В консульстве Алина ожила и снова превратилась в ту милую, общительную девочку, чётко знавшую меру благодаря своим подработкам. Она училась на третьем курсе, но уже лучше меня знала (хотя, я наверно не самый удачный объект для сравнения), на какие цифры смотреть и какие коэффициенты из них получать. По лицу куратора, чересчур увлекшегося изучением выреза ее рубашки, сразу стало видно, на кого он будет возлагать большие надежды в дальнейшем. Я же продемонстрировал только одну свою способность: таращиться в стену и отвечать «эээ, да?» на вопросы, предполагавшие куда более конкретные аргументы.

В представительство мы возвращались уже в сумерках.

Из головы не шла авария, которую мне удалось избежать, своевременно проверив тормоза. Черт со мной, но Алина. Я бы предпочёл умереть, чем очнуться в реанимации и узнать, что ей досталось больше, чем мне. От этих мыслей меня передернуло и я обернулся назад. Алина забилась в самый угол заднего сиденья и глядела в окно, устало прижавшись головой к стеклу.

— Можете сделать обогрев посильнее? — Обратился я к таксисту, заметив, как девушка поежилась от холода.

— Почти приехали уже, — отозвался он.

Я удивлённо глянул на дорогу и понял, что таксист свернул с дороги, ведущей к представительству.

— Я назвал другой адрес, проверьте маршрут. Пожалуйста.

Машина затормозила в какой-то подворотне, я и опомниться не успел, как распахнулась дверь со стороны моего сиденья, и чьи-то ручища выдернули меня из салона. Удар о кирпичную стену едва не оглушил меня, но я все же сумел приземлиться на ноги. Лишь за тем, чтобы пропустить хук справа, сломавший мне нос.

— Кто вы такие?! — Заорал я, пытаясь сориентироваться. Их было шестеро, не считая таксиста.

— Все ещё не понял?! — Заржал один, бросаясь на меня, но я успел увернуться и всечь ему прямо в мясистую физиономию.

Эти громилы не были профессионально обучены, в махании их кулаков не было никакой логики, ну, кроме грубой силы. Я увернулся от очередного удара, и размазав по лицу кровь, обернулся. Нужно было убедиться, что с Алиной все было в порядке. Но в машине ее не было. Огромные клешни таксиста скрутили ей за спиной руки. Ее хрупкое тельце казалось ещё беззащитнее на его фоне. Она плакала и безуспешно пыталась освободиться, в то время как ублюдок хрипел ей на ухо какие-то гнусности. Кровь ударила мне в голову. Я зарычал и бросился на него.

— Отпусти ее!!! — Только ярость и позволила мне выбить из рук таксиста Алину и опрокинуть его потную тушу на землю. — Сукин сын, только пальцем ее тронь!!

Я зажал его коленями, и град ударов моих кулаков за несколько секунд превратил его лицо в кровавое месиво.

— Зря силы потратил, — прозвучал надо мной голос, видимо, главного, — мы невинных не обижаем.

— А я то в чем перед ним виноват?! — Закричал я. — В том, что он упустил свой шанс на наследство?!

С силой двинув мужику локтем в челюсть, я вскочил на ноги и с разворота дал ему поддых.

— Артуру следовало нанять кого-то более профессионального, — ухмыльнулся я, — хотя, у него, наверно, денег больше нет, так раскошеливаться!

— Адриан! Сзади!!! — Завизжала Алина. Я развернулся, но слишком поздно. Удар кирпича пришёлся ровно мне в висок. Боль оглушила, меня качнуло, и я не мог различить никакой опоры, чтобы удержаться на ногах. Следующий же удар уронил меня на землю.

— АДРИАН!!!! — Алина закричала так, что меня моментально прошиб холодный пот. Я не мог посмотреть ей в глаза, но заметил, как чьи-то руки снова ее схватили, но только лишь за тем, чтобы удержать на месте. Я пытался встать, но с каждым разом это становилось все сложнее. Голова тяжелила с каждой секундой, будто кирпич оказался внутри неё. Я все ещё отвешивал удары ногами, пока меня полностью не обездвижили, придавив к земле, где снег таял от тепла моей крови.

Они били грубо, это даже не походило на бои без правил, где все заканчивается, стоит противнику потерять сознание. Но они лишали меня и этой возможности. Каждый новый удар кулака или ботинка возвращал меня обратно. Я мог только стиснуть зубы и смотреть на Алину. Умру, не забуду, как она глядела на меня в ответ. Рыдая и совсем охрипнув от криков, она сама едва стояла на ногах.

Мысли начали путаться…. к горлу подступала тошнота… в горле. Что-то заклокотало в горле, а после я ощутил солёный привкус на губах. Мне тяжело было держать глаза открытыми. Проще было зажмуриться и попытаться найти свет, который обещают в конце тоннеля.

Это я и сделал.

Агата

— Добрый вечер, вам удобно сейчас говорить? — В трубке прозвучал вежливый женский голос.

— Да, но вы звоните в другую страну, — предупредила я, садясь на диване, — представьтесь, пожалуйста.

— Я заведующая отделением Инской больницы, ваш номер был указан для экстренной связи.

— Что случилось… — прошептала я. Предчувствуя неладное, в груди забарабанило сердце.

— Кем вам приходится Адриан Эркерт?

— Близнецом, — выдавила я и не узнала свой голос.

— Есть ли в стране кто-то из родственников, кто мог бы приехать за ним?

— Что происходит?!

— Мужайтесь. Вашего брата больше нет. Смерть диагностирована в 20.34. Я соболезную вашей утрате… и…

— НЕТ!!!! — Заорала я, падая на пол и роняя из рук телефон. — НЕЕЕЕЕТ!!!!!

Это был какой-то нечеловеческий вопль, который оглушил меня саму. Я не могла дышать, лёгкие сжались до размеров горошины и не позволяли протолкнуть внутрь воздух. Чьи-то руки начали трясти меня за плечи и… я проснулась.

Сквозь слезы, застилавшие глаза, я различила перепуганное лицо Моники, нависшее прямо надо мной.

— Мать, ты чего?! Ты что так орешь? Сон плохой приснился?

Я могла лишь судорожно глотать ртом воздух и озираться по сторонам. Мы бездельничали в библиотеке гнезда, наступил вечер, скоро должны были звать на ужин. Моника читала любовный роман, растянувшись на ковре. В камине потрескивал огонь, я задремала, убаюканная шаловливой вознёй пламенных лент.

Дверь распахнулась, и в библиотеку ворвался Томас. Оттолкнув Монику, он упал передо мной на колени, испуганно вглядываясь в мое лицо.

— Детка, что случилось?! Ты в порядке? Я слышал крик! И твой пульс… — Он шептал это, одновременно пытаясь выявить причину моего вопля.

Томас совсем забыл, что Мона была не в курсе нашей с ним связи. Теперь же, глядя, как его руки накрыли мое лицо, а губы начали шептать полные нежности успокаивающие слова, которые я не могла разобрать из-за шума в ушах, она все поняла.

Но сейчас это было не важно. Едва отдышавшись, переполняемая самым ужасным предчувствием, я вырвалась из рук Томаса и бросилась к телефону. Адриан взял трубку после первого же гудка.

— Господи боже мой! Адриан, ты как?! — Закричала я.

— Привет, это Алина, — услышала я вместо голоса своего брата. Меня качнуло, и я прижалась к дверному косяку, чтобы не упасть.

— Что с моим братом? — Выдавила я.

— Агата, он в реанимации. Матвей Лукич уже звонит вашему дедушке. Мы все здесь, Макс, Вика, Свят. Он один не останется.

— Как это произошло?!

На другом конце провода послышалось всхлипывание, У Алины сдали нервы.

— Его избили! Врачи готовят его к операции, требуется переливание крови, и у него, кажется, гемоторакс. Меня к нему не пускают! Я не знаю, что дальше! Что с ним будет! — Она обрушила на меня лавину этих страшных новостей, и я не смогла устоять под ее тяжестью. Библиотека поплыла перед глазами, и я провалилась в темноту.

— Я уволю вас всех! Всех под статью подведу, если не ответите мне, как вы такое допустили, болваны! Один день не могли дотянуть! А теперь мой наследник лежит на хирургическом столе, а я лечу к вам с его телохранителями! Молитесь, чтоб им было, кого охранять! Нет. Я сказал, Артура не трогать. Просто привезти его в госпиталь, пусть сдаст кровь для переливания, у них с Адрианом она одинаковая. Ах. Он уже там?! Великолепно, какой у меня сознательный внук. Все. Младшего в вип палату.