Эльфийка остановилась и оградила себя тремя охранными чарами, прежде чем двигаться дальше: отвод глаз, псионическая защита и защита от связывания.

Тёмный и узкий коридор заканчивался ещё одной деревянной дверью, из-за которой и доносились эти самые стоны и крики. Тут Энейя поняла, что там не только крики боли, там откровенные ахи и вздохи, вместе со шлепками, вскриками, всхлипами и прочей садистской ерундой.

Решив, что она не хочет видеть того, чего потом не сможет забыть, она вернулась в тело и попыталась заснуть.

— 3-ий день Деток —

Она резко открыла глаза и едва не вскочила на ноги, увидев перед собой завернутую в алое тряпьё тень. Образ Варды стоял в сознании, не желая растворяться. Рука заныла тупой болью. Энейя подавила в себе желание влепить по алому тряпью первым попавшемся заклинанием. Тяжело дыша, она села и попыталась успокоиться.

— Солнце ещё не взошло, — пожаловалась Энейя.

— Поделим на две части. Одна сейчас, вторая вечером, — уверенно заявил Като.

Разворачивать чары наставницы было долго и малоинтересно. Эльфийка то и дело зевала, отвлекалась и тёрла глаза. Через какое-то время Като сам прервал её.

— Не эффективно. Иди проветрись. Как будешь в состоянии продолжить, приходи сюда, я буду ждать.

Он уселся прямо на пол и превратился в кучку одежды.

Энейя зевнула в очередной раз, поправила волосы, начавшие сбиваться в колтуны и отправилась вниз. Внизу её встретили работнички. Она окинула их взглядом и удивилась: белобрысого не хватало. Чернявый сидел с фингалом под глазом. Стоило только Энейе появиться как они поспешно опустили взгляды в тарелки.

Эльфийка гордо проследовала во внутренний дворик, где Аш пихался с какими-то демонами. Он зарядил одному по морде так, что у того брызнула кровь на землю, и они принялись хохотать. Аш заметил Энейю и поспешил к ней.

— Низкий тебе поклон, Темноликая дора, — пробасил он, поклона так и не совершив.

— Где у вас тут вода? — пробурчала Энейя.

— Вода? — на морде застыло тупое изумление. — А! Вода! Вон там.

Он указал рукой на странную конструкцию у крепостной стены, рядом с кучей глины. Энейя направилась к конструкции, состоящей из деревянных рычагов и стальных шестерён.

— А, эй, дора, я сейчас помогу, — подбежал он. — Эту штуку мои низушки соорудили, мозговитые малые. Называют её водная колонна. Нет, как-то не так, — принялся бубнить он и тут замолк, рассматривая сооружение и думая, за что потянуть. — Отойдите, ваша милость, немного назад.

«Он меня разве что императрицей не называл».

Энейя отошла на шаг. Аш потянул за рычаг. Из прорубленного в дереве канала дыхнуло влажным воздухом. Аш задумался, глядя, что воды нет, почесал затылок, а затем повторил попытку. Результатом была тоненькая струйка, фантанирующая где-то на уровне груди.

— А теперь отвернись и не смотри, — приказала Энейя.

— Да что я там… — завозмущался демон-не-демон. Энейя в ответ наградила его испепеляющим взглядом. — Понял-понял, не смотрю.

Тифлинг отвернул голову в бок, а Энейя принялась стягивать с себя грязную одежду. В неё же она и облачится, но хоть грязь с тела смоет.

Она влезла под струю обжигающе ледяной воды, едва не вскрикнув от неожиданности. Под ноги потекло нечто красное и сердце Энейи ёкнуло: рана, которую она не заметила? Лишь после она вспомнила, что всё это время была перемазана в крови убитых ею демонов. Смыв с себя верхний слой грязи она увидела довольную ухмылку Аша и закатила глаза.

— Ты хочешь со мной в Ишиох или как? — злобно, через сжатые зубы процедила она.

Демон издал недовольный звук и отвернулся.

Высушив заклинанием тело и заодно немного согревшись, она влезла в свою вонючую одежду, отправляясь за пределы крепостных стен.

— А, э… — промямлил Аш.

Энейя обернулась, отжимая мокрые волосы и отправляя их за спину.

— Что-то хотел?

— Куда Темноликая дора держит путь? — нашёлся он.

— Где ж ты так научился разговаривать, аж раздражает… — буркнула Энейя. На самом деле ей даже льстило такое обращение к себе. Хоть тут она на равне с наставницей, пусть это и ложь. — Я иду разминаться, — буркнула она.

— Можно… — начал Аш.

— Хвостом привязался, дварадрэ иваш! Кто ж тебя держит? — выругалась она.

Аш ничего не понял и неуверенно пошёл следом.

Энейя вышла за пределы крепостных стен, смерив взглядами двух стражников, и припустила бежать, направляясь в лес. Аш пыхтел, темп ему был непривычен, но он следовал за ней, на сколько хватало его демонической выносливости.

Эльфийка преодолела черту леса и углубилась дальше. Мышцы слушались почти идеально (кроме руки, которая стреляла в локоть на каждый взмах), дыхание было ровным и глубоким. Через полчаса она оторвалась от Аша, который пытался Энейе сказать, что подождёт её на окраине леса.

Стоило проступить первым капелькам пота, она повернула назад, прибавляя скорость. Дышать становилось сложнее, но на то и был расчёт. Ноги постепенно начинали гудеть. Уже выбежав из леса на вырубленную поляну к Валору, она увидела держащегося за бок Аша, который брёл к воротам, слегка пошатываясь. Впрочем оно и не удивительно, что демон-не-демон так быстро сдулся — чем больше тело, тем меньше выносливость.

— Моя госпожа быстроногая, словно хоршаэль, — прохрипел он, когда Энейя пробегала мимо.

Она перешла на шаг, остановилась и принялась за силовую нагрузку: отжимания, приседания, перекаты, сальто, стойка на руках. Закончила она всё растяжкой на шпагате между двумя пнями. Лишь почувствовав, что спать уже не хочется, а тело напиталось бодрости и силы, она решила завершить тренировку.

Аш всё это время за ней наблюдал. Более преданного поклонника она ещё не встречала. Она вошла во двор, где матерились два низушка и два человека, сетуя на недостаток ещё одного товарища.

— Это твои смертные занимаются здесь строительством? — спросила Энейя у Аша, что сопровождал её всё это время.

Они вошли через чёрный ход и очутились в пустом замковом зале.

— Да, мои, — с гордостью заявил Аш. — Я как никак хозяин Дишты, — он задрал подбородок, а потом почесал затылок. — Поставка задерживается, глина должна была приехать и ещё двое с ней.

— Почему их стало четверо? Что случилось ночью?

— Темноликая наблюдательна. Дело в том, что, как и положено отребью, они хотели воспользоваться беспомощностью и сном Темноликой доры, а я им помешал, — он вновь задрал подбородок, ожидая, что его будут хвалить.

«Помешал? Он что, сторожил меня всю ночь? Или сам хотел воспользоваться беспомощностью и сном?»

Энейя упёрла руки в бока и сощурила свои раскосые глаза.

— А как это тебе удалось им помешать?

Демон стушевался.

Энейя сделала шаг вперёд.

— Давай-давай, выкладывай, я слушаю.

«Запрет на убийство? Пф!».

— Я… — он осёкся, его басовитый голос вдруг захрипел. Он прочистил горло, сглотнул. — Я хотел посмотреть, как моя госпожа спит, — он потупился.

Энейя растерялась, выдохнула и спросила совсем не то, что хотела.

— И как я сплю?

«Ну что со мной не так? Прогони его пинками и дело с концом!»

Ей не хотелось его прогонять.

— Дора Темноликая спит… я не помню этого слова… — он отвернулся, втянул голову в плечи и перестал быть таким грозным. — Как нежный цветок.

Аш застыл, ожидая чего угодно. Энейя мимо воли улыбнулась и Аш вновь расправил плечи.

— Иди отсюда, меня Като ждёт, — давила улыбку она.

И он тоже улыбнулся, шагая прочь своими могучими шагами, перекатывая мускулами на плечах, почёсывая толстенной могучей рукой свою не очень умную рогатую головешку, а другой задницу.

Энейя покачала головой. «Нежный цветок. Тоже мне».

Като сидел в той же позе, ждал её.

Освободилась она только вечером, договорившись завтра за день раскрыть схему последнего оберега для Като.

Она вышла во внутренний дворик и уселась на колодку около распаленного костра. Низкое солнце отбрасывало длинные тени. Крепость больше чем на половину ушла во мрак. Яркое солнце едва грело, высвечивая из-за крон лысых деревьев. Густо лежала вокруг тишина, перемешенная с лёгкой рабочей руганью.