Мария с её чуткой натурой почувствовала моё настроение и затихла, сжав мой локоть.

Потом сказала:

— Расскажи мне об Эннет.

Я вспомнила смешное личико Энн, её круглую, как горошина, спину. Её голос. Её глаза, когда она увидела меня в этот последний раз.

И тут я, наконец, заплакала. Мария что-то нашептывала мне по-испански, колыбельная это была или молитва — я не знала.

Я захлёбывалась, растравляя себя мыслями, что никогда больше не увижу и не обниму её.

А потом подумала внезапно, как сейчас обрадуется Лиса, когда увидит Марию и потянула подругу за руку.

— Маш, пойдем. Там Лисёнок ждет.

Моя подруга немного придержала меня.

— Наташ, остановись. У тебя истерика. Марк прав — я останусь с Лисой, а вы езжайте.

Мы дошли до усадьбы и вошли в дом. Лиса визжала от восторга, увидев Марию, а у меня больше не было сил на эмоции. Я была испита до донышка.

И почему-то мне подумалось, что мне было бы гораздо спокойнее остаться с Марком. Навсегда.

Мы находились в какой-то крошечной гостинице, которую заняли практически наполовину. Тело болело от непривычно долгой верховой езды.

Берт не обманул — Мечта действительно оказалась очень резвой и стремительной. И очень часто я оказывалась впереди всех, приходилось их дожидаться.

Я переживала за Доусона — было видно, что он сильно устаёт, поэтому предлагала останавливаться на постой почаще, чтобы дать ему отдохнуть.

Марк вёл себя всю дорогу ровно, никак не выделяя своего ко мне отношения. Думаю, что это давалось ему не просто. Но я была ему благодарна за эту нейтральность.

Я смотрела за окно, наблюдая, как смеркается и думала что же меня ждёт по приезду. Ждет ли меня Джастин. А вдруг его чувства ко мне прошли?.. Вдруг Кэтрин удалось покорить его? Как ни крути, она была его близким человеком и очень красивой девушкой.

Но в любом случае мы должны были узнать что с ним.

Ко мне одновременно с двух сторон подходили один из близнецов — Уильям и Марк.

Уильям нёс мне чашку чая, с явным намерением поболтать. По-моему я ему нравилась чуть сильнее, чем нужно. Парень явно стремился к моему обществу, да и мне нравилось вести с ним беседы. Он был очень любознателен, а мои рассказы действовали на него завораживающе. Конечно, я сглаживала моменты, где нужно было говорить о перемещениях, называя их путешествиями.

Уильям замешкался, увидев Марка и быстро отдав чашку, ретировался.

— У тебя в глазах страх, — сказал Марк. — Чего именно ты боишься, что он в беде, или что ему внезапно может быть там хорошо?

Я уже даже не удивлялась, насколько он умел безошибочно читать мои мысли. Боясь себе в этом признаться, я невольно думала иногда, что если бы всё пошло по-другому в наших отношениях, если бы мы были откровеннее друг с другом, а я не попала бы сюда, то в общем всё могло у нас и сложиться.

Вспомнив, как Марк катал Лису на плечах, а та визжала от счастья, заливаясь смехом, я невольно улыбнулась ему, а он провел пальцем по моей щеке.

— У тебя усталый вид, иди поспи.

Мне не хотелось уходить. Сейчас, когда мою голову одолевали тревожные мысли, рядом с Марком мне было как-то спокойно. Он поехал со мной, чтобы помочь. Перенёс сюда Марию.

Внезапно я поцеловала его в щеку, от чего сама смутилась. Это был порыв.

Казалось бы, он сделал со мной такое, чего обычно не прощают. Однако для меня это было бы всё равно что не быть благодарной ему за Лису.

Второй раз, конечно, объяснить было сложно. Но и здесь у меня сквозь неприятие поступка, который можно было сравнить с насилием, просачивалось какое-то понимание и сочувствие. Наверное, я просто уже плохо соображала от усталости, поэтому, кивнув ему, я направилась в свою комнату.

* * *

Марк проводил Наташу долгим взглядом и слегка сжал кулаки. Ему часто приходилось себя контролировать, чтобы снова не затуманить ей голову. Тянуло просто безумно.

Однако сейчас она выглядела такой маленькой и усталой, что он просто злился на Джастина, из-за которого она была сейчас такой несчастной.

Злость эта была иррациональной, но вполне настоящей. Он постарался вынырнуть из этого изматывающего течения своих мыслей и подошел к мужчинам Фоксам и Доусону, которые неторопливо ужинали. Тарелка Натали стояла нетронутой, видимо, у неё не осталось сил даже чуть-чуть поесть.

Тогда он подошел к хозяйке и попросил собрать поднос для ужина, намереваясь отнести это всё сам и настоять, чтобы она поела. Иначе у неё совсем не будет сил на завтрашний день. Доусон тоже выглядел не очень. Молодёжь, конечно, посвежее.

Он пожелал всем спокойной ночи и пошел с подносом в Наташину комнату. Постучавшись, он вошел.

Наташа сидела на кровати, обхватив колени.

— Я не хочу есть, Марк.

— У тебя сил не будет ехать завтра. А ехать долго.

Это подействовало, и она стала вяло ковырять в тарелке, на которой лежал сыр, буженина и салат из свежих овощей.

Посидев немного с ней, Марк поднялся.

— А ты можешь остаться со мной? — вдруг спросила Наташа.

Он озадаченно посмотрел на неё.

— Нет, — поправилась она быстро. — Ты можешь посидеть со мной, пока я не усну?..Прости, если я лишнее говорю.

— Я останусь…Только если ты доешь, — быстро сообразил он.

Это даже рассмешило её, и она продолжила есть, а Марк сидел рядом, чувствуя что-то такое, чего раньше не испытывал никогда.

Он не мог удержать эту женщину, однако всё ещё надеялся, что вдруг произойдёт чудо и она простит ему всё, что он натворил. Сейчас она уже почти ему доверяла.

Марк поглаживал Наташу по худеньким плечам и думал о том, что просто хочет видеть её счастливой и улыбающейся. Как и Лису, А остальное он отдавал на откуп судьбе.

Пусть всё идет, как идет…

Вдалеке показался внушительный дом. Марк указал на него рукой и произнёс хмуро:

— Это здесь.

Честно говоря я была уже так вымотана, что у меня особо-то и эмоций это не вызвало сначала. Просто облегчение от того, что мы доехали.

Я осмотрела нашу команду. Ребята Фокс держались отлично. Здорово, что они поехали с нами, конечно. Хотя мы еще и не достигли цели, даже в дороге они оказались незаменимы, я была им очень благодарна.

Марк спросил:

— Сразу поедем или спешимся и немного дадим себе отдохнуть?

Все сразу согласились с тем, что нужно отдохнуть хотя бы два-три часа. Потому что было неизвестно, как нас примут в доме лорда Ангуса.

Мы переместились чуть влево в лесок и Роберт зажег специальный костер. Он как-то выкапывал под него конусом яму почти в полметра, закладывал щепу и разводил огонь. Такому костру не был страшен ветер, он долго сохранял тепло, а еще, что было самым главным сейчас — он не давал высокого дыма.

Нужно было перекусить и чуть-чуть поспать, чтобы не смыкались глаза. Сейчас было раннее утро, а мы ехали всю ночь.

Мы нарезали вяленого мяса, хлеба и сварили картошки прямо в кожуре. Быстро сытно поели и прилегли, положив вещи под голову.

Спать не получалось, все были слишком напряжены, поэтому то и дело возникали какие-то разговоры. Вспоминалось, как мы ехали. Думалось, что нас ждёт сейчас.

Я отошла подальше от всех и прилегла под деревом, но так, чтобы было видно небо. Оно невозмутимо голубело, плыли облачка. Хорошо и сильно пахло костром и травами. Было слышно гудение пчёл.

Вернулся Марк с Уильямом — они водили лошадей напиться к реке. Я наблюдала за ними, а потом закрыла глаза. Надо было абстрагироваться от всего, чтобы не нервничать и не предугадывать события. Всё равно будет не так, как я себе придумаю.

Послышалось шуршание. Кто-то присел рядом и тронул меня за плечо. Конечно, Марк.

За всё время нашего знакомства моё отношение к нему столько раз менялось. Да и сам он вначале был, казалось, совершенно непредсказуемым. Но чем больше проходило времени, тем сильнее я была уверена в нём. Я даже знала, когда всё изменилось — когда он познакомился с Лисой.