— Конечно, с возвратом! — искренне благодарю ее я. Это даже больше того, на что я рассчитывала, так что… Быть Сэмику, как и прежде, бессловесным улыбашкой. Но улыбашкой, который откроет мне двери туда, куда через свой акк я не попаду. Например, на страничку Кристины, которую загружаю сразу же, едва только Эмель возвращает мне макбук, написав пароль от второго аккаунта на салфетке.

С первого взгляда — это совсем не то, что я ожидала. Аккаунт выглядит как-то…серо, в одной мрачной, даже какой-то грязной цветовой гамме. Может, такая нарочная тленность была призвана эпатировать, но я чувствую, как взгляд просто скользит вниз, ни за что не цепляясь. На аватарке — фото совсем не Крис, а какого-то рисованного сверхъестественного существа — ну, это объяснимо при такой ее вовлечённости в виртуальную жизнь. Явно представитель какой-то нечеловеческой рассы, а, может игровой персонаж. Уверена, что если бы в требованиях соцсети не было указания имени, похожего на реальное, ее ник тоже был бы труднопроизносим и вряд ли читаем.

На стене — перепосты, перепосты и ещё раз перепосты. В основном какой-то концептуальной мрачнины, плей-листы готик-металл-групп, непонятные мне цитаты и фан-арты из сериалов, которые я не смотрела — большинство из них как раз про подростков со сверхспособностями, спасающих мир, творящих великую магию и побеждающих демонов. Или самих становящимися демонами. Или влюблёнными в демонов.

— Твою мать… — устало и раздраженно выдыхаю я, чувствуя, как будто в мозги мне насыпали отборной, претенциозной белиберды. Страничка дйствительно меня утомляет — почему-то возникает мысль о том, что если бы бессвязное бормотание или бред можно было визуализировать — то выглядел бы он как аккаунт Крис. Монотонно, утомительно, немного странно, и в то же время — на удивление диссонансно, как будто в предложение собрали слова, согласованные по грамматическим правилам, но никак не связанные логически.

При всем этом, сомнений в адекватности девочки вроде бы ни у кого не возникает. Серебряная медаль, успешный паблик, никаких выходок и громких скандалов в отличие от Виолы, нарочитая незаметность и умение сливаться с толпой, несмотря на нестандартную внешность. А вот этот мутноватый шизофазический флёр — просто ее индивидуальный стиль, для усиления нетаковости. Своеобразная форма эпатажа, от погружения в которую у меня начинает натурально покалывать виски, а мысли — путаться и расплываться в жидкий кисель.

Нет, этот аккаунт мне надо будет разбирать одной, дома, в тишине и полном спокойствии, с пачкой таблеток аспирина. Или со стаканом Джека, если дела пойдут слишком плохо и утомительной концептуальщины на предыдущих страничках будет ещё больше.

Умом понимаю — я предвзята к Крис. Особенно, что касается любви к странным, непонятным изображениям и символике, которые мне кажутся какими-то грязными, подгнившими изнутри. Было время, когда некоторые мои работы обвиняли в излишней грязи, в выворачивании наружу того, чего не стоило бы показывать, или же наоборот, в том — что ни черта непонятно, а искусство должно не грузить, а развивать чувство прекрасного. И в этой странной двойственности, в этой склонности к эпатажу — во многом разной, но где-то неуловимо похожей, я чувствую, как будто незримо соприкасаюсь с ней — и тут же вздрагиваю, вплоть до желания громко сказать «Бр-р-р» и поежиться.

Неприятно. Сыро. Холодно. Такие чувства во мне вызывает соприкосновение с личностью Крис даже через виртуальный образ. Есть у меня против неё какое-то предубеждение, неприятие на грани с брезгливостью — сродни тому чувству, которое я испытала, впервые увидев ее на сцене. Ничего не могу с собой поделать — я падка на тот самый первый взгляд, и впечатление, которое он оставляет, тяжело потом чем-то вытравить. Но, в то же время, этот первый взгляд не так уж и часто меня подводил.

Так что доверять ему у меня есть все основания.

Увлёкшись размышлениями, только спустя несколько минут замечаю, что место рядом со мной опустело, Эмель за столом уже нет, а кофейня начинает понемногу заполняться людьми. Это и к лучшему, думаю я. Cейчас мне почему-то хочется быть в гуще народа — так теплее и уютнее.

Желания просматривать ещё и паблик Кристины у меня сейчас нет никакого — оставлю его на вечер, если будет время. А ещё лучше — поработаю завтра днём из дома, на свежую, я надеюсь, голову.

Чтобы окончательно выйти из оцепенения, провожу рукой по лбу, убирая челку, но спустя несколько секунд она снова падает на глаза.

Все, хватит на сегодня, я действительно устала. Это выдаёт раздражённость, с которой я снова откидываю волосы назад, и реакция, на то, что вижу, окинув кофейню быстрым взглядом.

Денис! Вот зараза… Он увлечённо болтает с Эмелькой, пока у стойки она пьет новый капучино и смеется над его шутками. Вопреки желанию держать себя в руках, меня охватывает легкая нервозность. С одной стороны, я понимаю, что не должна лезть к ним с неуместным кудахтаньем. С другой — приглашая Эмель погулять со мной, я помню, что Наташка доверяет мне свою дочь, и не должна делать ничего, что пошло бы вразрез с ее воспитанием и ее родительскими интересами.

Дела семейные — тема тонкая и неоднозначная. И я не хочу становиться причиной недопониманий и конфликтов, когда добрая тетя Поля все разрешает, а злая мама запрещает и негодует.

Нет уж. Пусть эти романтические заигрывания если и происходят при мне, то только с ведома Наташки. И Эмель сама поговорит об этом дома, Наташка даст добро — и тогда я лично ещё и музыку романическую для неё и Дэна в этом кафе поставлю, если им по-прежнему будет так интересно флиртовать.

А так… Лучше пока не рисковать и немного остудить пыл неугомонного Дениса.

«Полина, вот ты и становишься мнительной матроной, ограждающей юных девочек от поклонников. Как там Дэн говорил — заботливая тетушка? А почему бы и нет? Новая роль, новый опыт» — стараясь перейти от раздражения к иронии, я пересекаю кофейню, на ходу отвечая на приветствия парочки подростков за столиком напротив. Не первый раз со мной здоровается незнакомая молодежь — видимо, либо видят меня здесь слишком часто, либо помнят по речи на выпускном. Удивительно, как быстро этот город из места, в котором я никого не знала, стал местом, где у меня появляется все больше знакомств и привязок. Слишком быстро.

Снова встряхиваю головой, отгоняя ненужные мысли, и подхожу к стойке с самым благостными выражением лица.

— Эмель, послушай, я же обещала нам по кусочку торта, помнишь? — прерываю их разговор самым беспардонным образом. Но Эмелька реагирует вполне доброжелательно, в отличие от Дэна, недовольно сверкающего на меня глазами. — Сбегай пока за столик, посмотри за вещами. А я тут выберу, ты не против?

— Нет, не против, — легко соглашается Эмель и разворачивается, чтобы вернуться к нашему столу. — Пока, Денис! — игриво бросает она через плечо. — Увидимся ещё! Я зайду завтра на новый напиток. Он бесплатно для меня его приготовит, теть Поля! — радостно сообщает она и вприпрыжку бежит через зал кафе, сопровождаемая нашим двойным взглядом — моим и Дэна.

— Да господи боже мой, Денис! — резко забывая про миролюбивый тон, я наклоняюсь к нему с огромным желанием схватить за грудки и хорошенько встряхнуть. — До тебя, видимо, с первого раза не доходит, да? Я же говорила — попустись! Тебе что, нравится, когда я тут за тобой шпионю как полиция нравов? Тебе что, подкатывать больше не к кому? Или ты со всеми так радостно треплешься и угощаешь за счёт заведения?

— Слушай, да это ты попустись! — с не меньшим раздражением огрызается он, и мы застываем по разные стороны стойки кафе, как две кумушки на рынке — подбоченившиеся, готовые к ожесточённому спору. — Чего ты, вообще, мешаешься сюда? Заняться нечем? Так у тебя и так вроде дел выше крыши, чего ещё ко мне прицепилась? Сама что — типа святоша?

— Я не… Да при чем тут святоша! — я даже задыхаюсь от такого нахальства. — Мы, вообще-то о тебе сейчас говорим! Ты же балабол, тебе все равно, кому мозги пудрить! Нет, тебе надо обязательно к Эмель привязаться! Тебе девчонок, что ли, в кофейне, не хватает? Или специально со мной дразнишься? Зачем это тебе?