Сняв телефонную трубку, он набрал домашний номер, — позови Эмили, — велел он, даже не поняв, кто ответил на звонок.

— Ее нет дома, — отозвался дворецкий, — кажется она ушла.

Снова удар кулаком по столу, — разумеется, куда она ушла не сказала?

— Нет, сэр, но ее машина стоит на месте.

— Ну разумеется, — Эрнест положил трубку и откинулся на кресло прикрывая глаза, похоже, это и правда конец… Воздуха как то сразу стало не хватать и он судорожно вздохнул… не помогло и встав, мужчина распахнул уличное окно, подставляя лицо утренней свежести…

После нескольких вдохов, он смог снова дышать, вот только легче от этого не стало… Будто он снова лежит на спине, посреди какого то поля не имеющего названия, а вокруг только хаус и смерть. Вот только тогда сердце не болело так сильно, как сейчас, — проклятье, — снова пробормотал он, — Эмили… что же мне делать без тебя… — трясущейся рукой, он достал сигарету и впервые позволил себе закурить прямо в кабинете.

Конечно, работать сегодня он не мог, поэтому, сообщив секретарше, что сегодня он уже не вернется на завод, Эрнест поехал в зоопарк, к Питу.

Тот только закончил с больным бегемотом и устало опустился в кресло, мечтая о стакане виски. Пара минут ушли на то, чтобы прийти в себя и понять, что руки уже не трясутся, и лишь потом встал и плеснул виски.

Но не успел сделать глоток, как в дверь постучали. Чертыхаясь, он отставил стакан и открыв дверь озадаченно посмотрел на Эрнеста.

— Кажется, моя жена от меня ушла, — тот прошел к нему в кабинет и упал на диван, — скажи своим пациентам, что ты сегодня занят со своим постоянным пациентом…

Пожав плечами, Пит подтолкнул свой стакан другу, решив, что ему он нужнее, а потом рухнул обратно в кресло, успев прихватить с собой бутылку, — а у меня у бегемотихи пиометра. Так что поводов выпить хватает.

— Я понятия не имею, что это и знать об этом тоже не хочу, — хмыкнул Эрнест, выпивая содержимое стакана одним глотком, — Эмили ушла от меня…

— Почему ушла? — Пит последовал его примеру и тоже опрокинул стакан, прикрывая глаза от удовлетворения.

— Я получил от нее письмо, — Эрнест вздохнул, — просит не оставлять мать и Бекки… Будто бы они не моя семья и я могу из бросить… хорошего же она обо мне мнения…

— И почему она тебя бросила? Что случилось то? Поясни нормально.

— Да если бы я знал… вчера поссорились, а сегодня письмо… Уверен, все из-за этого чертового Фрэнка!

— А что из-за Фрэнка то? — Пит соображал туго, сказывалась бессонная ночь с бегемотом и второй стакан виски, который он уже опрокинул в себя. — Поясни по-человечески. Чтобы я понял.

— Ты раньше не был таким тугодумом, — Эрнест дотянулся до бутылки и налил себе полный стакан, выпивая его двумя большими глотками, — ох, черт, — пробормотал он морщась, — давно я не пил, — говорю же, мы вчера поссорились, из-за ее общения с Фрэнком…

— А что с Фрэнком то? Он козел, это, итак, ясно.

— Это тебе ясно и мне ясно, а вот она другого мнения.

— А вчера было непохоже…

— О чем это ты?

— Я встретил вчера ее с этим Фрэнком. В кофейне, где кстати отличный кофе.

Эрнест изогнул бровь, — а вот теперь давай ты рассказывай подробнее…

— Я вчера встретил ее с ним около кофейни и мне показалось, что она была совсем не рада его обществу. По крайней мере, он был грубоват.

— Грубоват? — кулаки сжались сами собой, никто не смел быть грубым с его Эмили.

— Ну да, мне показалось что он пытался ее куда-то отвести, а она была против. Не уверен, что это было так, но Эмили вцепилась в меня так, словно мое появление ее спасло.

Эрнест встал, — можешь возвращаться к своим бегемотам и их больным животам или что там у них болит, — бросил он, поставил стакан на стол и пошел к двери, — может быть, увидимся вечером, но надеюсь я проведу его в более приятной компании… но в субботу ждем у себя!

— Ну у нее болит не совсем живот, но в целом где-то там. И кстати, надеюсь, что я все-таки победил.

— До субботы, — повторил Эрнест, выходя из кабинета и направляясь нетвердой походкой к своему мерседесу, пора было навестить мистера Эштона и пообщаться с ним по душам.

Где эта супружеская чета проживала, Арден прекрасно знал, вот только управлять машиной после такого количества виски было не очень удобно, но Эрнест справился, пару раз заехав на бордюр и съехав с него.

Припарковавшись у парадной лестницы, Арден вылез из машины и поднявшись, уверенно позволил.

Услышав, что во двор заехала машина Нэнси вышла на крыльцо и с удивлением поняла, что это автомобиль Арденов.

Но зачем они приехали к ним домой? Сердце нехорошо сжалось, словно из машины прямо сейчас должна была выйти Эмили и забрать ее мужа. Нэнси отлично знала, что тот не перестал с ней общаться, но она обожала своего Фрэнка. Влюбившись в него еще подростком, она мечтала о том дне, когда они будут вместе, но он даже не обращал на нее внимания. Он всегда был окружен девушками, а потом обручился… Но потом случилось чудо и когда их родители договорились об этом браке, то Нэнси была на седьмом небе от счастья. Но сейчас… Осознание, что муж не любит ее, сводило с ума, а Фрэнк даже не делал попыток развеять ее сомнения. Их близость была такой редкой, что Нэнси с трудом могла вспомнить, когда это было последний раз.

— Добрый вечер мистер Арден, — вежливо улыбнулась она, поняв, что мужчина один.

— Добрый вечер, ваш супруг дома? — Эрнест даже не пытался выглядеть вежливым или дружелюбным.

— Да, — Нэнки кивнула, настороженно глядя на Ардена, который, похоже, был пьян.

В этот момент по лестнице спустился Фрэнк и недоверчиво уставился на Эрнеста, — что вам нужно? — недобро уточнил он.

А Эрнест, напротив, улыбнулся, — вот ты то мне и нужен, — он подошел к нему и сильно взял за локоть, — идем на улицу, поговорим.

— Какого черта, — Фрэнк резко дернулся, вырывая руку, — что тебе надо в моем доме?

Эрнест так сжал локоть Фрэнка, что тот поморщился от боли, — я же сказал, идём, поговорим!

Зло задышав, Фрэнк спешно продумывал варианты дальнейшего развития событий. В глубине души, он надеялся, что Нэнси закричит и вызовет полицию, но, когда они проходили мимо, во взгляде жены проскользнуло злорадство.

Эрнест хмыкнул, тоже заметив этот взгляд, и выйдя на улицу с силой оттолкнул парня к стене, — еще раз подойдешь к моей жене, убью, — рыкнул он, впечатывая кулак Фрэнку в солнечное сплетение, — а если увижу синяк или царапину, я на твоих кишках тебя повешу… — новый удар в живот, — ублюдок трусливый.

Фрэнк скорчился, чувствуя, как все внутри перевернулось. Дыхание перехватило, и он несколько секунд, как выброшенная на берег рыба, пытался вдохнуть.

Наконец ему это удалось, и он изо всех сил ударил ботинком Ардена по больной ноге.

Эрнест взвыл от боли, хватаясь за ногу и чувствуя, как злость вскипает в нем.

Он, превозмогая боль, разогнулся и кинулся на Фрэнка, ударяя его спиной и головой о стену дома, — прижимая локоть к его горлу, — ты понял, что я тебе сказал?!

Пытаясь высвободиться, Фрэнк прижимал подбородок к груди, не давая локтю противника, окончательно лишить его воздуха. В голове гудело, но мысль о том, что эта паршивая шлюха, которая предпочла ему этого калеку не давала покоя. Как и то, что он молодой и здоровый мужчина оказался избит калекой и инвалидом.

Он снова нанес удар по ноге соперника, а когда тот на мгновение ослабил хватку, ударил того по лицу.

Ногу в пору было отрезать, чтобы отвлечься от дикой боли, снова пронзившей все тело, поэтому удар по лицу лишь отрезвил его, позволяя отвлечься от ноги и резким хуком, Эрнест свалил соперника с ног, — я предупредил. Больше повторять не буду, — пнув лежащего в бок, он развернулся и пошел к своей машине.

Фрэнк решил, что продолжать сопротивление не стоит, потому что этот калека явно оказался сильнее. Он подтянул колени к груди и смотрел на удаляющиеся от него ботинки, думая, что Эмили точно не стоит подобного. И вот ведь тварь, рассказала мужу какую-то байку, а тот поверил. Шлюха…