Я отключила на телефоне звук, чтобы не выдать себя ненароком, и направилась в лес за Щуровым. Потерять его из вида не боялась, хотя конечно уже потеряла, пока трепалась с Леськой. Догадывалась где его можно обнаружить. А если его интересует иное место, совсем не то о котором я думаю, тогда мне вовсе незачем играть в следопыта.

Пройдя по лесу с полкилометра, я смогла убедиться, мысли мои следуют в нужном направлении: Помещик осматривал ту самую поляну. Толи ввиду отсутствия обывателей, толи ввиду того, что я пряталась за огромной сосной, стараясь не дышать, ведя свое наблюдение, но сегодня последнее пристанище Сумарокова выглядело зловеще. И на душе тоскливая маята… Я прислушалась к себе и пришла к выводу: меня беспокоит слежка, просто я немного волнуюсь. Не дай бог, Помещик застукает меня за столь нелицеприятным делом. Конечно, в случае чего можно сделать вид — встреча случайна, и я вовсе не шпионю за ним, но у меня с собой даже лукошка нет, а другого благовидного предлога для прогулок в лесу я не видела.

Между тем, Щуров прохаживался вокруг ямы, которую никто не потрудился прикопать. Хотя кто его знает, может её попросту нельзя прикапывать — следствие же. Я видела, как он присел, осматривая землю у себя под ногами, а потом с задумчивым видом уставился в сторону. Что он надеялся там высмотреть? Улики, указывающие на преступника? Если таковые и имелись, сомневаюсь, что следователи оставили их без внимания.

Я проследила за его взглядом и ничего примечательного не обнаружила, лес как лес, самый обычный. Он поднялся, шагнул вперед и скрылся на мгновение за ближайшей березой, теперь я его видела частично. Щуров покрутился возле неё, исследовал ближайшие кусты и размашистым шагом стал углубляться в лес. Тихохонько выбралась из своего укрытия и последовала за ним. Я изо всех сил старалась не приближаться, каждую секунду рискуя его потерять. Шпионить в лесу, как выяснилось, занятие неблагодарное.

«Была не была», — подбодрила себя мысленно и пробежалась до намеченной глазом разлапистой ели, сокращая расстояние. Под ногой хрустнула ветка, я скривилась и бросилась навзничь. Успела как раз вовремя, прежде чем обзор скрыла трава и ствол ели, в последнюю секунду заметив, как Помещик оглядываясь завертел головой. Лежала и думала: «Чего я тут делаю?» Глупостями занимаюсь.

Но вынуждена была признать, глупости довольно увлекательны. И более всего увлекает не осмотр места преступления, ни возможные гипотетические улики, хотя и они тоже, а зачем это понадобилось Помещику. С какой такой радости он тут шастает?

По ноге кто-то отчётливо полз, надеюсь обычный муравей, я смахнула его носком кеда и чуть подтянулась на руках. Щуров исчез. В голову пришла идея, что он обошел меня с тыла и сейчас потешается над моим партизанством. Резко повернула голову — никого. Похоже, я его таки упустила.

Я поднялась и прошла вперед несколько метров, почти не таясь и прислушиваясь. Тишина. Не абсолютная, конечно, вверху щебетали птицы, шмель пролетел, жужжа у самого уха, шагов человека не прослеживалось. Я активнее засеменила ногами, а вскоре взяла правее, мне показалось в этом месте трава примята.

Вознаграждение за старательность не заставило себя долго ждать. Вскоре я вышла на проселочную дорогу, если её можно так назвать, хотя, в сухую погоду даже я на своем «паркетнике» тут проеду, пожалуй. Может пару раз и проскребу днищем, но осилю. Дорога метров через триста делала поворот и пряталась за соснами, я появилась на ней как нельзя кстати — удаляющаяся фигура Щурова мелькнула среди деревьев и вскоре скрылась. Естественно я пошлепала за ним.

Идти пришлось больше километра, это навскидку, я не сильна в расстояниях, в конце пути возвышался, словно паря, огромный луг. Мне пришлось жаться к обочине, скрываясь за кустами и деревьями, потому как, Помещик мог в любой момент обернуться и обнаружить слежку. Дорога криво уходила вверх, между лугом и лесом, он стоял на самом возвышении и что-то разглядывал впереди. Даже сложил руки домиком на лбу, прячась от солнечных лучей.

Щуров вполне отчетливо ругнулся и опустил руки, ткнув себя кулаками в пояс. Что-то ему явно не нравилось. Было над чем подумать. То, что он что-то ищет, становилось очевидным. Самым поверхностным ответом, несомненно, являлись следы, улики то бишь…

А если он их ищет не для того чтобы найти, а чтобы потерять? Не ищет — проверяет. В том смысле что, не помогает следствию, наоборот, препятствует. Может такое быть?

«— Вполне, — прошептала я, ахнула от осенившего открытия и с укором себя одернула: — Идиотские фантазии, он не похож на убийцу».

Я вспомнила всех стереотипных негодяев, виденных мной в кино, понимая, в жизни всё гораздо сложнее: даже самый милый на вид сосед, может оказаться домашним тираном или хуже того душегубом. Следом назрел своевременный вопрос: верю ли я в то, что Щуров причастен к убийству Сумарокова? Как оказалось, больше нет, чем да. А вот покрывать преступника, думаю, вполне способен. В любом случае, приглядеть за ним стоит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍В этом месте Помещик решил закончить свои изыскания. Свернул с дороги и вдоль кромки леса, по лугу, зашагал широко ступая. Судя по всему, возвращается к машине. Минует луг, за ним перелесок, а там и до поля рукой подать. Я решила возвращаться в обход, тем же путем, что и пришли сюда, предварительно проверив конечную точку его маршрута — что-то же он там высматривал. Выждала несколько минут, выбралась из своего укрытия, но подниматься по дороге не спешила. Убедилась, что Помещик пересек луг и скрылся в лесу, поднялась, глянула вдаль и ахнула повторно. Ферма!

Вдалеке, где заканчивался луг, ограждение, за ним пастбище. Два больших зеленых «острова» разделял молодой березняк, абсолютно не мешающий обзору. А так как, пастбище тоже находилось на возвышении, вполне отчетливо просматривался строящийся корпус. Крольчатник, кажется? Расстояние приличное, однако, сомнений быть не могло, это не что иное, как ферма с обратной её стороны. Вид с тыла. Черт! Приди мне в голову прогуляться до конца проселочной дороги, уверена она соединится с асфальтовой неподалеку от фермы. Интересное совпадение…

Леська вприпрыжку нарезала круги вокруг машины.

— Ты в туалет что ли хочешь? Лес кругом, могла бы и сходить.

— Очень смешно, — огрызнулась она и уселась за руль. Дождалась, когда я сяду рядом, гневно сверкнула глазами и закричала: — Какого хрена ты не берешь трубку? Я чуть не поседела от страха!

Я достала телефон из кармана и взглянула на дисплей — тридцать семь пропущенных! Однако.

— Ну, извини, — покаянно сморщила я нос. — А бояться тут некого. Медведей нема, разве что заяц проскочит, к тому же, тебе русским языком сказано в машине сидеть. Музычку бы слушала, пасьянс на телефоне разложила…

— А на тебя забила, да? — едко поинтересовалась она. — Твой Помещик сорок минут как проехал, а тебя всё нет.

«Мой Помещик» я пропустила мимо ушей, считая не время спрашивать с чего он вдруг стал моим, имелись вопросы поважнее.

— Он тебя заметил?

— Нет, я узрела его раньше и распласталась по сиденью. Машину он мою не знает, пролетел мимо.

— И чего тогда переживаешь?

— Ага, может он тебя в этом лесочке прикопал, а я торчу тут как дура и знать не знаю.

А ведь я ей ничегошеньки про находку нашу не рассказывала. Занимательное измышление. В свете последних событий, занимательно вдвойне.

— Как лучший и преданный друг, — подхалимски проблеяла я и напомнила: — Ну что, едем на речку?

— Какая речка, с ума сошла! Я от этих переживаний проголодалась, как стая волков. Нет уж, поехали обедать, — Леська вздохнула и тронулась с места. — А теперь скажи, что это было и чего ты носилась козой по лесу, словно припадочная?

Я отмахнулась от неё, отделавшись ничего не значившими фразами, а Леська завелась:

— Нет ты мне скажи… Я прям диву даюсь, тоже мне оригиналка! Может ты не знаешь, как себя с мужиками вести, так спроси, умные люди подскажут. Раньше я за тобой такой самоотверженной глупости не замечала.