— Зачем? — переспросил я, чтобы выгадать время. — Затем же, зачем и все.

Коротышка поморщился. Ответ ему не понравился.

— Что за универсализм? Кто тебя научил стричь всех под одну гребёнку?

— Никто меня не учил, — я почувствовал лёгкий укол обиды. Словно я несмышлёный ребёнок, повторяющий чужие глупости и банальности. — А качаюсь я ради силы. Чтобы стать круче всех и раздавать люли, чувствуя при этом собственное превосходство, которого я лишён в реальной жизни.

Мне вновь были явлены золотые грилзы. Однако улыбка карлика показалась холодной, как каменная скамейка в двадцатиградусный мороз.

— Ты или самокритичный, или на самом деле считаешь, что вовсе не лишён превосходства в жизни, которую именуешь реальной, — проговорил он. — Так что, ты здравомыслящий слабак или лживая кокетка?

— А мы в баре или на семинаре психологов? — парировал я.

На этот раз усмешка моего собеседника была вполне искренней.

— Ладно, проехали. Но скажи только, любезный друг: в чём же сила, ради которой ты качаешься?

— У кого как.

— Ага! — неожиданно обрадовался карлик. — То есть, тут ты почему-то отказываешься от уравниловки?

— Слушай, что ты меня путаешь?! — не выдержал я.

— Ты сам себя путаешь, — возразил бармен. — Разве не видишь?

— Ладно… Допустим, сила в деньгах. Многие так считают.

— Есть такое распространённое мнение, да. То есть, сила — это деньги?

— В некотором смысле, — ответил я осторожно, опасаясь попасть в вербальную ловушку.

Карлик кивнул.

— Ну, а что такое деньги? Я вот слышал, что деньги — зло, от которого все беды.

На этот раз усмехнулся я.

— Ещё какое!

— Выходит, сила — это зло и источник бед?

Я задумался над словами коротышки. Да, на первый взгляд, по логике, он казался прав. И всё-таки был в его рассуждениях неуловимый подвох.

— Может, и зло, — проговорил я, не желая сдаваться.

— Зачем же ты качаешься? — развёл руками карлик.

— Зло относительно. Всё зависит от точки зрения. У меня вот жил когда-то кот, очень любил мышей ловить. Я его обожал, а грызуны едва ли.

Мой собеседник удовлетворённо кивнул, словно услышал то, что хотел.

— Ты прав: многое зависит от ракурса. Но далеко не всё. Есть вещь однозначные, не нуждающиеся в подмене понятий. В их число входит и сила. Вопрос, который я задал тебе, придумали люди, у которых силы не было — вот они и решили затереть её, завуалировать, чтобы сбить с толку тех, у кого она имелась. На самом деле, суть силы в ней самой.

— Согласен, — поспешно сказал я, желая прекратить этот спор, который уводил нас всё дальше от цели моего визита в «Красную заводь». — Теперь, когда мы так сердечно подискутировали на злободневную тему, я могу узнать, как найти Теплова?

Карлик снова продемонстрировал грилзы и протянул крошечную ладонь, слегка растопырив пальцы.

— Сергей.

А, так это его я искал! Мог бы и догадаться.

— Немо.

— Немо? — карлик неуверенно усмехнулся. — Никто? Это такой… ник? Игра слов? Оригинально.

— Спасибо.

— Настраивает на философский лад, да?

— Не особо.

— Вижу, парень ты практичный, — владелец кабака понимающе кивнул. — Какой у тебя опыт охоты на носферату, Немо? Чем похвастаешься?

— Портфолио с собой не таскаю, рекомендательных писем тоже не прихватил. Поручи мне дело, и убедишься, что я не лыком шит.

— Ха-ха! Да ты рвёшься в бой. Не устал с дороги?

— Полон сил.

Карлик хлопнул ладошкой по барной стойке.

— Это по-нашему. Вот что: я дам тебе пока ключ от комнаты наверху, а сам свяжусь со своим другом, сеньором Алонсо, и если он скажет, что ты — тот, кем назвался, то всё в порядке. Получишь работу. Если же нет, — карлик растянул губы в хищной улыбке, и в золотых грилзах отразился зловещий красный огонёк одного из горевших под потолком бумажных фонарей, — пеняй на себя, господин хороший. Согласен?

— Разумеется.

Как будто у меня был выбор.

— Ну, тогда держи, — карлик бросил на стойку ключ с маленькой пластиковой биркой. — Иди по лестнице, потом направо и до конца. Если в жизни до сих пор не заблудился, то и там дорогу отыщешь.

В номере я сел на уныло скрипнувшую кровать. Было ясно, что меня будут проверять. Что сделает Сергей, не сумев получить рекомендаций от Алонсо? Выставит меня? Отправит громил убить? Поверит в сказочку об ищущем лучшей доли ВампХантере?

Я включил маленький телевизор, стоявший на металлической тумбе. Экран зарябил, но затем изображение прояснилось. Шёл выпуск новостей. Диктор в нижнем правом углу комментировал развёрнутые кадры: колонна серой бронетехники двигалась через покрытую мокрым асфальтом площадь, а на укутанной кумачом трибуне стояли мужчины во френчах и махали руками. Фуражки они почему-то держали под мышками. Видимо, это были высокие воинские чины. Секьюрити в чёрных костюмах простирали над ними зонтики. Бегущая внизу строка уведомляла, что в эфире — повтор вчерашнего праздничного парада.

— В этот день мы с благодарностью вспоминаем победу правления мэра Приама над уличными бандами, — проникновенно и с нотками ностальгической грусти говорил диктор хорошо поставленным голосом. Может, проникся моментом, а может понимал, что врёт, и никакие банды на самом деле не побеждены. — Элементы, что в очередной раз подняли головы и устремили хищные взгляды на наш уклад, наш с таким трудом давшийся порядок, наши устои, были повержены в трудной, продолжительной борьбе, потребовавшей от армии мужества, стойкости, а зачастую — и героизма! Слава оружию Илиона, вечная слава мэру Приаму! — голос диктора постепенно набирал обороты, а на последних словах взлетел к высотам пафосной риторики. И тогда я понял — он просто профи, вот и всё. Расскажет, о чём угодно, так, как надо.

Едва прозвучали восхваления, на экране дали крупным планом одутловатое лицо с массивным подбородком и высокими скулами, обрамлённое чёрной бородкой. Крупные серые глаза глядели из-под сильно выраженных надбровных дуг, как тлеющие угольки. На груди виднелись приколотые в ряд замысловатые ордена — не меньше пяти.

— Личные усилия мэра Приама, которые трудно переоценить… — начал диктор, но тут мне показалось, что в коридоре раздался приближающийся топот, и я выключил телевизор.

Спустя мгновение дверь распахнулась, и в номер ворвались двое громил. Настоящие быки. Разумеется, я ждал чего-то в этом роде, а потому, вырубая телевизор, вытащил из слота винтовку. Меня нелегко застать врасплох. Если ты хакер и воруешь то, что другие всеми силами стараются сохранить, приходится быстро учиться держать ухо востро. Иначе, говоря образно, тебе это ухо мигом отрежут. А если серьёзно — тебя просто раскатают защитные системы. Как масленичный блин.

Я выпустил по амбалам очередь веером, уперев винтовку в живот. Пользоваться когтями было нельзя: я же выдавал себя за человека. Да и зачем соблюдать тишину? Пусть все слышат, как новичок разделывает быков Теплова!

Громилы отлетели назад, но не упали и не умерли. Зато в дырках на их одежде стала видна полированная броня. Ага, жилеты надели, и недешёвые, раз «Альв-45» их не взял. Впрочем, часть очков здоровья из амбалов всё-таки высыпалась: ни одна защита не гарантировала полной безопасности, лишь снижая наносимый урон. Но считать эти раны опасными я бы не стал. Так, мелочёвка.

Я подскочил к одному из бугаёв и ударил его винтовкой в лицо, предположив, что будет не очень правильно убивать человека своего потенциального работодателя. А вот девяносто процентов реалистичности ощущений тебе, сука, почувствовать придётся! Если, конечно, по мою душу явились игровые, а не боты.

Второй схватил меня за шиворот и приподнял над полом. Как же хотелось врезать ему когтями прямо по квадратной физиономии! Вместо этого ударил ногой в квадратный подбородок. Громко клацнули зубы, башка амбала запрокинулась, и он медленно завалился на спину, одновременно выпустив меня. Между толстых губ показалась и потекла по подбородку кровь. Шкала жизни моего противника уменьшилась, но крайне незначительно.