— Как думаешь, кто эта ведьма?

— Не знаю… Это же твои женщины. Тебе виднее.

Андрей вздохнул:

— Мои не мои, но я никому не причинял вреда.

Я хмыкнула:

— Ты бросил женщину. По-твоему, это не причинение вреда?

— Это расхождение путей неподходящих друг другу людей.

— Философия тебе не идёт.

— А ты так не считаешь? — поинтересовался босс, пропустив мои слова мимо ушей.

— Я — женщина.

— И?

— Я бы тоже обиделась, если бы меня бросили.

— Но бывшего ты простила… — заметил Андрей.

Я не ответила, да и что тут ответить. Ларку простила, а Гришу… В конце концов, наше расставание к лучшему: мы действительно совершенно не подходили друг другу, а расписавшись, сделали бы, наверно, себя лишь глубоко несчастными. Хотя лишиться жениха перед самой церемонией чертовски оскорбительно! Ну вот, опять вспомнила чёрта… Может, пригласить одного из рогатых на чай?

— Вы с подругой всё выяснили? — долетел до меня голос шефа.

Я вынырнула из размышлений:

— Да. Она всё рассказала.

— А меня вспомнила?

— Нет. Клялась, что впервые тебя видит.

— Ты ей веришь?

— Верю.

Андрей вздохнул:

— Выходит, невестой была неизвестная мне ведьма…

— Известная. Ты её бросил.

Босс пропустил моё замечание и вновь устремил взгляд на луну, а та, будто посмеиваясь над нашей громадной проблемой, скрылась за тучами.

Туч стало много.

Небо буквально покрылось мелкими тучками, наползавшими друг на друга. Наверняка, наблюдающие за этим люди, ломали головы, не понимая, что происходит и срочно фотографировали и тучи, и себя на фоне странных пухляшей, готовых вот-вот разразиться осадками. Но тучи быстро рассеивались, забирая с собой ночное светило. Не веря глазам, я смотрела как чёрный бархат неба будто прорезает огромная молния и мысленно делала ставки. Что на эту минуту выберет мошенница? Варианты: снег, дождь, град, солнце? Быть может, она соригинальничает, вернув луну?

Шеф присвистнул, и я вместе с ним. Там, где мгновение назад сияла жёлтая долька, образовалась чёрная дыра и… из неё вылетела шаровая молния.

— Это ж как надо допечь бывшую, чтобы она так игралась с природой?

— Я уже сказал, что ничего не сделал.

— Я вижу. Все видят!

— Юль, я действительно понятия не имею кого мог так сильно задеть! Со всеми я расставался полюбовно.

— Это как? Оставлял квартиру, дачу и машину?

— Язвишь. Но, между прочим, я всегда помогал, если кто-то из них нуждался в помощи.

— Какой хороший…

Молния пролетела прямо у окна. Мы невольно отползли назад.

— Твоя любовница сильно злится, — заметила я, проследив как шар выписывает круг.

Босс не отреагировал, полностью погрузившись в созерцание неба.

— Может, всё-таки подумаешь, кто бы это мог быть? Нам бы это завтра очень помогло. Ты, возможно, не понимаешь, но моих родителей ожидает колоссальная работа.

Тишина.

— Всего семь женщин. В принципе, не так много.

Молчание.

— Кого ты бросил первой?

Ноль реакции.

— А последней?

Игнор.

— Кто был более чувствительной?

Тишина продолжалась.

— Кто-нибудь грозился отомстить?

Шеф сохранял молчание. На меня накатывали волны раздражения.

— Чёрт! Так сложно помочь?! Я думаю, что это Катя. Ты бы видел её глаза в момент сообщения о нашей свадьбе. А ты на кого думаешь? Это может быть твоя помощница Светочка? Чего ты как в рот воды набрал? Эй! Я со стенкой разговариваю?

Босс медленно повернул голову, шаровая молния, резанув по небу, осветила его морду, и я увидела отчаяние.

— Андрей? Ты… в порядке?

Коснулась его шерсти, а он прижался к моей груди, и я почувствовала, как бьётся его сердце.

— Мы справимся. Не раскисай, — легонько щёлкнула его по носу, в попытке разрядить обстановку. Эта интимность, уединение меня сильно смущали. Хорошо, что во тьме не видно краснеющих щёк.

— Юля…

— Да?

— Даже, если мы мошенницу поймаем, где вероятность того, что она отдаст книгу? Где уверенность в том, что, получив нужное заклинание, она её не выбросит, не сожжёт, не уничтожит?

— Ты сильно нагнетаешь.

Но над его словами я задумалась.

С возвращением книги вполне могли возникнуть трудности. От использования магии, в том жутком количестве, какое отображалось на погоде, книга, и без того дряхленькая, могла окончательно испортится. А если я не путаю, то мошенницы — идеалистки, и поэтому, прежде чем вернуть книгу, ведьма поставит на неё защитное заклинание от ветра, воды, пыли и…

Любых прикосновений.

Тогда придётся ещё и книгу высвобождать, тратить время на снятие защиты, а мама к тому времени будет на пределе своих возможностей — ей всё-таки уже не двадцать и даже не тридцать… Папа тоже. Я помочь не смогу.

— К тому же я могу в любой момент озвереть окончательно, — будто добавляя пессимизма моим и без того нерадостным мыслям, произнёс Андрей.

Об этом я забыла. Серьёзная проблема. Мы просто-напросто можем не успеть.

— И останусь я собакой. Кобель обретёт себя.

— Золотошёрстной собакой, красивой, — улыбнулась я, стараясь вернуть себе и внушить ему чуточку оптимизма. — В конце концов, тотальное невезение должно когда-нибудь закончится. Почему бы этому не случиться завтра?

— Хотелось бы верить.

— Так верь! Не рассматривай только плохие варианты! Ведьма вполне может захватить книгу с собой, и тогда вообще все проблемы решатся быстро. Подумай! Уже завтра ты можешь снова стать человеком!

— Отличный вариант, — грустно улыбнулся шеф.

— И заметь: очень даже реальный.

— А ты оптимистка.

— А то! Должен же хоть кто-то из нашей пары верить в лучшее?

— Пары? — его голова склонилась набок, а ухо забавно оттопырилось. — Так мы теперь пара?

Спасибо темноте Андрей не видел моего лица. А оно сейчас наверное… вполне сошло бы цветом за томат.

— Я имела ввиду, что мы сейчас сидим вдвоём, то есть парой… выражение такое, иногда так говорят, знаешь ли… пара… не имея ввиду пару, как таковую, а говоря о… — я отчаянно покраснела, осознав, что оправдываюсь. Замолчала, тяжело дыша. Сердце забилось неровно.

Смешно.

Сижу рядом с псом, а вижу… Да, вижу красавчика в костюме. Интересно, это галлюцинации или…

— Андрей? — резко подскочила, включила свет и уставилась на босса. Передо мной сидел человек: выглядел он так, как при нашей первой встрече. Галстук и тот оказался на месте. Я с минуту хлопала ресницами, мотала головой, жмурилась, водила перед собственным лицом руками, прогоняя мираж. Однако, ничего не исчезало. Шеф сидел на полу, освещённый туда-сюда скачущим шариком молнии, и с неподдельной тревогой пополам с надеждой следил за моими манипуляциями.

— Я вернулся?

Вместо ответа я вытащила телефон, сделала снимок и повернула экран к боссу.

— Ты видишь? Видишь?

— Вижу.

— Человека?

— Издеваешься? — отпихнул лапой телефон и пробурчал. — Шерсть, морда — всё при мне.

— К-как?!

Необъяснимо, но факт. Я видела Андрея — мужчину, а сам Андрей — себя в шкуре пса.

— Ничего не понимаю… Но я же тебя вижу!

— Если ты таким способом решила поднять мой боевой дух, то идея неудачная.

— Да причём тут твой дух? Я тебя вижу! Ви-жу!

— Юля, и без этого цирка тошно.

Снова поморгала, включила свет, выключила, включила, выключила. Растерянно съехала по стенке, присоседилась к боссу и вздохнула:

— Ерунда какая-то…

— Игра воображения или сонного мозга, посылающего неверные импульсы твоему израненному сердцу.

— Я уже говорила, философия тебе не идёт. Не начинай. И какое такое сердце?! Чем это оно изранено? Любовью к тебе, что ли?

— Не я это сказал, — хмыкнул Андрей, — но вообще-то я имел ввиду твою совесть и чувство вины. Это же из-за тебя я стал таким.

— Из-за своей кобелиности ты стал таким, — нахмурилась.