Владимир подходит со спины, и меня кидает в жар. Между ног становится некомфортно. Этот постоянный, перманентный дискомфорт ничем не прекратить, я за последние недели замаялась уже с ним жить.

Кожей чувствую его близость. Смотрю на город, пытаясь выкинуть из головы мысли о его твердом напряженном члене и восхищаться видом. Владимир совершает медленный вдох-выдох, протягивает руку, разжимает кулак и показывает мне мои вчерашние стринги. Три веревочки стоимостью как всё мое белье до замужества. Я хотела соблазнить его, накупила шикарных комплектов, а он даже не смотрел в мою сторону все эти дни.

— Эй! — я быстро забираю стринги. — Так с ними и ходишь, что ли? Извращенец.

Он перекидывает мои волосы на правое плечо, склоняется и касается губами моей шеи.

Я дрожу. Зубы сжимаю, чтобы они не застучали. Через них воздух втягиваю.

— Хорошо, — говорит он, полностью удовлетворенный моей реакцией.

Касается языком, оставляя влажный след. Пробует. Смакует меня, как угощение.

— Моя о*уенная жена, — слышу у самого уха. — Я тебя не трахать щас буду, а живьем сожру. Можешь минуту еще полюбоваться красотой, — с усмешкой.

Я застываю. Кожу покалывает самым натуральным образом, между ног ощутимо пульсирует. Он мне на ухо шепчет всего лишь, а я уже влажная. Вдруг понимаю значение его слов в нашу первую брачную ночь. Хочу, чтобы сожрал. Хочу перед ним на колени встать и взять в рот его член. Я хочу всё это и только с ним.

Он втягивает в себя мою кожу и начинает посасывать. Его руки теперь свободны, и они на моей талии. Меня трясет. Вчерашние трусики падают к нашим ногам, нет сил продолжать держать их.

Ладони Владимира скользят то вверх, то вниз. Проникают под мою кофту и накрывают грудь. Сжимают сильно-сильно, я ахаю, и он тут же отпускает. Выкручивает мои соски. Боже… Рывком прижимает меня к себе. И сразу совершает толчок бедрами, заставляя почувствовать, что тоже хочет. Его эрекция каменная. Он трется о мои ягодицы, открыто демонстрируя свои ближайшие планы. Я совершаю шумные вдохи один за другим, а потом не сдерживаю громкий стон удовольствия. Выгибаюсь в спине. Его пальцы быстро задирают подол моей короткой юбки и гладят мои ноги. Внутреннюю сторону бедер, низ живота. Всё так быстро, технично, правильно. Он меня разжигает, и я наслаждаюсь своей агонией.

Сам целует мочку уха. Прикусывает. Лижет область рядом с ней. Его рука накрывает мою промежность, вдавливает так, что на секунду приподнимает меня над полом. Пальцы слегка проникают в меня. Он меня пробует. Заявляет права. И так может, и так тоже ему разрешено. Я прижимаюсь задницей к его паху, трусь об него.

В ответ свободной рукой он снова сжимает мою грудь.

— О боже, — я откидываюсь на него. — Боже, боже мой.

— Моей сейчас будешь, — говорит он низко. — Что бы ни чувствовала — расслабляйся.

Он проникает под мое белье. А потом резко поворачивает меня к себе, хватает за талию и наступает. Стягивает кофту, швыряет на пол. Срывает вниз юбку. Его губы накрывают мои. Облизывают, захватывают в плен. Урывками. Нетерпеливо. На грани безумия, из которого нас вчера грубо выдернули. Я дышать не успеваю, не вижу, куда иду. Только он один повсюду. Его губы, руки, его уже неконтролируемая похоть. Он меня толкает, и я послушно падаю на мягкий диван.

Его глаза снова черные. Взгляд диковатый. Мой пульс частит так, что в ушах шумит. Владимир быстро скидывает пиджак, расстегивает ремень, спускает вниз брюки вместе с боксерами, справляется с пуговицами на рубашке. Едва я избавляюсь от своего белья, как он без лишних церемоний придавливает меня своим телом к дивану.

Он тяжелый — и мне это нравится. Надежный. Хрен сдвинешь с места, если решил.

Сегодня он решил, что буду его.

Хаотичные поцелуи на моей шее, ключицах, груди. Я вся, вся ему нравлюсь. И целовать меня ему нравится, и трогать, и смотреть.

Я запускаю пальцы в его волосы и стягиваю их. А едва он накрывает ртом мой сосок, я обхватываю его ногами за талию, полностью раскрываясь. Он лижет и мнет мою грудь, сам толкается в меня. Каждый раз, когда он вжимается в мою промежность, меня простреливает удовольствием. Я громко ахаю, когда он втягивает в себя сосок и стискивает его зубами. Он начинает двигаться, словно он уже во мне, а я громко стонать от удовольствия.

— Блть, — он ругается. Приподнимается, направляет член в меня. Смотрит в глаза. — Расслабься. Ты моя. Никуда уже не денешься, поэтому просто расслабься.

— В меня. Я хочу, чтобы ты кончил в меня, — шепчу сбивчиво.

Он быстро кивает. Проводит головкой члена по моим складочкам, раздвигает их для себя, размазывая смазку. Ее много, я снова вся мокрая. Дыхание затаиваю. В его глазах отражается жажда и агрессия.

Он зажмуривается и совершает резкий толчок. Я выгибаюсь дугой, сжимая его плечи. Безумное наслаждение вкупе с сильнейшим жжением. Я голову запрокидываю и воздух ртом хватаю.

— Да-а, — шепчет он, касается губами моего подбородка, моих губ. — Именно так.

Он обнимает меня и толкается снова. Еще раз, потом еще. Я приподнимаю ноги повыше, обнимаю его крепче и принимаю глубже. Он заполняет всю меня, растягивает. Мне кажется… он просто огромный! Ощущения настолько сильные и незнакомые, что их ни с чем попросту сравнить невозможно! Я позволяю себе громко стонать. Делюсь с ним тем, что чувствую. Его член во мне, а кажется, что вся моя кожа горит. Всё тело в нем нуждается.

Он целует мой лоб несколько раз и начинает двигаться в нарастающем темпе.

Я впиваюсь в его плечи и стискиваю зубы. Он берет меня. Берет быстрее и быстрее. Дышит часто. А меня трясет от кайфа, от осознания, что я с ним. Что он мой первый и всё настолько шикарно.

Мои стоны и объятия словно заряжают его. Он двигается быстрее. Мы вдруг доходим до точки кипения и бешено целуемся. Облизывая губы и языки друг друга. Нам словно мало касаний. Нам нужно больше, под кожу друг к другу залезть нам нужно. Мир вокруг перестает существовать, есть лишь мы и наша потребность. Жгучая, адовая. Наш секс один на двоих. Мы и есть целый, свой собственный мир! Мы создаем его прямо сейчас, в эту минуту, когда двигаемся, стонем друг другу в рот, обмениваемся слюной в поцелуях.

Низ моего живота тяжелеет. Между нами так мокро, что хлюпает.

Я забываю обо всем на свете, дышу и живу им одним. Его движениями. Чувствую приближение оргазма и обнимаю Владимира крепче. Удовольствие накатывает волнами. Каждая новая — мощнее предыдущей. И в тот момент, когда кайф накрывает меня с головой, я делаю жадный вдох и захлебываюсь в наслаждении. Низ живота сводит спазмами. Я растворяюсь в ощущениях и кончаю как никогда раньше. С членом внутри всё совершенно иначе. Замираю, а потом полностью расслабляюсь, пока он продлевает мой экстаз, продолжая трахать.

Владимир меняет темп, двигается более размашисто и резко, я чувствую по его напряжению, как ему хорошо. Он весь отдается движениям. А потом он кончает с тихим долгим стоном. В меня. Как я и просила. Не мешкая и не сомневаясь.

Падает сверху. А сам всё еще находится внутри.

Целует мой висок, щеку. Накрывает рукой грудь. Теперь уже всё это лениво.

Сожрал. Всю, как обещал.

— Шикарно кончаешь, Кокос, — говорит с улыбкой. — Огонь девочка.

Я глаза распахиваю и счастливо улыбаюсь. Очень нежно его поглаживаю по затылку, по плечам, спине, чувствуя, как он расслабляется от касания кончиков моих пальцев. Он хотел ласки, я запомнила. Я всю себя ему хочу подарить, пусть только скажет, что нуждается. Попросит, я туточки. Мне так хорошо! Мне никогда не было так хорошо и приятно. Щеки горят, сердце колотится. Внизу живота, наконец, полное удовлетворение. Я вся в его запахе, я абсолютно счастлива.

Через минуту Владимир отмирает. Вновь лениво целует меня в щеку, губы.

— Ты в порядке? — спрашивает. Трется носом о мой висок. Все происходит как-то будто на инстинктах.