А так как по все тому же приказу Нариссы я должна оказывать внимание вообще всем шанам, то и Дэреку тоже достается. На орехи. Немного моих самых странных в жизни улыбок, немного комплиментов... При этом на самом деле я ужасно хочу хоть как-то дать ему понять, что вот это – цирк. А также попросить, чтобы он это все немедленно прекратил. Он же обещался мне помочь! А то и изучать будет нечего! Но так и не придумываю, как это сделать.
Дэрек же смотрит на это с мрачным равнодушием. И тащит Нариссу рядом с собой так, будто она – то ли собачка на привязи, то ли мешок картошки.
Той такое отношение к себе, конечно же, не нравится. Она даже не скрывает то, что прогулка по Городу шанов не доставляет ей никакого удовольствия. Но кто виноват? И вообще, раз уж она хотела попасть сюда именно с Одаром, что же просто не уйдет с ним куда-нибудь? Или она и хотела бы, да по их этикету инициатива такого должна быть у шана? А Одару это, судя по всему, не очень-то нужно. Зачем же тогда у него был с ней уговор? Не иначе – очередные местные закулисные игры, о которых я ничего не знаю.
А ведь в отличие от меня, Нарисса-то точно знала, что ее тут ждет. И, сговорившись с одним шаном, потащила сюда другого... Кому она снова лжет? Ложь Максу, ложь мне, ложь Дэреку, Совету, Одару и, возможно, даже своему любовнику, имя которого я пока так и не узнала...
Как она не путается во всем этом?
И есть ли вообще в ее словах и поступках хоть толика правды?
Вопрос, узнав ответ на который, я точно смогу отсюда сбежать. И не только с Отбора. Но и из этого мира.
Эта мысль похожа на озарение. Она проста, и я удивлена, как сразу не догадалась об этом. Если хочу получить свободу, я должна разобраться в игре своего двойника. Всего-то!
Но, по крайней мере, мне есть с чего начать. Но еще надо позаботиться о том, чтобы покушавшийся на жизнь Дэрека не мог навредить мне. И не подставиться еще сильнее!
Так что, хоть на этой прогулке я веду себя странно, в словах очень осторожна. Мои вопросы звучат так нейтрально и однотипно, что можно было их вообще не задавать. Но не хватало, чтобы еще и Одар понял, что я с другого мира! Если он, конечно, еще не понял... В любом случае, мне точно хватит тех, кто уже в курсе.
– Кто здесь живет? Чем он занят? Как тут все красиво! Как вы все это сделали? – повторяю без устали, кивая на новый дом, мимо которого мы проходим по мосту. Хотя, точнее сказать, проезжаем. Потому что лестницы на мостах между парящими островами, оказывается, движутся, как эскалаторы. Конечно, если бы те делались из камня или дерева и управлялись бесшумной магией.
Бортики у этих мостов тоже особенные. Даже издалека она выглядели красивыми. Вблизи же замечаю, что они высотой в метра два, а то и выше. Резные и искусные настолько, что поражаешься мастерству и любви к мелочам, с какой они сделаны. Выглядят надежными, но и обзору совсем не мешают.
Так что о красоте этого места совсем не лгу. Город шанов при ближайшем рассмотрении оказывается еще красочнее и волшебнее, чем я сперва увидела. Но из-за ситуации, в какой оказалась, любоваться им не получается. Зато получается расспросить шанов и узнать об их мире еще больше интересных подробностей.
Оказывается то, что они где-то там воюют и постоянно меряются силой, вовсе не мешает шанам жить дружной кучкой в одном месте.
Называли они его Городом. Но по мне – это был особенно элитный коттеджный поселок, где вместо почти-замков – настоящие. И жили здесь небожители в самом прямом смысле этого слова.
С другой стороны, а где им жить, как не здесь? Тем более, кроме статуса и престижа, у существования Города было несколько веских причин.
Первое – в небе нет хартов. Так как на Киннате не опасаться за жизни детей ни днем, ни ночью можно только на той высоте, где летают перелетные птицы. Ну и выше.
Об этом рассказал Одар, когда показывал на самый высоко поднятый в Городе шанов замок. Тот так «задран» из-за того, что в нем находится местная школа. И все несовершеннолетние шаны и шанни старше пяти лет жили там. Там же и обучались.
К сожалению, узнать что-то больше об этой школе я не могла. Любой лишний вопрос мог показаться неправильным. Поэтому откуда узнали, что в небе безопасно от хартов, как вычислили это расстояние и чему именно учат за стенами их единственной школы, для меня осталось загадкой.
Как и осталось загадкой то, почему пока мы гуляли по Городу, мы встретили очень мало людей. А те, кого видели, обычно были где-нибудь в саду очередного замка, мимо которого мы проходили. Местные жители занимались своими делами и никак не реагировали на нас. Из «отборных» же парочек я увидела еще только троих. И то – издалека. До нас никому не было никакого дела.
Зато, когда мы оказались недалеко от замка Асирэт, Дэрек, на правах его владельца, рассказал о своем доме. Кто его построил, кто поднял, из каких измерений для него взяты идеи и вещи... Так я узнала, что для каждого измерения у них есть свои названия. А, заодно, поняла, что материальные предметы из мира в мир можно тащить без опасения.
Но даже Дэрек ни словом не обмолвился о своей семье. И приглашать в гости к себе тоже не стал. Может, это был их шановский этикет, но мне это показалось очень странным. Впрочем, когда мы проходили мимо замка Рэлэ, Одар сделал и того меньше, просто заметив, что живет именно здесь. Ну и список измерений, с которых у него есть всякие штучки, тоже назвал. Видать, этот момент для шанов имел какое-то значение.
Но все равно у меня было стойкое ощущение, что чтобы не делали эти двое на Отборе, ни я, ни Нарисса не были теми, кого бы они по-настоящему хотели видеть в качестве жен. И было в этом что-то обидное.
Зато о чарах Парения Дэрек рассказал много интересного. Как и о том, что постоянно удерживать все это великолепие в воздухе очень тяжело. И это была вторая причина, почему шаны жили кучкой.
Сами чары, заставляющие острова парить, несложны, но недолговечны. Чтобы они служили, их нужно напитывать сырой магией каждые десять дней. И совсем не важно, идет ли речь о маленьком камушке или об огромной крепости. Плетение потребует одинаковое вливание силы.
Для одного шана это просто невозможное расточительство. Ведь после такой процедуры он останется без сил на куда большее время, чем те же десять дней. А, значит, если шан и его семья решат жить отдельно, вся их магия будет уходить только на то, чтобы удерживать собственный дом в воздухе. О власти над кем бы то ни было, даже над тене-обликом, придется забыть.
А без перевоплощения в монстра шан не сможет достойно противостоять хартам. И если на обычных людей случится серьезное нападение, он ничем не сможет помочь. И люди откажутся ему служить.
Как часто случались такие нападения, я не стала спрашивать. Отложила этот вопрос на потом, чтобы задать его Дэреку, когда мы останемся наедине. Ну не убьет же меня Одар после «свидания»! Значит, рано или поздно, мы с Дэреком все-таки поговорим.
А промолчала, потому что для жителей Кинната такие нападения – часть реальности. И если что-то такое случалось, об этом точно все знали. Как я знала о войнах, бывших на Земле. Поэтому задать такой вопрос – все равно, что расписаться в том, что я с другого мира. Значит, нельзя.
Именно из-за того, что чары парения требовали столько магии, шаны стали селиться рядом под одним общим плетением. Строили замки внизу, потом поднимали их вверх. И каждая семья делала свою крепость особенной, подсмотрев какие-то интересные вещи в других мирах.
Магия в это плетение вливалась по очереди. И тот шан, который последний тратил энергию на обновление чар, становился на время неприкосновенным. Ведь он лишался сил на долгое время.
Когда я спросила, зачем же для Отбора создавали отдельный остров, то узнала, что, во-первых, на его постройке настоял Совет. «Гендальфы» убедили шанов, что для Отбора нужно нейтральное место. Они же его и создали. А уже шаны все дружно поднимали Парящий Остров в воздух. И делали это буквально за день до нашего прилета. А, во-вторых, как как после Отбора все опустят обратно, то сам Отбор не продлится дольше десяти дней.
