И тут её сознание помутнилось, чьи-то руки подхватили её, понесли.

Она обернулась и увидела лицо Френка.

— Френк, это ты… — нежно проворковала она. — Я тебе должна, даже дважды. Проси всё, что хочешь, — томно произнесла она и поняла, что что-то не так.

Кругом было пусто. Куда-то исчезли деревья, куда-то пропал снег. Френк вдруг тоже испарился, превратившись в тёмное облако, уносимое ветром куда-то вдаль. Из тьмы вышел иной силуэт, похожий на медведя, но с оленьими рогами. Марьяна достала нож, в другую руку она зажгла огнешар, который шипел и хотел потухнуть, но всё же горел, не излучая при этом света.

— Кто бы ты ни был, я сейчас в дурном настроении, — предупредила Марьяна и, ковыляя, пошла на медведя. Медведь остановился, открыл пасть и заревел.

Страх прошиб до самых костей, сердце застучало, во рту пересохло, а ноги сами перешли на бег. Внутренний голод, внутренняя пустота, это нечто, поселившееся внутри требовало жертв. Медведь с оленьими рогами? Почему нет?

Медведь встал на задние лапы и ударил лапой, метя в ведьму. Марьяна не успела ничего сделать, наблюдая за огромной лапой, летящей в её направлении. Вот это уже наверняка была смерть, и вкус её был горьким. Столько она ещё не попробовала, столько возможностей упустила. А ведь она не кто-то там, она «огненная дева», одна из пяти воспитанниц великого Титаниуса Ривала, магистра стихийной магии Отрока.

Время остановилось.

Медведь с оленьими рогами растворился дымкой и из этой же дымки появился человек в чёрном балахоне. Лицо его скрывал капюшон и лишь козлиная бородка виднелась, сливаясь с тьмой вокруг.

— Я могу тебя спасти, но ты будешь мне должна.

— Кто ты? — ахнула Марьяна, припадая на вновь разболевшуюся ногу.

— Я Чёрный. У вас в деревне мой храм стоит, — с раздражением произнёс странник. — И тебе повезло, что я придумал тебе достойное применение.

Марьяна захлопала глазками, чувствуя себя абсолютно беспомощной и беззащитной. Смерть — это действительно страшно. Ей не хотелось умирать. Но есть некоторые вещи много хуже смерти.

— И что я должна сделать?

— Следить за кое-кем.

— За Гарри? — догадалась вдруг она.

Чёрный от чего-то расхохотался.

— Нет.

Коротко и ясно.

Медведь принялся обретать форму снова, а Чёрный таять, словно морок от травы Френка. Лапа медведя сверкнула когтями, а сердце Марьяны сжалось, ей хотелось рыдать.

— Да, хорошо, я согласна.

— Никому про наш разговор ни слова. Теперь твоя жизнь — моя.

…Она открыла глаза, обнаружив себя припорошенной снегом в овраге. Адски болела нога, к этой боли добавилось ещё несколько ушибов. Если это и было спасение Чёрного, то совсем не такое, на которое Марьяна рассчитывала.

Темнело, где-то невдалеке слышался рёв и чувствовался страх, а Марьяна вдруг решила, что она уже не настолько безумна, чтоб с ножом идти на медведя и продолжила скатываться на дно оврага. Медведь шёл следом.

Среди деревьев мелькнула фигура.

Чёрный? А может быть Леголас, который охотился в этих лесах.

Это явно был эльф. Если это был он, подумалось Марьяне, то она спасена. Она хотела даже крикнуть ему, но решила, что этим выдаст себя, потому сквозь слёзы и боль она просто побежала к деревьям, среди которых видела эту фигуру. Пока она ковыляла, она успела получить веткой в лицо так, что правый глаз её закрылся и больше не открывался.

Вылетев за деревья, она вдруг с удивлением обнаружила себя на опушке леса — Чёрный не соврал. За спиной ревел медведь, впереди горели огни родной деревни, внутри всё так же тянула всё поглощающая пустота, требуя чего-то тёплого, человеческого, ласки и любви. «Да ну её, эту деревню. Пусть лучше медведь мной отведает…»

— Марьяша… — до боли знакомый голос. Мерещится?

Нет, стоит вот, улыбается. Бородатая широкая морда Френка смотрела на неё в десяти метрах от тропинки, которая вела в Аннуриен.

— Как ты меня нашёл? — нахмурилась ведьма. — Это всё магия! Это тебе… — чуть было не проговорилась Марьяна про Чёрного, но прикусила язык, не зная, что сделает с ней тёмный бог за нарушение договора.

Есть вещи куда хуже смерти.

— Да, это магия, — подтвердил Френк и подошёл ближе, рассматривая ушибленный глаз и вытирая её слёзы такими тёплыми и нежными руками. — Ты меня позвала и я не смог не прийти, — он её обнял. — Идём со мной, — шепнул он ей на ушко, обнимая за талию.

Она не сдержалась, поцеловала его. Он ответил, страстно, как обычно отвечал. После стёр со своих губ запёкшуюся кровь, взял её под руку и повёл на тропу.

— Ты же ушёл? Ты же нашёл… кого ты нашёл там? Что за потаскуха тебя приютила? — стала вспоминать Марьяна, но Френк держал себя в руках.

— Что было, то было. Я пришёл потому, что тебе нужна помощь. Ты звала, вот я здесь, — он улыбнулся, как он обычно улыбается. Своей рядовой улыбкой, немного неискренней, как бы из вежливости. — Я знаю, кто может помочь.

— Ты мне можешь помочь, — стала шептать Марьяна ему сгоряча. — Любовь всё исправит. Ты сам говорил, что сила любви многое может, что нужно просто… как ты говорил? Подстроиться друг под друга и всё наладится, верно? — она смотрела на него, а он не отвечал. — Верно ведь? — на её глазах появились слёзы.

— Тебе нужно выздороветь, — покачал головой он. — Гарри может тебе помочь.

Внутри что-то щёлкнуло:

— Гарри забрал у меня дерево. Я молила его, просила его, клялась всем. Я готова была быть его… — она одёрнула себя. Стоило ли говорить о таком Френку? — Что ты сейчас несёшь? Гарри — последний человек в этом мире, который мне поможет. Это ведь ты, — она взглянула на него. — Это он тебя послал!

До неё дошло и она выхватила нож. Френк сделал какое-то движение. Хлоп и пустота.

Подушка под головой, она накрыта одеялом, перина мягкая, не скрипит, — пронеслось в голове и тут же вспыхнуло жаром внутри осознание той беспомощности перед… Перед Френком, который пришёл её спасать, а на деле загнал в ловушку. Она вскочила с кровати, коснувшись голыми ногами ковра. Над головой зажёгся синий шар, осветив всю комнату.

Окон не было, лишь стены из чёрного камня и дверь с решётчатым окном. Она стояла в штанах и в майке на голое тело. Было тепло. Около кровати был столик, на котором дожидалась её еда и вода. Она не притронулась, а лишь села на ковёр и принялась плакать.

— Проснулась? — произнёс женский голос, а после прямо перед ней уселась девушка в вечернем платье. В руках девушка крутила шапку ушанку. — Каковы твои самоощущения? — она задумалась. — Самодиагностика… Само… Как ты себя чувствуешь?

— А по мне, блять, не видно? — вспылила Марьяна, утирая слёзы. Правый глаз болел, но открывался, да и припухлость едва ощущалась.

— Извини, модуль диагностики человеческого здоровья во мне не заложен, — пожала плечами девушка и исчезла.

Марьяна продолжила сидеть на ковре, глядя в одну точку.

В этом месте была одна явная проблема. Главная деталь, которую почему-то Марьяна сразу не заметила. В этом месте не было магии. Вернее она была, но вся была несъедобной. Внутри разгорался пожар. Распирающее её чувство пустоты в стократ усилилось, она закусила до крови губу, потом вскочила на ноги и стала ходить по комнате, но с каждым шагом становилось всё хуже и хуже. Стены сужались, потолок начинал давить, хотелось вдохнуть, но в лёгкие лилась вода. Она закричала, потом зарыдала, потом кричала снова, потом у неё пропал голос и она только хлюпала носом.

Со злости она подошла к стене и вмазалась в неё головой, но не почувствовала боли. Открыв глаза она увидела, что не долетела до стены. Ударила кулаком и кулак остановился в сантиметре от стены. Она кинулась на пол, но вместо удара лишь мягко на него легла, после чего свернулась калачиком и заплакала.

Она не знала, сколько времени так провела, но в итоге дверь отворилась. Ей не нужно было даже поднимать взгляда, чтобы узнать, кто к ней пришёл.

— Сговорились тут. Отъебитесь от меня и дайте мне жить спокойно! — она видела силуэт Гарри, который в этот момент покрутил головой, глядя по сторонам.