Её отец, лорд Олдин Ангус, очень любил цветущие деревья. Его сад был поистине райским, дом внутри тоже выглядел, как тропический сад. А его страсть к экзотике в убранстве дома довершали картину средневекового арабского дворца. Впрочем, вполне комфортабельного, не хуже какого-нибудь модного отеля в Лондоне.

Кэтрин с детства привыкла к роскоши. Единственная и обожаемая дочь своего могущественного отца, она не знала ни в чём отказа, получая желаемое раньше, чем успевала о нём подумать.

Она вошла в кабинет, который отличался от остальной обстановки их владений — здесь царила классическая обстановка. Очень сдержанная.

— Папа, ты искал меня? — голос Кэтрин прозвучал немного нервно, словно она догадывалась, о чем пойдет речь.

Олдин оглянулся и посмотрел на дочь с любовью и скрытой тревогой. За последние дни она словно стала прозрачной, заметно похудев. В то же время, словно искрилась каким-то нехорошим электрическим зарядом.

— Где ты пропадала? Ты не вышла к обеду.

— Я была не голодна, — отмахнулась Кэтрин, желая поскорее вернуться к своему посту в галерее.

Лорд Ангус подошел к дочери и приподнял её подбородок, чтобы лучше видеть её лицо. Кэтрин постаралась освободиться, но не смогла — мягкий отцовский взгляд мог пригвоздить к месту кого угодно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Милая, весь мир может быть у твоих ног. Причем добровольно. Что ты делаешь, так же нельзя…

На секунду он прикрыл свои глаза, и девушка тут же этим воспользовалась, чтобы вывернуться из под его руки, подальше от его магического взгляда.

— Папа, ты обещал! — ей очень не нравилось, когда она лишалась воли даже на несколько секунд.

— Детка, послушай. Я готов помочь тебе во всём, что сделает тебя счастливой. Но сейчас ты просто сломаешь жизнь ему, причем совершенно зря. Ты можешь подчинить его себе, но он не будет прежним.

Кэтрин капризно скривила губы.

— Я тебе не верю! Пожалуйста, или помоги, или не мешай мне, папочка! Он забудет свою пришлую и вспомнит, как любил меня. Я знаю, что так и будет.

Олдин печально посмотрел на дочь. Он знал, что она ошибается, но пусть убедится в этом сама.

— Хорошо, я помогу тебе, — медленно произнёс он.

Сердце Кэтрин билось чаще, в каком-то полузнакомом ей ритме. Приложив руку к груди, пытаясь прочитать, что оно ей подсказывает.

И, наконец, поняла.

Радостно вскрикнув, она выбежала из кабинета и помчалась по их великолепному коридору. Ворвавшись в буйствующее зеленью, цветами и лианами помещение оранжереи, она ринулась к большому окну, выходящему на дорогу. Сердце её не обманывало — на холме показалась маленькая фигурка всадника.

Утро началось с суматохи. Сработала пожарная сигнализация и я подорвалась, как ненормальная, кинулась в комнату Лисы, пытаясь принюхаться, чтобы определить, где что горит.

Лиса спала у себя в кровати и проснулась только от того, что я подхватила её на руки и, выскочив в коридор и пробежала в комнату Марии.

— Доброе утро, мамочка..- сонно пробормотала дочь, удобно укладывая голову мне на плечо.

Марии в комнате не было и я понеслась вниз по лестнице.

Подруга моя находилась на кухне, совершенно невозмутимо настраивая пультом что-то в сигнализации.

Ослабев, я присела вместе с Лисой за стол:

— Что происходит? Я испугалась до смерти…

Мария невозмутимо пожала плечами:

— Да вот глючит что-то, пытаюсь отладить. По-моему нужно вызвать мастера.

Лиса, окончательно проснувшись, заёрзала у меня на коленях, и стала сползать, чтобы включить мультики в гостиной.

— Дочь, переодень пижаму. Там на стуле твой костюмчик, — машинально произнесла я, еще не отойдя от этой чертовой сигнализации.

Мария поставила передо мной кофе, села рядом и сказала:

— Рассказывай давай. Что надумала, что с Марком? Ты решила лететь в Англию?

Я сдула пенку в чашке и сделала глоток.

— Я не могу до конца доверять Марку. Он вполне может забрать Лису. Надежда только на то, что он пожалеет её и не станет отрывать от меня…

На что Мария резонно заметила:

— Ну он может ей сказать, что мамочка улетела, как в прошлый раз, но обязательно прилетит обратно. И она вполне может поверить ему — почему нет? Она к нему сильно привязалась, привыкнет жить и с ним.

Я ошарашенно посмотрела на неё — такая мысль не приходила мне в голову. И эта мысль была абсолютно здравой. Нужно думать…

— Ты проверяла ответ с того сайта? — спросила моя подруга, которая была тем человеком, который любила рассуждать четко по пунктам, решая какую-то проблему. В отличие от меня, она была само рациональное зерно и конструктивизм, её эмоциональность не мешала ей находить решение проблемы.

Я решительно поднялась.

— Пойду принесу ноут. Без тебя не буду смотреть.

Поднявшись в спальню, я не удержалась, и приоткрыла крышку ноутбука — экран был тёмным. Некоторое время я искала зарядку, а потом спустилась вниз.

Когда произошла загрузка, я сразу увидела, что вкладка нового почтового ящика мигает цифрой один.

Мария уловила моё промедление и, пересев ко мне, клацнула по ней. Почтовый ящик открылся, и мы обе склонились над монитором.

Едва курсор коснулся конвертика, раздался стук во входную дверь, и раздался писк Лисы:

— Марк! Марк пришел!

Мария встала открыть Марку и произнесла:

— Дорогая, ты должна прочесть письмо, прежде чем поговоришь с ним. Мы с Лисой немного отвлечем его, а ты постарайся прочесть это письмо с холодной головой.

И снова она была права.

Когда через двадцать минут я вошла в гостиную, Мария подняла на меня взгляд, всматриваясь и пытаясь понять, что же мне открылось. Взглянув на моё, наверное, бледное лицо, она выждала секунду и легко сказала Лисе:

— Пойдем сделаем для всех тосты с мёдом и заварим чай?

Лиса с восторгом согласилась, и они удалились.

Я присела рядом с Марком, не зная с чего начать, хотя точно знала, что именно я хочу сказать. Он ждал молча.

— Марк, мне в самом деле нужно полететь.

Он склонил голову в знак того, что он слушает.

— Я полечу, но у меня к тебе одна просьба. Заранее прошу у тебя за неё прощения, но иначе я просто не могу.

Марк похлопал по карманам:

— Пойдём покурим. Давай.

Я не могла читать мысли, как он, но сейчас я чувствовала, что иду по лезвию бритвы. Выйдя за ним, послушно, я взяла сигарету, которую он прикурил мне сам, и сказала:

— Марк, ты, наверное, лучший отец в мире. Я тебе очень благодарна, правда.

Тут у меня слегка закончидлись силы и я перевела дух.

— Натали, — раздраженно сказал он, — не томи, чего ты хочешь, кроме того, что уже получила?

Ответила я сразу, тянуть уже не было сил:

— Хочу, чтобы Мария с Лисой уехали на то время, пока меня не будет. И чтобы ты не знал, где они. Пожалуйста.

Марк негромко рассмеялся, потом накрутила на палец прядь моих волос, слегка потянув на себя:

— Значит, настолько не доверяешь мне?

Пульс мой, наверное, зашкаливал ударов за двести. Я смогла лишь прошептать:

— Прости, я очень боюсь.

Он швырнул мне в лицо мой локон и произнёс, приблизившись:

— Это было очень-очень зря, Натали. Я думал, ты хоть немного поумнела и поняла что к чему.

Я молчала, ждала, что он скажет.

— Я хочу звонить ей, — холодно произнёс Марк. — или пусть она звонит мне. Это требование не обсуждается. Завтра я принесу одноразовые мобильники.

И он ушел, не прощаясь.

Я вошла в дом, чувствуя себя премерзко. Как всегда, я сейчас помнила только хорошее от Марка. Благодаря ему появилась Лиса. Он доставил меня к ней. Стал дочери лучшим другом. Поддерживал меня. Да почему я всё порчу всегда??

— Марк ушел? — разочарованно протянула дочь

— Милая, он поехал купить тебе подарок, завтра приедет, готовься к сюрпризу…

Лиса тут же утешилась и поволокла Трюфеля к телевизору.