит все. Абсолютно все.

— Вам всем пора бы перестать думать о Лилис. Наша жизнь не изменилась с ее появлением в клане. Она всего лишь женщина, которая принадлежит мне, — сказал Маркас, устремив взгляд на тренирующихся и ловя их на том, что они смотрели, как он разговаривает с братом. Его брови сошлись в одну хмурую линию, говоря лучше всяких слов. Мужчины тут же развернулись к полю, с усердием работая кулаками.

Дугалд оперся локтями о деревянную изгородь, которая отделяла поле от общей улицы. Усмешка пропала с его лица, сменяясь на серьезность. Маркас поморщился, готовясь к вопросу от брата.

— Девчонка и правда носит твоего ребенка? — в лоб спросил Дугалд, — В отличие от других я своими ушами слышал тот разговор между вами в зале Дафф. Ты уверен что Лилис не водит тебя за нос? Она была очень даже убедительна, когда говорила.

Маркас посмотрел на него. Дугалд словно читал его собственные мысли и не стеснялся озвучивать их. Брат был единственным человеком, который не опасался разговаривать с ним так откровенно. Порой, Маркас даже задумывался о том, что Дугалд пусть и не перенял твердость и жестокость их отца, все же обладал тем, что могло бы сделать его неплохим вождем. Если бы Маркас захотел, то в случае необходимости смог бы передать бразды правления кланом в руки брата. Он бы даже переступил через незаконнорожденное рождение Дугалда.

— Тебе не стоит сомневаться в моих словах, — сказал Маркас, — То, что я говорю, не требует чьей-либо проверки. Ребенок мой.

Дугалд усмехнулся, не скрывая своего облегчения.

— Тогда мне не о чем волноваться. Мне всегда казалось, что Лилис не плохая девушка. Кажется, Гордон довольно плохо с ней обращался.

— О чем ты говоришь? — уточнил Маркас, хмурясь. Быть может, брат заметил что-то, что по какой-то случайности ускользнуло от него? Разве такое возможно?

Дугалд помедлил, подбирая слова.

— Неужели ты никогда не задумывался, почему он так легко отдал тебе именно эту девушку? — спросил он, пожимая плечами, — Я видел там девушек куда красивее, чем она. Если бы он хотел так сильно угодить тебе, то предпочел бы отдать одну из них, чем ту, которая пыталась сбежать. Думаю, тобой он пытался наказать ее. Ну, или избавиться от той, кто оказалась ему неугодной. Ты ведь помнишь, что говорил Лоуренс о ее рождение.

— Гордон слишком труслив, чтобы противиться мне, — рассмеялся Маркас, — Я сам выбрал Лилис, и он не посмел оспорить мое решение. Если бы я захотел другую, она была бы рядом со мной в тот же миг.

Маркас никогда не сомневался в этом. Он сам выбрал Лилис, и теперь ему приходилось расплачиваться за это. Жалел ли он об этом? Несомненно. С ней было слишком много проблем, которые ему не хотелось решать. Следовало выбрать девчонку с куда меньшим грузом тайн за спиной.

— Как она будет жить в клане? — спросил Дугалд, выдергивая Маркаса из его размышлений.

Он задумчиво посмотрел на брата. Он не собирался давать Лилис жизнь, каким-то образом отличающуюся от других. Лилис придется подчиняться законам клана.

— Так же как и все. У нее нет особых привилегий.

— И даже твой ребенок не привилегия? В ней растет будущее клана Маккей, — насмешливо сказал Дугалд, — Ведь так?

Маркас сжал губы.

— Я еще ничего не решил по поводу этого ребенка. Лилис никогда не станет моей женой и ребенок пусть и мой, останется незаконнорожденным.

Лицо Дугалда удивленно вытянулось, когда он услышал эти слова. Он знал, какая судьба ждет этого ребенка. Он сам был таким.

— Я все же полагал, что ты передумаешь. Ты ведь при всех признал ее своей женщиной.

Маркас хмыкнул и покачал головой. В этом его решение никогда не изменится. Он отдаст девчонку, когда придет положенный срок.

— Это ничего не значит. Ей не стать моей женой. Никогда, — сказал он и добродушно похлопал Дугалда по плечу, — А теперь иди на поле и позволь мне сбросить с себя усталость. Думаю, все же мне сегодня найдется достойный противник. Если ты, конечно, не пожелаешь сбежать.

Лилис перекатилась на бок и уткнулась носом в теплоту меха, под которым провела всю ночь. Кажется, ночью ей было жарко. Настолько жарко, что хотелось сбросить с себя теплое одеяло, позволяя воздуху немного охладить пылающую кожу. Но она сомневалась, что это хоть чем-то бы ей помогло. Ночью Маркас так крепко прижимал ее к себе, согревая не хуже всех этих мехов, небрежно наброшенных на кровать. Он сам был словно пышущая огнем печь.

Так где же он сейчас?

Открыла глаза, Лилис огляделась, не осмеливаясь поднять голову с подушки. Утреннее солнце вовсю освещало комнату. К счастью, Маркаса здесь уже не было. Значит, им не придется столкнуться утром, лицом к лицу. Наверное, это было бы очень неловко, потому что Лилис все еще не пришла в себя после вчерашних откровений. Теперь же ей позволено немного побыть без него.

Облегченно выдохнув, Лилис поспешно вскочила с кровати. Она не привыкла подолгу лежать в кровати. Холод всегда выгонял ее с самым рассветом. По привычке хотелось двигаться быстро, но Лилис сдержала себя. В комнате было очень тепло. Она могла стоять на полу, не переживая за свои босые стопы. Улыбнувшись, она наклонилась вперед, разглядывая собственные ноги. Обнаженные ноги, на которые не нужно было сразу же надевать чулки. Может для кого-то другого это была незначительной мелочью, но не для нее. Чувствовать тепло куда приятнее, чем обжигающий и сковывающий лед промозглых досок.

Вздохнув, Лилис одернула подол рубашки. Это одежда ей не принадлежала. Вчера она очень удивилась, когда Маркас бросил в нее свою черную рубашку с грубым приказом сразу же надеть ее. Обессиленная после ванны и откровений, Лилис не собиралась протестовать. Она поспешно натянула рубашку через голову, стараясь не замечать язвительную усмешку на лице Маркаса. Наверное, ему рубашка была как раз по размеру, а вот ее окутывала до самых колен. Но это не было платьем или чем-то, в чем можно было бы показаться перед другими людьми.

Внимательно оглядевшись, Лилис убедилась, что не ошиблась. Ее одежда исчезла. Но куда? Она хорошо помнила, что вчера после ужина она прибрала платья в изножье кровати. Кому понадобились ее два старых изорванных ветками и грязные платья? Неужели Маркас собирался избавиться от них? Она могла почистить и починить любую дыру, какая появилась на ткани.

Вздохнув, Лилис обхватила себя руками за плечи. Одежду уже не вернуть. Усмехнувшись, она покачала головой. Вот и настал первый день ее жизни. Ее новой жизни в клане Маккей. Как они отнесутся к ней и ее ребенку? Маркас назвал ее своей женщиной, но так ли это на самом деле? Вчера он собирался спать с ней, но ночью так и не прикоснулся. Она не знала почему. Может быть, это из-за тех шрамов, что обезобразили ее тело? Откажется ли он теперь от нее?

В дверь громко постучали. Лилис настороженно отошла дальше, почти прижимаясь плечом к полке над очагом. Должна ли она открыть дверь или нет? Кто может прийти, зная, что Маркас здесь нет? Что же ей делать?