— Ха, и здесь фотка! — восхитился я, воспользовавшись приглашением и обнаружив стандартную пластиковую рамку. — Ну-ка, кто тут у нас?

На фото оказались запечатлены двое чёрных мужчин — один здоровенный (как раз примерно тех габаритов, что мы и предполагали) и лысый, а второй маленький, сухонький, с длинными неопрятными дрэдами. Снимали явно на Земле, где-то в тропиках, судя по освещению и замысловатым деревьям с воздушными корнями на заднем плане. Такое ощущение, что на болоте. Но поразило меня не это. Да и одёжка — холщовые штаны и майки — вполне вписывалась в концепцию. А вот примитивный глинобитный алтарь рядом с мелким негром, уставленный на первый взгляд непонятным хламом и грубыми куколками, в которых с трудом угадывались антропоморфные существа, заставили в буквальном смысле похолодеть.

— Какой страшный… — пискнула Лизка. — Прямо до костей пробирает…

— Кто? Здоровый? — уточнил я.

— Нет, второй. Взгляд у него… недобрый.

— Конечно недобрый, — хмыкнул я. — А какой ещё может быть у бокора?

— Кого?! Как ты сказал?!

— Вудуистского колдуна.

— Знаешь, дорогой, понятнее не стало.

— Это такая древняя земная религия, — пояснил я. — С африканскими корнями. Бокор — колдун, практикующий магию Вуду, вот эта хреновина на фотке — алтарь, а вот эти фигуры — или куклы, с помощью которых он воздействовал на людей… ну, думал, что воздействует, или вместилища духов. Кстати, на двери написано не имя, не Лоис. Надпись следует читать как «лоас», это во множественном числе «лоа» на французском, то бишь те самые духи. А пап Легба — верховный дух. Чёрт… получается, это не Карибы, не Гаити. Луизиана? А что, логично… станция колумбайнов, с какой стати им иностранцев в персонал набирать?

— Вспомнила, откуда мне эти значки знакомы, — немного невпопад заявила Лизка. — У нас на Картахене, в трущобах, несколько банд что-то такое исповедуют… причём самых поганых банд, из никчёмных, но жестоких.

Пришлось как-то столкнуться, ладно, кэп с дядей Бобом как-то разрулили проблему, я в подробности не вдавалась. А ты откуда всё это знаешь, а, Заварзин?!

— Интересовался историей религии, — пожал я плечами. — Да-да, меня не только физика подпространства увлекает. Временами на другие сферы переключаюсь.

— То есть ты хочешь сказать, что маньяк тут… реально был?! — выделила основную мысль Бетти.

Хм, а что это у неё с голосом? Дрожит, что ли? Не, показалось…

— Не маньяк, — поморщился я. — Последователь религии Вуду, который, судя по всему, решил, что в электронные гаджеты вселились злые духи-лоа. Вот и попытался им противостоять, как умел.

— Но… это же варварство! Как такого могли взять в команду космического корабля?! У них что, отбора не существовало? Ладно у нас сейчас, но тогда?! Каждый борт был на счету!

— Знаменитая колумбайновская толерантность, — снова пожал я плечами. Уже в который раз. — Свобода вероисповедования. А профессионалом этот тип наверняка был хорошим, иначе отбор бы не прошел.

— Бардак какой-то…

— Согласен… но меня больше другое беспокоит.

— Что ещё, Заварзин?

— Как он дальше с духами боролся.

— Мне уже пора бояться?

— Пожалуй, — задумчиво кивнул я. — Особенно если учесть, что одним из методов такой борьбы является ритуальное жертвоприношение…

И вот тут мне натурально поплохело… ну а как иначе, если над моей последней фразой задуматься? Да и отсутствие каких бы то ни было следов экипажа (за исключением деятельности вандала с топором) наводило на очень невесёлые размышления. Иначе говоря, всё шло к тому, что пропавших людей (вернее, их бренные останки) мы обнаружим в той самой «сфере», вокруг которой и выстроена станция. Где же ещё им быть-то? По всем законам жанра положено. Не в лабораториях же… и не в законсервированных отсеках. И как бы я не оттягивал сей скорбный момент, идти туда всё равно придётся. Правда, не хотелось бы без подготовки, поэтому по-любому сперва текущую секцию обшарить нужно — чем чёрт не шутит, вдруг какие-то упоминания найдутся о таинственном объекте? Крайне сомнительно, конечно, что хоть что-то удобоваримое попадётся. Но надежда, как говорится, умирает последней… кстати, а чего так тихо?

— Лиз?

Странно… когда это я успел рамку на тумбочку положить? Тем не менее, факт оставался фактом — сейчас её держала в руках Лизка. И я точно помню, что фотку благоверной не передавал. То есть однозначно просто на автомате вернул на место, а она её заграбастала… мало того, теперь ещё и всматривалась в изображение с каким-то болезненным любопытством, закусив губу и предельно сосредоточившись. Почему болезненным? Да очень уж выражение лица у неё характерное… видел неоднократно. И ничего хорошего оно обычно не предвещало.

— Бетти?

Лизка сначала никак не среагировала, а потом вдруг взвизгнула, отшвырнув фоторамку, будто та внезапно превратилась в клубок турранских серпентов, и ожгла меня полубезумным взглядом… ладно хоть на месте застыла, а не ломанулась прочь. Но с ней явно что-то не в порядке. Губы дрожат, глаза пустые, причём зрачки изрядно расширились… опять побочка от транка? И что теперь делать? Что делать, что делать! Успокаивать, балбес!..

Этим я, собственно, и попытался заняться — осторожно шагнул к благоверной, взял её за плечи и попытался поймать взгляд:

— Лиза? Ты что-то увидела? Что? Или… кто это был?!

М-мать! Лучше бы молчал. Уж не знаю, что именно послужило триггером, мои слова или интонация, но с завершением фразы Бетти ожила — сфокусировала взгляд, недобро прищурилась и решительно бросила:

— Нет! Прочь!!!

Мало того, ещё и подтвердила слова делом — без раздумий долбанула меня шлемом по забралу и добавила коленом в пах. Ну и для полной уверенности ещё и оттолкнула обеими руками, воспользовавшись моим замешательством. А поскольку я такого совершенно не ожидал, то атаку позорно прозевал и рухнул пятой точкой на лежанку, в дополнение всех бед ещё и приложившись затылком о стенку. Пофиг, в принципе, скафандр и не от таких нагрузок уберечь способен, но сам факт… Лизка же не потеряла ни единого мига из полученной форы, выскользнув из каморки и не забыв хлопнуть дверью, и мне оставалось лишь бессильно наблюдать за её бегством. Ну а как иначе? Повреждений она мне не нанесла, спасибо скафандру, но зато ошеломила. Плюс пока руки-ноги в кучу собрал, пока с лежанки поднялся… в общем, время упущено. Да и действовала моя благоверная очень грамотно — сказались и мои собственные уроки, и наука дяди Боба, чтоб ему почаще икалось… пожалуй, попадись я на такое в обычной жизни, в повседневном комбезе, отъехал бы в больничку с переломанным носом и отбитым достоинством… сам учил, фиг ли.

Чёрт, ещё и тесно! Скафандр-то, оказывается, для столь стеснённых условий не очень-то и удобен… хорошо, поднялся в конце концов. И дверь не заблокировалась — замок не сработал. Иначе ещё бы больше времени потерял. Но всё же выбрался на относительный оперативный простор, то бишь в саму каптёрку…

И знаете, что я вам скажу? Лучше бы не выбирался, право слово. По той простой причине, что картина передо мной предстала не самая обнадёживающая: первым делом я наткнулся взглядом на распахнутый шкафчик пожарного щита. Да-да, тот самый. И теперь в нём было два пустых гнезда, а не одно, как ранее. И уже в следующее мгновение я на автомате пригнулся, пропустив над головой топор оригинальной формы, перекочевавший в Лизкину руку. Твёрдую и крепкую, что характерно. Ф-фух… будь здесь атмосфера и не будь на мне шлема, наверняка бы ветерок почувствовал. А уж свист бы однозначно услышал. И ещё повезло, что воин-топорщик из Бетти как из меня балерина — размахнулась от души, да не учла инерцию. А потому после промаха «провалилась», проскочив мимо, и мне удалось разорвать дистанцию. Впрочем, в повторной атаке она эту ошибку учла, и уклонился я на этот раз только чудом. Вернее, отскочил назад, едва не уперевшись в переборку, и лезвие разминулось с моим животом хорошо, если на пару сантиметров. А скафандр, между прочим, не боевая броня, броневые вставки на нём далеко не везде. Нет, укреплённую ткань топор бы всё равно не взял, но мало приятного получить угловатой железякой в пузо… а Лизка молодец, быстро учится.