И лучше бы Олдин заткнулся сейчас, честное слово!..

Маргарет смолчала тогда, решила сделать вид, что этих слов она от него не слышала. Олдин трусливо и с огромной тайной благодарностью принял её этот великодушный жест.

Честно говоря, изо дня в день он надеялся, что Марго когда-нибудь придёт сама к нему в спальню, чтобы он смог решиться хоть на что-нибудь, и при этом чтобы она не подумала, что ею пользуются. Но Маргарет держалась исключительно в рамках своих границ.

— Джастииин… — голос Кэт прозвучал из соседней спальни, и он направился туда. Джастин жил в смежной. Двери между спальнями были всегда распахнуты, чтобы он мог слышать Кэтрин, когда был ей нужен. А нужен он ей был всегда.

Он забыл когда высыпался, когда с аппетитом ел, когда смотрел на небо, вообще, когда жил.

Сейчас он встал и прошел в спальню, откуда звала его жена. Джастину уже даже не казалось, что в его жизни есть что-то противоестественное — его мозг как-то странно принял всё происходящее.

— Да, Кэти, что случилось? — он присел рядом и приложил ладонь к её слегка гоячеватому лбу.

— Ребенок шевельнулся, дай руку…

Джастин позволил ей приложить его руку к её округлившемуся животу, выпирающему из-под острых рёбер. Под пальцами он ощутил два слабых толчка. Ребенок вообще шевелился мало и редко, поэтому Кэтрин звала его каждый раз, когда это происходило.

Кэтрин смотрела на него с какой-то надеждой. Интересно, с надеждой на что? Сейчас она поглаживала его ладонь. Ребенок шевелиться уже перестал и Джастин попытался высвободить руку, однако Кэтрин не отпускала и он привычно подчинился. Нужна ей его рука — на здоровье. Всё равно она получила его целиком. Вот только постель он с ней больше не разделит. Хотя она просила, конечно, мотивируя тем, что ночью он иногда не слышит её, что ей и ребенку спокойнее, когда он рядом…

Джастин раз от разу выдерживал поток просьб, жалких предлогов и слабых угроз. Пусть ему даже суждено быть при Кэтрин сиделкой, прислугой, домашним животным — она не получит ни тела его, ни души.

— Джастин, мне страшно… — завела Кэтрин, как ему показалось, свою обычную песню. — Помоги мне сесть, пожалуйста.

Он просунул руку ей под спину и почувствовал, что она в самом деле дрожит.

Кэтрин вцепилась в него и смотрела как будто вдаль, хотя перед ними в нескольких шагах была всего лишь стена.

— Кэт, что случилось? Тебе плохо? Что такое?

Он чувствовал сквозь тонкую ткань бешеный стук её сердца, она тревожно всматривалась в стену и ему стало действительно не по себе. Что за припадок такой с ней?

— Мне нужны силы…Немного сил!!! — вдруг вскрикнула она и повернулась к Джастину

— Позови мне отца, немедленно!

Он кинулся из спальни. За дверью стоял слуга, однако Джастин не стал давать ему распоряжений, а быстро миновал холл их с Кэтрин крыла lдома и помчался через галерею, чтобы найти Олдина.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Они с Маргарет были в кабинете. Джастин распахнул дверь и в первые секунды не смог выдавить ни звука.

Маргарет увидела его первой и метнулась к нему.

— Что случилось??? Кэтрин?

— Олдин… — смог, наконец, произнести Джастин.

Лорд Ангус не стал дожидаться объяснений и устремился к спальне дочери. Неужели всё?.. И ребенок?.. В страхе он дернул на себя дверь спальни Кэтрин. За ним появились бледные Маргарет и Джастин.

Кэтрин сидела на кровати, которая, казалось, содрогалась под ней. Сама она держалась за резную балясину кровати так крепко, что побелели костяшки пальцев.

— Что случилось, девочка моя, что?.. — Олдин не замечал слёз, которые катились по его щекам. Он приблизился к дочери и осторожно прикоснулся к ней.

Неожиданно она обхватила его руками, и прижавшись, сдавленным голосом произнесла:

— Папочка, пусть все уйдут…Ты мне нужен.

Лорд Ангус обернулся и взглядом приказал всем покинуть комнату. Затем, присев рядом с дочерью, он спросил:

— Что для тебя сделать, моя радость?

А Кэтрин всё смотрела куда-то вдаль сквозь стену спальни…

Я решила отложить поездку в осиное гнездо Кэтрин до тех пор, пока не буду убеждена, что Лисе здесь будет хорошо и комфортно без меня. Но всё-таки сомнения не отпускали меня. Я наблюдала, как она спокойно и весело играет с Дилли, остаётся с Феломеной. Она никогда не искала меня, когда я уходила в городок или просто прогуляться.

Однажды я спросила дочь напрямик, как взрослую — почему, разве она не скучает ко мне?

Лиса в это время рисовала что-то и ответила рассудительно:

— Мамочка, если я заскучаю, а тебя не будет, я просто закрою глазки и прилечу к тебе.

Я обдумала то, что услышала. Но кое-что мне было непонятно.

— Детка, а почему ты раньше не прилетела ко мне, когда я была здесь, а ты там…с Марией?

Дочь посмотрела на меня как на малое дитя.

— Ну потому что я не знала, где ты. А сейчас мне и знать не надо, я всегда знаю. — и сделала ручкой жест, который говорил о том, что всё так просто и ясно.

Не могу сказать, что Лиса сильно удивила меня. С одной стороны она немного успокоила меня, с другой сильно озадачила.

Я бы очень не хотела, чтобы дочь соскучилась по мне в тот момент, когда мне придётся оказаться лицом к лицу с Кэтрин. Невольно я поёжилась. Когда я думала о ней, у меня появлялось какое-то странное ощущение, как будто кто-то смотрел мне в затылок. А сейчас я даже оглянулась. За моей спиной находилось окно, а за ним простиралась дорога, по которой мне предстояло уехать, чтобы выяснить что случилось с Джастином.

Я словно наяву увидела его образ в нашу первую встречу. Это было в лавке Эбби. Когда он заметил меня, то, конечно, сразу понял, что меня принесло из портала.

Только я еще не знала, что он знает.

Растрепанные светлые волосы, белозубая смущенная улыбка, румянец во всю щеку, трогательная неловкость. Тогда он показался мне мальчиком.

Сейчас я должна была спасти этого мальчика, как он всё время спасал меня.

Я повернулась, чтобы посмотреть что нарисовала Лиса.

В этот момент дверь отворилась и вошел мистер Доусон — мы договорились поехать с ним в соседний город. Нам с Лисой нужны были вещи. Да и в дорогу нужно было кое-что купить.

Я поздоровалась и сказала, что готова ехать.

Сверху послышались башмачки Дилли-Дил — она спешила обнять нас, перед тем, как мы уедем. Феломена сунула нам пирожков с капустой на дорожку. Её фирменных, крошечных, на один укус.

Наконец, мы выехали. У нас был длинный список всего, что нужно было приобрести. Я вспоминала, как мы с Джастином ездили в Город, на этой самой дороге я впервые решила соблазнить его, чтобы он вернул меня к дочери. Могла ли я подумать, что еще немного времени и я полюблю его всем сердцем, на всю жизнь. Даже если нас разлучат столетия.

За этими мыслями я, совершенно механически, поедала пирожки. И, только заметив, что осталось всего два, я густо покраснела и окликнула Доусона:

— Брайан, вы будете?

Доусон обернулся, увидел остатки пиршества, крякнул, и серьёзно согласился.

— Скажи мне, Наташа, неожиданно спросил он, ты хотя бы отдалённо представляешь могущество Кэтрин и её отца?

Это меня задело. Надо же, какие мы красивые и всесильные…

— Нет, — коротко ответила я.

Доусон покачал головой и промолчал. Я немного подумала и спросила его:

— Вы думаете, она…ну как это…приворожила, околдовала его?

Брайан ответил не сразу.

— Думаю, что не только.

Я похолодела. Что там еще могло быть? Ела она там Джастина живьём, что ли?..

Однако, Доусон тут же твердо сказал, что всё это гадание она облаках и бессмысленно что-то предполагать.

— Наташа, — твёрдо сказал он, — нам необходимо сначала попасть к лорду Ангусу. — Если он не внемлет тому, что мы ему скажем — все остальные разговоры бесполезны.

— Брайан, вы считаете нам серьёзно грозит опасность?