Джон сразу встал и прошелся к оружию, выхватил дробовик и направился к двери. Остановился, пока Нома копошился в плазменных пистолетах и сквернословил. Нестерпимый визг скрытного существа сотряс целый дом. Ужас настиг пристанище, в котором остановился Зунага с Обычным, и вот-вот в дверь поскребется гуранский зверь.

Не вот-вот, а уже дверь царапали чьи-то лапы, пока через доски не прошли большие черные когти. По другой точке слабой выдержанной деревяшки пробивались звериные кулаки, дикие вопли и удары пробивали вход в дом. Джон был уже наготове. Нома бранил всех подряд и щелкал оружием.

Выбили дверь. Чудовище из нее достало когти и упало лицом на сырой пол, с головы полились гнойные капли. Существо походило строением на человека, с разорванным серым костюмом на пуговках и изуродованным телом. Из его рук – и у предплечья, и у плеча, и в локтях, и у кисти – торчали острые неотразимые когти. Неизвестный рычал и, опираясь рукой, поднимался. Вместо его лица было месиво из выпирающих мышц и связок, на нем надувались пузыри и лопались. Красно-фиолетовая жидкость брызнула к ногам исследователей. Нос незнакомца слился с лицом, опухшее мясо полезло к глазам и прикрыло один белок рядом с переносицей.

Урод, с острыми когтями повсюду, с каменным горбом, разорвавшим спину и одежду. Он медленно подходил к исследователям. Его открытый глаз сиял красным и освещал тьму помещения. Исследователи пятились к заваленной лестнице на второй этаж.

– Ты, – начал Джон. Он перепугался, но не уронил оружие и удержал в сжатой ладони. – Ты… кто?! – прикрикнул Зунага.

Монстр шел вперевалочку и размахивал грозными лапами, словно не своими. Отростки за головой незнакомца слились, мутированный житель Гурана наступал на исследователей.

– Я… хо-о-гх-чу… – он говорил не спеша, монстр со знанием общепринятого языка. Удивительно. С тела отовсюду сочилась розоватая слизь, она проникала в посеревшую кожу и откупоривала дыры ручьям крови, отчего все существо походило на свежий красный кусок мяса. – Я хочу… семью.

– Да какую семью?!

Выкрикнул Джон, услышал Ному:

– Стреляй, – прошептал Обычный.

– Какую семью?! – одновременно с ним Джон повторил в сторону мутанта.

Монстр бешено кинулся к биологу. Изувеченный гуранский обитатель махнул острой рукой, но мощная вспышка из дробовика оттолкнула незнакомца в стену. С грохотом его тело ударило кирпичную кладку. Монстр лежал под каменным мусором и орал, живой, но совсем побитый. Существо перевернулось на спину, но Джон поспешил к нему. Дуло оружия исследователь направил к выпирающим позвонкам – и натиснул на курок. Звучный выстрел энергии слился с коротким нелюбезным вскриком монстра. Мутант упал на свои худые руки и заснул навсегда.

– Ты нашел камеру и ничего не слышал?

Нома потерял дар речи. Он молчал и подходил к монстру с еще дополнительной осторожностью. От Гурана исследователи ждали очередного сюрприза.

– И все в фиолетовой слизи, – Нома остановился. – Под свет наших выстрелов.

Теперь Джон пошел за Обычным. Мышцы монстра сокращались, а после лопались, и из них шел поток тягучей вязкой слизи. Звук, будто от открытой бурлящей банки с газировкой, поднимал мутанта. Кровь с темными сгустками фиолетовой слизи образовывала на существе пленку. Зунага произвел еще один выстрел в сторону поверженного тела, и после попадания брызги разлетелись по всему помещению. В трещины попала липкая жидкость, свисающая и пахнущая тухлыми куриными яйцами.

– Он хотел семью, – Нома заткнул свой нос и приблизился к трупу. – Сколько прошло времени с… уничтожения Гурана?

– По подсчетам, – Зунага кинулся к респиратору, взял его и натянул на свою голову. Он прижался к шее и сдавил ее. Не прошло и десяти секунд. – Тридцать пять лет. Распад элементов будет очень долгим. А ты пока думай, как настроить свое оружие.

Джон рассмотрел монстра. Зунага возвратился к столу, взял брошенный на нем фонарик и включил. Прибор заработал. Пусть Нома будет осматривать, решил и отошел Зунага. Он поднял голову на заваленный проход на второй этаж, в прижатом к креслам и дивану серванте лежала ничком рама.

Нома шептал и бормотал. Сам по себе, темный силуэт человека у темного силуэта мертвого монстра. Джон поднял пыльную фотографию и протер ее резиновой перчаткой. Поднес к лицу. Семейная фотография из женщины, мужчины и маленького грудного ребенка отправила Зунагу обратно к себе домой, где его точно не ждали.

Джон с потоком ненужных мыслей вернул фотографию. Обратно на свое место. Всему, живому и неживому, – свое место. Присоединился к Номе. Обычный сидел возле побежденного монстра и прибирал ему руки. Из живота торчали когти, из ребер, небольшие ноготки прорезали шею. Весь мутант был в связанном с ним мясе, острые куски прокалывали его и выпускали розоватую светящуюся слизь. Зрелище было не из приятных.

– Он говорил про семью, – Джон задержал дыхание и отошел в сторону. Зунага понял, что он никогда не подойдет к мертвому монстру так близко. – Я нашел фотографию, где мать, отец и грудной ребенок. Мне кажется, монстр был нормальным гражданином и потерял жену и сына… или дочь, был рабочим и держал в корпусе фотографию на память. Может, у него что-то случилось с семьей.

Нома остановился от дела и встал.

– И он прожил? Его не убила эта гадость на нем?– этот вопрос прозвучал дурным тоном.

– А вот это тайна. Но мы никогда не узнаем. Нам здесь не рады, мы должны продолжить путь как можно скорее.

– Тогда…

– Тогда мы идем, – Джон потормошил речь товарища. – Нам ничего не остается, как покинуть Обирвойск.

По окну с невероятной силой ударил снег. Он пробил стекло и пожаловал в помещение. Метель собралась приживаться внутри, видимо снаружи ей было тесно.

– Только мы переждем снег, – и Джон развернулся и отошел, чтоб укрыться от снега.

МЕСТНАЯ ГРУППА ГАЛАКТИК, ГАЛАКТИКА ТРЕУГОЛЬНИКА, ПЛАНЕТА ГУРАН

Дрожащий Ханар Нагда пригубил дорогой серебристый бокал и отпил последние капли горнагорского национального эля. В поношенном кубке побывали литры божественного напитка, которым министр обороны напивался, напивался и напивался. Захар Нумарган, вице-президент Гурана, в этой компании не трезвел. Старик и человек более молодой распивали кувшин, привезенный с родной планеты днями назад, и в складе стояло еще несколько не начатых. Раскатистый смех убивал всю тишину государственных покоев, сбивал стопки важнейших бумаг, приводил в негодность механизмы связи на столах и провода, проведенные к солнечным панелям.

Нагда встал со стула и чуть не выпал. Нумарган поднял его. Картинка кабинета вице-президента плыла. Вместо затемненных окон и гардин чудили волны, каменные стены, металлический пол и потолок прогибались миражами. Это же был заслуженный отдых! После обирвойского испытания грех не выпить, особенно на службе. Благодарность! Министр обороны и вице-президент оправдывались, что они не пьяницы, друг другу в хохотливом невежестве.

Ханар отпил от кувшина. Поберег себя от падения. Захар схватил Ханара вновь, пока тот тянулся до эля и отпивал все до дна. Помещение становилось ниже и ниже, обратно выше и выше. Эффект варп-скоростей, не менее.

Ханар выровнялся.

– Захар, – засмеялся Нагда, – твой звездолет качают криттом. Вы нашли на Гуране местоположение галактического критта… и… вы случайно не приказали качать корабль… падалью?..

Это не мороз за окнами обагрил лица – богатая выпивка, от которой кружило голову. Старости не помешает качественный алкоголь, можно сделать исключение и подтвердить этим же правило.

Сильнейший эффект отрезал от Нагды язык. За него продолжал безумствовать Захар:

– Никто не слышит… Дверь закрыта… Мы прогнали охрану, дружок!.. – Нумарган икал и наполнял из бочки эль, запивал ею свою жажду. – Я подписал указ о строительстве индустриального центра… по добыче… Или как ты говорил… гнили… грязи?

Захар засмеялся. Нагда засмеялся. Плывучий кабинет засмеялся. Казалось, на них так подействовала радиации. Призрак странности гулял по кабинету, наполнял кувшины и бокалы не элем, а ветром.