— Ты просто знай.

— Приму к сведению.

Располагаться я ему предложила на диване. В комнате, которую бабушка называла передней. Вероятно, потому что она располагалась первой, спальня, соответственно, второй, и на гостиную она никак не тянула. Мы никогда с бабушкой не спорили (по сути передней должна зваться узкая прихожая переходящая в кухню), если ей так хочется, пусть. Тем более это её дом и её комнаты, может хоть тронным залом называть. Он уселся, а я прошлепала в кухню — нужно же встречать «дорогого гостя». Чем только встречать, ума не приложу. Впрочем, я его к себе не приглашала и ломать особо голову не намерена.

В холодильнике нашлось краснобокое яблоко, я порезала его дольками, рядом на тарелку сложила кубиками остатки сыра и вернулась в комнату, вооружившись двумя бокалами. Сервировала на табурете. В комнате, разумеется, имелся стол, но он огромен, и тащить его к дивану ради одной тарелки не видела смысла. Табурет в этом плане гораздо мобильнее.

— Штопора в хозяйстве нет, — предупредила я.

— А шуруп и дрель найдётся?

— Сейчас посмотрю, — ответила я и побрела в чулан. Его, понятное дело, брать с собой не стала. Нечего шнырять по сокровенным помещениям.

В чулане оказалось мрачновато. Тусклый вечерний свет едва пробивался, сквозь грязное остекление маленького окна. Ящик с инструментом стоял на полу, сразу за шкафом. Барахло, лежащее в нём, выглядело ржавым и ненужным, к тому же, ящик оказался тяжелый. Дрели определенно не имелось, а вот гвоздей и шурупов в избытке. Ничего не поделаешь, придётся Помещика сюда звать.

— Дима, — крикнула я в открытую дверь. Он не замедлил явиться, встал рядом, а я указала ему на ящик: — Вот. Это всё, что есть. Могу ещё лопату предложить.

Про лопату я брякнула от волнения. Потому как, он сходу начал осматриваться, вертя головой в разные стороны. Ясно дело, закрались нехорошие мысли — вынюхивает. И пришел ко мне лишь с этой единственной целью. Я переместилась к шкафу, закрывая его спиной, и тут же отпрянула, беспокоясь, что мои мытарства видны невооруженным взглядом.

«Прекрати паранойю», — сказала я себе мысленно и отступила на шаг к выходу, дескать, пропускаю его ближе к ящику. Димка, наконец, присел, склонил голову и принялся перебирать старьё. Рылся подозрительно долго, отложил отвертку и шуруп.

— Мне бы ещё пассатижи, — почесал он затылок.

— Может, мы просто утопим пробку в бутылке? — предложила я решение, желая увести его скорее отсюда.

— Это противоречит моим принципам, — на серьезных щах заявил он и продолжил самозабвенно рыться. Отложил в сторону непонятную железку и вскоре довольно выдохнул: — Есть.

— Нашёл? — уточнила я. Он кивнул и подхватил добро, но выходить не спешил. Обвел взглядом стены, цепляясь за отдельные предметы, и покачал подбородком:

— Чердаки, чуланы, самые крутые места для детских игр. В них живут тайны и приключения…

«Ага. Самые, что ни на есть» — съязвила я мысленно, а вслух пропела:

— Да ты романтик. — Получилось не менее язвительно. Димка на мою «шпильку» вроде бы внимания не обратил.

— Знаешь, как любил подростком подобные места. Даже не представляешь. А меня всё по музеям, да театрам таскали. Скука.

— Идём, Томас, вино киснет, — шутливо поторопила я. Он удивленно хмыкнул и не остался в долгу:

— Идём, Бекки!

Тут уже пришла моя очередь удивляться: всё-таки, Бекки возлюбленная Тома, а посему заявление вышло довольно «громким». Оно затронуло самые трепетные струны моей души, однако, радоваться преждевременно я себе отсоветовала.

Когда он незатейливым способом откупорил бутылку вина, вкрутив в пробку шуруп, а следом извлек его пассатижами, я утвердилась во мнении — Помещик на чуланный тайник не посягал. Откуда ему было знать, что в доме не найдется штопора? Про лежащий там ящик с инструментами, как, собственно, и сам тайник. Нет, слишком много совпадений. Определенно не за этим приперся.

— Ты уверен, что за тобой никто не увязался? — сощурилась я. Димка разлил вино, подал мне бокал и спокойно ответил:

— Уверен. Предлагаю выпить за судьбу. Да, да, такой вот банальный тост. А что ты кривишься? Не вмешайся она, та знаковая встреча на дороге могла и не состояться.

— Ты вроде, что-то про зайца трепал, — напомнила я.

— Заяц — посланник судьбы.

— Отлично, тогда за судьбу и её посланников, — не стала я спорить. Мы ударились бокалами и пригубили по глотку. Я отставила свой на табурет, подтянула на диван ноги и поделилась: — Правда, я очень сомневаюсь об их участии в нашем деле.

— В каком ещё деле? На нас завели дело, а я не в курсе?

— Пока не завели, но, сдается мне, скоро заведут. На тебя уж точно. Да и у Вдовина к тебе претензий вагон, а ко мне только маленькая тележка. А ещё я думаю, ты морочишь всем голову и тебе прекрасно известно, где прячется моя сестрица. Что ты на это скажешь?

Он ухмыльнулся, поставил бокал и подхватил из тарелки кубик сыра. Закинул себе в рот, оттянув руку, ловко поймал его губами и схомячил. Следом был ещё один и ещё. При этом Димка улыбался и на меня поглядывал — тоже мне, фокусник! Ему это скоро наскучило, так как, я не реагировала абсолютно. Он вытянул ноги, оперся спиной на диванную спинку и заложил обе руки за голову.

— Скажу — нет, — наконец ответил он. — Ты не права.

— И только? — разочарованно протянула я.

— А что ты ещё хотела услышать? Ты спросила, знаю ли я, где Жанна, я тебе ответил — нет. Что тебя не устраивает?

— Да всё меня устраивает, давай вино пить.

— Прозвучало, как «допивай своё вино и катись отсюда», — с полуулыбкой заметил он.

— Нет, не так это прозвучало. Сможешь ещё покаяться. Готова принять на себя это тяжелое бремя людской исповеди.

Я даже положила руку на сердце, в подтверждении своих слов, мол, будет тяжело, но я справлюсь. Он снисходительно посмеялся, откинув голову, и задумался на минуту. А потом повернулся ко мне, сложил на груди руки и со всей серьезностью спросил:

— Ты мне скажи, что тебя интересует, я отвечу.

Расслаблен, однако, поза закрытая — умники утверждают, что в подобном положении человек не склонен к откровениям — хотя, смотрит в глаза и взгляд открытый, безмятежный… Попытаться стоило. Окажись он преступником, ему непременно придется меня грохнуть. Это в случае, если он сам по себе, а если он с Жанкой в одной упряжке? Не станет же убивать её родную сестру. Или станет?.. Нет, определенно не станет. Столько возможностей имел, да в том же чулане… К тому же, он меня Бекки назвал, а это что-нибудь да значит. «Бдительность твою он усыпляет, только и всего, а ты уши развесила».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Например, меня интересует, зачем ты сюда припёрся? — рискнула я. А раз открыла рот, то уже не смогла остановиться и выпалила: — Очень интересует, какого лешего по лесу бродил, но гораздо интереснее, откуда ты знаешь Вдовина?

— Всё? — приподнял он бровь.

— В зависимости от ответов, — порадовала я.

— Я могу начинать? — спросил он, а я благодушно кивнула. — Хорошо, начну с первого. Я не припёрся, а пришёл. И цель у меня одна — навестить понравившуюся девушку.

— Ой, ли?! — не поверила я.

— Именно. Приглашение на озеро она не приняла, поэтому я подумал — почему бы не навестить? Скоротать вечер за неспешной беседой. Себя, так сказать, показать и на неё лишний раз взглянуть.

— Допустим. С лесом что?

— Тут ещё проще. То, что недалеко от фермы проходит лесная дорога, я знал, разумеется, и раньше. Просеку эту вырубили для вывоза леса, задолго до моего приезда в Поселок. И даже расстояние до места сокрытия трупа прикинул ещё в тот день, когда его обнаружили. В том смысле, что добираться преступнику было гораздо удобнее именно по ней, а не через поле, как вы и полиция в том числе. Но тогда я не придал этому значения, данный факт меня мало заботил. Через несколько дней стала известна личность убитого. Имя и фамилия мне показались знакомыми, я навел справки и тут уже начинается самое интересное. Пошевелив извилинами, я пришёл к выводу: не исключено, что меня пытаются подставить. Как вариант!